Андрей Фурсов - Мировая борьба. Англосаксы против планеты

Тем временем, советские лётчики приступили к боевым вылетам. Появление в небе Кореи реактивных самолётов МиГ-15, пишут авторы работы «Воздушные войны ХХ в. 1945-2000», «стало неприятным сюрпризом для американского командования. По своим лётным данным новый «МиГ» со стреловидным крылом превосходил все типы истребителей, находившиеся тогда на вооружении сил ООН, включая реактивный F-80-С». В связи с этим американцы срочно перебросили в Корею суперновейшие истребители-перехватчики F-86А «Сейбр» и истребители сопровождения F-84Е «Тандержет».

Как вспоминает лётчик-ас Корейской войны, сбивший 20 вражеских самолётов, герой Советского Союза Евгений Пепеляев, «МиГ» проигрывал «Сейбрз» по всем параметрам, кроме пушки, поэтому срочно были доставлены «МиГ-15-бис», которые имели примерно равные лётные данные: «МиГ-15-бис» превосходил F-86 по максимальной скорости и скороподъёмности, но уступал ему в маневренности и характеристиках пикирования. А вот пушки у «МиГов» были намного лучше: три миговские пушки пробивали любую броню американских самолётов и разрушали протекторный слой топливных баков. Как правило, единственное попадание вело к гибели американского самолёта, а живучий «МиГ» даже при множестве попаданий чаще всего дотягивал до аэродрома.

В конце 1950 г. ООН предложила Китаю заключить перемирие; 27 декабря Китай отказался, а в новогоднюю ночь прорвал оборону противника по 38-й параллели и через три дня НОАК заняла Сеул. В начале мая 1951 г. полумиллионная армия китайцев и корейцев вышла к районам, прилегающим к 38-й параллели. Фронт стабилизировался, война из маневренной превратилась в позиционную, а с июня 1951 г. ВВС США начали операцию «Стрэнг» («Удушение»). Задача – широкомасштабная бомбардировка линий снабжения китайской армии. В операции были задействованы все типы самолётов. Однако задачу решить не удалось – советская авиация надёжно прикрыла район в зоне своих действий (позднее он получил название «Аллея “МиГов”»). В июле начались мирные переговоры в Кесонге – на фоне продолжающихся боевых действий.

Четвёртый и последний этап войны длился до июля 1953 г. Через несколько дней после смерти Сталина журналист Повис «Тохо» Гринвуд, автор книги «Немецкая революция» (1934 г.) заключил пари с историком сэром Джоном Уиллером Беннетом на 5 фунтов, что война продлится до конца июля; аналогичное пари предлагалось и другим. Гринвуд проиграл: 27 июня 1953 г. был подписан мирный договор, и в полночь война закончилась.

Эйзенхауэр полагал, что конец войне положила угроза США (май 1953 г.) применить ядерное оружие против КНР, однако Джереми Айзекс и Тэйлот Даунинг, авторы работы «Холодная война», скептически относятся к такому выводу. По их мнению, решение о прекращении войны было окончательно принято в Москве и Пекине уже в марте 1953 г. – через две недели после смерти Сталина. Айзекс и Даунинг считают, что в случае чего СССР готов был поднять перчатку, а потому главные решения принимались не в Вашингтоне, а в Москве.

Локальная Корейская война по оценке американского журнала «US News and World Report» от 26 июня 1953 г. занимает четвёртое место (после двух мировых войн ХХ в.) по людским и материальным потерям и первое – среди локальных войн. Потери сторон были таковы. Корейцы (с обеих сторон) – 600 тыс. убитыми; китайцы – 250 тыс. убитыми (в том числе сын Мао Цзэдуна Аньин), 148 тыс. ранеными; американцы – 52 246 (по другим данным 54 046) убитыми и умершими от ран и болезней, 103 284 – ранеными; союзники США – 3 194; СССР – 453 человека убитыми, умершими от ран и болезней. Есть и другие цифры: чуть более 1 млн. китайцев, чуть менее 1 млн. корейцев, но это, как говорят французы «c’est un peu trop» – «это немного слишком». Хотя некоторое занижение потерь сторон налицо. Американцы потеряли около 4 тыс. самолётов (из них советские лётчики сбили 1 106 самолётов, артиллеристы – 212); СССР – около 1 000; США потеряли 1700 танков и бронемашин. Кстати, война выявила превосходство советских танков Т-34 над американскими М24 «Чаффи»: уже 10-11 июля в первом же танковом сражении были подбиты 5 американских танков и ни одного советского, несмотря на прямые попадания.

