Всеслав Зинькевич - «Несвядомая» история Белой Руси

По данным сборника «ОУН-УПА в Беларуси. 1939–1953 гг.», составленного белорусскими архивистами, только за 1944–1946 годы бандеровцами в Белоруссии было совершено 2384 диверсии и террористических акта, в результате которых погибло 1012 человек, из которых лишь 86 человек (т. е. 8,5 %) были военнослужащими Красной Армии или сотрудниками милиции [300].

Помимо польского и украинского националистического подполья, существовали малочисленные и разрозненные подпольные группы из бывших белорусских коллаборационистов. Крупного белорусского антисоветского движения не существовало.

Однако в «свядомой» среде имелось неуёмное желание придумать какой-нибудь масштабный «супраціў», чтобы не было стыдно перед американскими кураторами (практически все националисты, сотрудничавшие с оккупантами в годы Второй мировой войны, перешли на службу в ЦРУ). По этой причине во второй половине 1940-х годов в националистической прессе начал создаваться миф о белорусском антисоветском движении во главе с Михаилом Витушко. В публикациях местечковых националистов утверждается, что Витушко возглавлял организацию «Чёрный кот», которая насчитывала несколько тысяч человек и развернула настоящую партизанскую войну против советской власти, наподобие УПА или литовских «лесных братьев». Сам же «герой» якобы умер своей смертью в 2006 году.

Нацистский диверсант Михаил Витушко, ликвидированный сотрудниками госбезопасности в 1945 году и «оживлённый» белорусской националистической прессой.

Правда, как свидетельствуют архивные документы, Михаил Витушко, заброшенный на советскую территорию нацистами вместе со своей группой в ночь с 16 на 17 ноября 1944 года, окончил свою жизнь бесславно и весьма быстро. Белорусский историк Игорь Валаханович пишет: «Переброска парашютистов проводилась с большой высоты в плохих метеоусловиях, поэтому они в ходе десантирования рассеялись и не смогли собраться в одном месте. М. Витушко, врач Г. Богданович («Черный»), И. Григорович («Яночка»), М. Шунько («Качан») и радистка Т. Черемшагина («Асмалок») после приземления приняли решение переместиться в Рудницкую пущу. В декабре 1944 года они попали в расположение аковского формирования под командованием «Комара» и в январе следующего года по распоряжению руководства Виленского округа АК были включены в его состав. В январе 1945 года в результате боя с советскими солдатами, проводившими оперативно-войсковую операцию в Рудницкой пуще, в районе озера Керново М. Витушко (псевдоним в формировании АК «Мись») был убит. Этот факт подтверждают и документы по итогам проведения оперативно-войсковой операции, и показания очевидцев из числа арестованных участников десанта (Г. Богданович, М. Шунько), а также аковцев» [301].

Весьма любопытный материал по данной теме – допросы арестованного органами МГБ СССР агента ЦРУ Янки Филистовича, заброшенного американскими спецслужбами в 1951 году на советскую территорию. Целью Филистовича была проверка информации о «белорусском сопротивлении», которое так красочно описывала националистическая пресса. На допросах Янка показал, что в случае, если никакого организованного сопротивления советской власти нет, а есть лишь «безыдейные неорганизованные банды», он должен был написать в донесении фразу «рух зусім незалежніцкі». Именно такая фраза присутствует в его донесении, которое опубликовал белорусский исследователь Олег Лицкевич [302].

Пример творчества современных местечковых националистов

Никаких архивных свидетельств о существовании «Чёрного кота», равно как о деятельности Витушко после 1945 года, нет. Не имеется никакой информации об этом и в сборнике «Белорусские буржуазные националисты», изданном в 1957 году Высшей школой КГБ под грифом «Совершенно секретно». Несколько лет назад его текст был обнародован Службой безопасности Украины [303]. В нём есть информация о ликвидированных группах националистического подполья (например, о «Союзе борьбы за освобождение Белоруссии»), о заграничных националистических центрах. О Витушко же – ни слова.

Исторические источники напрочь развеивают миф о «белорусской УПА», однако это не мешает погибшему в январе 1945 года нацисту Витушко считаться «белорусским Бандерой» и занимать почётное место в «свядомом» пантеоне.

Пока немногочисленные остатки белорусских нацистов пытались «возродить белорусскую государственность», Белорусская ССР вышла на международную арену, став одним из государств-основателей Организации Объединенных Наций (ООН). 26 июня 1945 года Белоруссия подписала Устав ООН и получила статус полноправного субъекта мировой политики. И.В. Сталин хотел, чтобы свои представительства в ООН имели все советские республики, однако западные союзники, опасаясь чрезвычайного усиления позиций СССР, согласились лишь на членство Белорусской и Украинской ССР как наиболее пострадавших во Второй мировой войне.

Уже на 1-й сессии Генеральной ассамблеи ООН по предложению белорусской делегации была принята резолюция о выдаче и наказании военных преступников. Отметим, что Устав ООН от Советского Союза подписал белорус – Андрей Андреевич Громыко, будущий глава внешнеполитического ведомства Советской сверхдержавы.

Делегация БССР подписывает Устав ООН.

Невзирая на полуголодную жизнь, необходимость ежедневного адского труда, на преграды, чинимые различными бандформированиями, белорусский народ при поддержке народов всего Советского Союза смог отстроить Белоруссию, причём за очень короткий срок – фактически за одну пятилетку.

Новые годы ставили перед народом новые задачи. Восстановленная экономическая база нуждалась в дальнейшем развитии, сельское хозяйство должно было найти прочную опору для роста, и самое главное – нужно было улучшить условия жизни людей. Народ прозябал в плачевном материальном положении. Будучи небогатыми и в довоенные годы, белорусы, естественно, утратили свой прежний уровень жизни после военной катастрофы. Германские агрессоры уничтожили 461 тысячу жилых домов, оставшийся жилой фонд находился не в лучшем состоянии [304]. И хотя за послевоенное десятилетие было отстроено 22 миллиона квадратных метров жилья, ситуация оставалась весьма острой. В 1955 году на одного жителя Белоруссии приходилось 4,6 м 2жилья [305]. Для сравнения: в 2014 году на одного белоруса пришлось 26,1 м 2– в пять с половиной раз больше [306]. Люди ютились в коммунальных квартирах, бараках, аварийном жилье. По данным на 1950 год, только 26 % городского жилого фонда было обеспечено водопроводом, 16 % – канализацией и лишь 11 % – центральным отоплением [307]. Не лучшей была ситуация в обеспечении населения продовольствием и товарами народного потребления.