Константин Богданов - Джамбул Джабаев: Приключения казахского акына в советской стране

Сердце союзного художественного вещания — ВРК — должно впитать в себя бьющую ключом «кровь» периферии и вернуть ее на места обновленной и еще сильнее пульсирующей [266].

Эта органическая метафора интересна сразу в нескольких отношениях. Во-первых, сравнение радио с сердцем еще раз подчеркивает его центральное значение, а советское многонациональное пространство является, соответственно, радиофонным звучащим пространством и звучащим телом. Во-вторых, эта метафора подчеркивает особый характер взаимодействия периферии и центра, когда периферия выступает не только как объект политических и технических усилий, но и как полноценный участник, стимулирующий центр своими творческими импульсами устности и поддерживающий доминирующую идеологию. В-третьих, риторической целью этой органически-телесной метафоры является своеобразная двойная языковая референция, с помощью которой национально-языковая специфика одновременно и усиливается, и уничтожается. Изображение предполагает органически-естественное единство смысла и понимания, отсылая к наличию устной непосредственной коммуникации в однородном языковом пространстве. Органический образ отсылает также к мультиязыковым и мультинациональным параметрам.

Именно в тот момент, когда снова и снова заходит речь об устном народном творчестве и культуре, изображение предполагает общение в другой языковой среде. Эффект всеобщего понимания идеи советского распространяется повсеместно за пределами русскоязычного пространства. Сравнения с организмом подчеркивают единство советского, и идея оказывается сильнее всех национальных различий, риторический эффект дает возможность ее прочувствовать и прожить, преодолев рамки дискурсивно-языкового и аналитического понимания. Идея советского утверждает себя именно в той мере, в какой ей удается преодолеть специфику национально-языковых форм выражения. Однако заключенное в органической метафоре противоречие имплицирует опасные последствия. Во-первых, основанные на принципе внутреннего понимания языковая, коммуникативная, социальная, политическая и информационная сферы советского общества становятся недосягаемыми для стороннего наблюдения и описания. Последнее происходит потому, что в той мере, в какой наблюдение соотносится с формами выражения и тем самым подрывает принцип эмоционального взаимопонимания, на котором основано советское, оно дисквалифицируется как несоветское и исключается из советского общества. Второе следствие касается проблемы языка и языковых различий при открытии, научном документировании и массовой популяризации устного народного творчества, нерусской народной поэзии в русско-советских средствах массовой информации. Когда в органическом образе преобладает общесоветское, внутреннее взаимопонимание, то внешние, специфически национальные языковые формы не имеют больше определяющего значения. Интенсивность идеи советского вбирает в себя все национально-языковые формы выражения текста. Это означает, что отныне не имеет значения, репрезентируется ли текст, содержащий в себе советскую идею, на языке оригинала, на русском языке или в переводе. Интенсивность и аффективная сила идеи коммуникативно самоутверждаются там, где ее готовы услышать, всегда и везде, независимо от форм языкового выражения.

Объединяющая культурное пространство радиофония теперь является важнейшим средством внутренней коммуникации и технической инстанцией, воплощающей правду. Об этом пишет Ю. Никитин в своей статье «О культуре звучащего слова»:

Но все же в основном нужно приспосабливать звучащее слово к микрофону. Перед микрофоном чтец должен добиваться большой четкости, ясности и простоты. У микрофона всякая наигранность, фальшь увеличиваются во много раз. Через микрофон мы микроскопически близко приближаемся к слушателю. Мы можем подать самые тихие, интимные тона и нюансы [267].

Призыв научно документировать устную поэзию, высказанный Бугославским в приведенной ранее цитате, наделяется примечательными характеристиками, соответствующими правилам органической, внутренне-общесоветской коммуникации. Под научностью понимаются не дисциплинарно признанные советская фольклористика и этнология, но персональное и главным образом институциональное определение и идентификация «старых мастеров», аутентично олицетворяющих собой идею советского. В этом (органическом) определении речь больше не идет о текстах оригинала «старых мастеров», равно как не говорится о попытке приблизиться к смыслу этих текстов через профессиональный филологический перевод. Гораздо более важным является обнаруженная в них идея подлинно советского и ее разработка и популяризация в пересказах. В этом и состоит отныне исключительная задача советских литературных критиков, переводчиков, писателей и литературных теоретиков.

Каким образом появление акына на радио повлияло на поэтическую структуру текстов и насколько русскоязычные тексты, автором которых официально считался Джамбул Джабаев и которые получили известность как произведения соцреализма, являлись частью радиофонной поэтики соцреализма? Художественные тексты и, конкретнее, эстетическая коммуникация выражаются при помощи принципа постоянной автореференции, а также с помощью использования формально-языковых механизмов и медиально-технических условий. Под радиофонной поэзией мы понимаем наблюдаемую в текстах установку по отношению к собственной медиальной репрезентации, характеризующейся, с одной стороны, производством специфической «вторичной устности», а с другой — систематическим отрицанием предметной письменной основы текста. В такой радиофонной поэтике, в некоторых отношениях аналогичной первичной устной традиции, все вымышленные, мнимые пространственно-временные отношения доминируются и контролируются звуко-вербальными отношениями. Окружающий мир создается из слова и звука. Вместе с тем — и это существенное отличие от устной поэзии — текстуальная основа базируется на письменных и истинно литературных приемах. Тексты социалистического реализма основываются главным образом на радиофонной поэтике.

Далее мы хотим показать, как в текстах Джамбула смоделирована речевая коммуникация и какова коммуникативная роль самих этих текстов. Выстраивание советского пространства как однородного пространства звучания и голоса (a), органическая наглядность смысла и понимания (Ь), доминирование слова над зрением (с), деиндивидуализированная вокальность (d) и советский концепт письма (e) являются основными составляющими нашего анализа.