В военном плане Корейская война окончилась вничью. Причём дважды американцы испытали шок: и в ходе самой войны, когда китайцы погнали американцев на юг, и по окончании – то была первая война, пишет Льюис Каплан в книге «Сталин. Человек, который спас капитализм», где американцы впервые не стали победителями. Впрочем, и в чисто военном (военно-политическом) плане у США были достижения: спровоцировав Кима и Сталина, американцы заставили их поступить так, как это надо было американцам; при этом соцстраны, включая КНР, выставлялись в качестве агрессоров.

Однако если говорить о геостратегических, геополитических, мировых аспектах Корейской войны, то здесь общий счёт будет скорее в пользу Запада. Корейская война существенно улучшила, усилила экономические и геополитические позиции США и их союзников как в регионе Восточной Азии, так и в мировой системе в целом.

Во-первых, если ХВ помогла Западу быстрее выйти из тяжёлой экономической ситуации, Корейская война помогла США преодолеть серьёзнейшие экономические трудности. И это была одна из причин заинтересованности США в войне. Связывая реакцию США с действиями Ирака в Кувейте в 1990 г., прежде всего с угрозой бюджету Буша – Чейни – Пентагона, Андрэ Гундер Франк в 1990 г. писал: каждый раз, когда возникает угроза военному бюджету (вспомним реакцию Трумэна на директиву СНБ-68), особенно в период спада, американская администрация, будь то демократы или республиканцы, обостряет внешнеполитическую ситуацию. Так было уже пять раз после 1945 г., первым и в то же время модельным случаем стала война в Корее – реакция на первый послевоенный спад 1949 г. За спадом 1957-1958 гг. последовало вторжение в Ливан. Спад 1967 г. стал серьёзной проблемой для ФРГ и Японии, но не для США – благодаря эскалации вьетнамкой войны. Спад 1979 г. заставил Картера «запустить» второй виток ХВ. Решение разместить ракеты в Европе и вести переговоры с СССР с позиции силы, равно как 3 %-ное увеличение бюджета НАТО, предшествовало вторжение СССР в Афганистан. Спад 1981-1982 гг. не только вызвал к жизни «военное кейнсианство» Рейгана, но и сформировал его позицию по Никарагуа и Гренаде. Исключение составляют лишь спад 1953-1954 гг., происшедший сразу же после войны в Корее, и сильный спад 1973-1975 гг., совпавший с началом никсоновской разрядки напряжённости и завершением войны во Вьетнаме.

Огромное значение для роста экономики США имел, с одной стороны, рост оборонных расходов (с 12-13 млрд. долл. в 1950 г. до почти 50 млрд. в 1953 г.), с другой стороны – решение Трумэна использовать ООН как средство для ведения войны. «Используя ООН, – пишет Льюис Каплан, – он не только мог пренебречь обращением в Конгресс для объявления войны, но этот (корейский. – А.Ф. ) конфликт вёлся вообще без всякого контроля за расходами и ценами. В результате ВВП Соединённых Штатов вырос почти на 100 миллиардов долларов, это небывалая для Америки величина. Почти весь этот прирост ВВП пришёлся на период ведения войны». Корейская война сыграла исключительно важную роль в формировании того, что американские аналитики называют permanent war economy (постоянно действующая военная экономика) и её институты, прежде всего военно-промышленный комплекс и «государство национальной безопасности». Именно война в Корее сформировала у американцев то отношение к СССР, которое отодвинуло воспоминания об СССР-союзнике в войне против Гитлера и сохранилось до конца ХВ – здесь американская пропаганда потрудилась на славу – «well done, Judas», как пелось в поп-опере «Jesus Superstar».