Андрей Фурсов - Мировая борьба. Англосаксы против планеты

Верную мысль высказал Дэвид Кот, автор замечательного исследования о борьбе в сфере культуры в период ХВ, подчёркивая, что помимо прочего, ХВ это борьба за наследие Просвещения, которое СССР и США тянули на себя и наконец разорвали: у СССР осталось «равенство», а у США – «свобода». «Братство», по-видимому, оставили масонам и иже с ними рядом, а возможно и над ними находящимся, которые – создаётся впечатление, – в течение какого-то времени выбирали, на кого сделать ставку и в конечном счёте на рубеже 1940-1950-х годов выбрали США как «порт приписки» и мировой таран одновременно. Впрочем, это лишь догадки. Главное в том, что «свобода» и «равенство» отлились в принципиально разные, взаимоисключающие системы с глобальными претензиями.

После окончания Второй мировой войны коммунизм и капитализм сошлись как два альтернативных варианта организации посюстороннего мира планетарного порядка, проникая в ареалы всехрелигий и рассекая их по нерелигиозному принципу. А потому у ХВ нет ни аналогов, ни прецедентов в том числе и по внутренней сложности и парадоксальности: эта построенная на страхе взаимного уничтожения (достаточно вспомнить панику, охватившую крупнейшие города Европы и Америки в дни Карибского кризиса), завязанная на ядерное оружие глобальная война была периодом фантастической глобальнойстабильности, такой, которой уже никогда не будет и с которой сравнить можно лишь европейскую стабильность 1815-1853 гг. и Римскую империю Антонинов – от Нервы до Марка Аврелия (96-180 гг. н. э.). Противостояние капитализма и системного антикапитализма, т. е. системы и антисистемы как двух альтернатив «светлого будущего» – уникальное явление всей посленеолитической («классово-антагонистической») истории, т. е. последних 5-6 тыс. лет.

В виде советского коммунизма, системно реализовавшего Большой Левый Проект европейского Модерна (старт ему дала Великая Французская революция, в не меньшей степени антибуржуазная, чем буржуазная), впервые за несколько тысяч лет в истории неэгалитарных эксплуататорских обществ, построенных на собственности, возник социум, построенный на отрицании эксплуатации и собственности и провозгласивший равенство – т. е. социум победивших низов, угнетённых, одним словом – антисистема, вступившая в борьбу с системой. Конечно, в советской системе существовало неравенство, однако оно не шло ни в какое сравнение с таковым классовых («собственнических») обществ; в 1990-е и сегодня, когда индекс Джинни зашкаливает, когда casual для меньшинства – бесстыдно выставляемое напоказ наворованное богатство, а для большинства – беспросветная бедность, отсутствие социальных перспектив и проблема физического выживания. Конечно, в СССР существовала эксплуатация, однако, во-первых, она становилась менее интенсивной по мере развития совсистемы (а неравенство в то же время росло – и это был один из смертельных парадоксов системы); во-вторых, эксплуатация (в которой, кстати, соучаствовало огромное число людей) не была жёстко закреплённой (перемена мест) и, самое главное, в неизмеримо большей степени работала на социальное целое, на целостный интерес, чем в собственнических системах. Нарушение этого принципа в 1970-е годы взывало крайнее разочарование снизу в совстрое и стало одной из причин его крушения, поражения СССР в ХВ.

ХВ велась тотально во всех сферах бытия – от военно-политической и финансово-экономической до идейно-психологической и организационной, причём именно «вторая пара» играла решающую роль. Зб. Бжезинский особо подчеркнул роль массовой американской культуры как одного из решающих факторов победы США в ХВ. Вольно было Алексису де Токвилю, Мэтью Арнольду, Эрнесту Ренану, Освальду Шпенглеру, Мартину Хайдеггеру и другим смеяться над примитивностью и вульгарностью массовой культуры США. Именно этот вульгарный примитив стал оружием (одним из) американской победы. В «веке масс» именно массовая, «дебильная» культура решала если не всё, то многое. СССР стремился переиграть Запада на таких фронтах ХВ как классическая музыка (Дмитрий Шостакович, Сергей Прокофьев и др.), балет (the Bolshoy Theatre), опера, гуманистическое кино. А Запад «выстреливал» рок-музыкой, Элвисом Пресли, «битлами» и «роллингами», боевиками и порнухой. И это, особенно с 1960-х годов, со вхождением в активный возраст бэби-бумеров – одного из самых манипулируемых поколений в истории Модерна – принесло свои плоды. Советские искусство и культура были гуманистическими и не ориентировались на массовый вкус и низменные инстинкты. Ясно, что с точки зрения психоисторического противостояния это слабоконкурентный вариант. Однако конкурентное преимущество Запада в психокультурной войне даёт о себе знать только в 1970-1980-е годы, и мы ещё поговорим об этом, равно как и о такой арене ХВ как спорт и шахматы.

Будучи тотальной, ХВ предполагала полное уничтожение проигравшего (как это и произошло с СССР). Не случайно метафорическую фразу Хрущёва «мы вас похороним» американцы восприняли буквально. Но похоронен был СССР; сын Хрущёва – американский гражданин – это одна из саркастических ухмылок истории, ответ США покойному советскому лидеру.

Поскольку ХВ, будучи по форме внешнеполитической борьбой, по сути была схваткой двух принципиально различных социально-экономических систем, чьё противостояние вовсе не ограничивалось сферой международных отношений, а носило тотально-системный характер, то в ходе этого противостояния решающее значение имела внутренняя эволюция борющихся систем – коммунистической и капиталистической. По сути именно эта эволюция в конечном счёте была решающим фактором в борьбе. Так и должно быть по логике любого системного противостояния – проигрывает тот, кто в ходе «негативного взаимодействия» слишком уподобляется оппоненту, слишком глубоко интегрируется в его систему, слишком сильно начинает развиваться не только по своей, но и по чужой системной логике. В связи с этим в борьбе не просто государств, а систем, тем более глобальной и тотальной, огромное значение приобретают идейно-психологические, социокультурные и организационные воздействия и средства, а сама война становится психоисторической. Показательно, что ещё в январе 1948 г. Конгресс США принял закон № 402, обязывающий граждан США «оказывать планомерное и систематическое воздействие на общественное мнение других народов». И законопослушные американцы оказывали. А мы смеялись над установками совпарткомов выезжающим за рубеж разъяснять за рубежом внутреннюю и особенно внешнюю политику СССР.

Психоисторическое воздействие извне, совпадающее с логикой внутренних изменений, а с какого-то момента подталкивающее и направляющее их, может сыграть огромную роль по принципу обратной связи, когда в системе в соответствии с логикой её внутреннего развития (разложения) появляется «благодарный», т. е. адекватный реципиент воздействия, который начинает существовать (материально и духовно) не только в своём системном измерении.