Газета Завтра - Газета Завтра 4 (1208 2017)

Георгий Судовцев

26 января 2017 0

Государство Российское: новый этап. Арктический вектор. Серия "Коллекция Изборского клуба". — М.: Книжный мир, 2016. — 320 с.

Настойчивость, с которой неполных четыре десятка "изборян" вот уже пятый год пытаются закрыть все "окна", а вернее — "амбразуры" идейно-понятийной уязвимости для российского государства и "Большой России", не может не вызывать уважения — даже с учётом того, что далеко не всегда этот "подвиг Матросова" им удаётся повторить в полной мере. И, несмотря на растущую поддержку со стороны участников вот уже тридцати региональных и зарубежных отделений Изборского клуба, новые яркие имена-открытия в его рядах пока можно было пересчитать, что называется, на пальцах: по-прежнему "в бой идут одни старики", то есть уже давно и хорошо известные отечественным читателям и российскому обществу в целом герои боёв в коммуникативном пространстве.

Но — капля камень точит, и в "арктическом" направлении работы, похоже, произошёл определённый качественный прорыв. Имена знаменитого полярного исследователя Артура Чилингарова, многолетнего руководителя Республики Саха—Якутия, а ныне — заместителя председателя Совета Федерации Вячеслава Штырова, заместителя президента РАН Владимира Иванова, руководителя общественной организации "Северный десант" Александра Петермана соседствуют в рецензируемой книге не только с уже привычными "звёздами" Изборского клуба, но и с такими авторами, как Иван Миронов, рассказывающий о перипетиях "продажи Аляски", Александр Полюхов, описывающий "полярное наследие викингов" в скандинавском мире, Станислав Варыханов, подчёркивающий проблематичность и одновременно — гигантский потенциал российско-канадского сотрудничества в Арктике.

Особые краски придают изданию беседа Марины Алексинской с "архитектором Заполярья" Александром Шипковым и рассказ Алексея Иванова о полярной авиации. Конечно, авторский состав "Арктического вектора" выглядит не совсем завершенным из-за отсутствия в нём Фёдора Конюхова, в то время совершавшего новый подвиг: кругосветный перелёт на воздушном шаре, но созданная усилиями Изборского клуба картина истории, современного состояния и перспектив освоения Арктики, в том числе — силами Российского государства, получилась достаточно цельной и объёмной.

"Арктика может стать местом для сотрудничества разных государств и народов, а может стать полем боя. Мы должны быть готовы к любому развитию событий.

Но мы всё равно будем осваивать Арктику, осваивать Русский Север. Потому что без него полноценное развитие России невозможно. В советские времена была песня со словами "И на Марсе будут яблони цвести…" Но для того, чтобы яблони зацвели на Марсе или на Луне, сначала они должны зацвести в русской Арктике. Арктика — это наш земной космос, почти непригодная для человеческой жизни, для развития цивилизации территория, где могут и должны быть отработаны все "космические" технологии. Путь в космос лежит через Арктику. Кто сможет освоить Арктику, сможет освоить и космос.

Арктика становится мечтой новой России. Метаисторической, метафизической задачей нынешней власти, работой, рассчитанной не на один год и не на одно десятилетие", — пишет Александр Проханов .

Несомненно, интересна и трактовка самой русской цивилизации как возникшей в условиях "малого ледникового периода" XIII-XIV веков, когда Сергий Радонежский создал "новую модель гармоничного духовного, политического и экономического устройства в виде монастырской общины". "Примерно к началу XV века, то есть к тому же историческому периоду, исследователи относят и изобретение русской печи — уникальной многофункциональной конструкции, позволившей резко повысить социальный "коэффициент полезного действия" для весьма ограниченного "энергопотока", основанного на сжигании дров.

Случайно ли это совпадение, или же создателем первого прототипа русской печи действительно стал один из насельников "монастырей нового типа", созданных Сергием Радонежским, нам узнать уже не удастся, но бесспорно то, что для русской цивилизации эти монастыри сыграли ту же роль, что для "западно"-европейской цивилизации — каравеллы Колумба и Васко да Гамы. И эта же "монастырская" модель социального устройства стала основой и образцом для артелей и ватаг русских землепроходцев, которые уже через 100 лет после сокрушения в середине XVI века поволжских ханств войсками Ивана Грозного дошли до Тихого океана, а затем начали осваивать Аляску и Калифорнию".

По объёму смысловой и ценностной информации "на единицу носителя" эту книгу можно считать одной из самых удачных не только в рамках "Коллекции Изборского клуба", но и в отечественном медиа-пространстве в целом.

Полярные солдаты

Владислав Шурыгин

26 января 2017 0

как живёт и служит самый северный гарнизон России

О "ЗэФэИ" — Земле Франца Иосифа, россыпи островов почти у самого Северного полюса — люди Севера всегда говорят с каким-то особым уважением. Попасть сюда очень непросто. Говорят, ЗФИ может "принять" человека, а может и "не принять". Даже при наличии места на борту запланированного сюда самолёта можно неделями жить на аэродроме в ожидании "окна" хорошей погоды. Некоторые по три-четыре раза пытались "пробиться" сюда и так и не смогли попасть, махнув рукой на бесконечное ожидание. И только людям военным суеверия не могут перекрыть дорогу. Есть приказ — и в ближайшее "окно" ты летишь на ЗФИ. Умение ждать — обязательное качество.

Лётчик в квадрате

В грузовой кабине "чебурашки" Ан-72 — уникального самолёта, созданного специально для полётов в Арктике, — полутьма, едва подсвеченная "графикой" указателей. "Чебурашкой" его зовут за гондолы двигателей, расположенных высоко над плоскостями крыла, — анфас они действительно чем-то напоминают уши знаменитого мультяшного персонажа! Благодаря такому высокому их расположению "чебурашка" может садиться на ледовые и грунтовые аэродромы и является незаменимой рабочей лошадкой арктической авиации. Лететь долго: от Североморска до ЗФИ — так на языке полярников чаще всего называют Землю Франца-Иосифа — больше трёх с половиной часов, и военный народ по многолетней армейской привычке пользуется свободным временем рационально — засыпает. Ибо каждый, кто служил, знает: сон в армии — это строго лимитированное удовольствие. И уж если выпадает возможность заснуть сверх лимита, то упускать её грех…

Но мой собеседник не спешит в объятия Морфея. "Старикам не спится!" — шутит он. Владимир Сергеевич — так его зовут — по армейским меркам совсем не молод. Ему хорошо за сорок, и, как он пошутил, служит он уже больше, чем живёт. В том смысле, что "календарных" лет, в которых считается служба военного лётчика, со всеми "реактивными" и арктическими, у него сорок восемь, что на три года больше, чем ему по паспорту.