Сборник статей - Цивилизация, притворяющаяся страной. Ведущие западные аналитики о России

Буддизм – четвертая из традиционных конфессий по российскому законодательству – отчасти занимает особое положение. Он распространен лишь в двух регионах России – прикаспийской республике Калмыкии и Бурятии в Восточной Сибири. Кремль уважает буддийское наследие обеих республик и поддерживает их роль в религиозном многообразии страны, но в то же время четко заявляет о нежелательности посещения России духовным лидером буддистов – далай-ламой, поскольку это может испортить отношения Москвы с Пекином.

Противодействие революционным тенденциям

Согласно путинским представлениям об истории, критерии оценки деятельности лидера связаны не с идеологией, а с отношением к российскому государству. Не все самодержцы из династии Романовых, правившей страной с 1613 по 1917 год, были государственными деятелями высшего уровня, но они были неизменно – по определению – лояльны к России, своему царству. И напротив, Владимир Ленин и другие революционеры-большевики были поначалу противниками государства и видели в России по сути лишь катализатор мировой революции. Во имя импортированной идеологии они разрушили традиционную Россию. Иосиф Сталин виновен в массовых и зверских репрессиях, но в то же время он был строителем государства, возглавил оборону страны во время Второй мировой войны, а затем превратил ее в сверхдержаву. Его преемники обладали разным уровнем компетентности и слишком часто оказывались недостойными страны, которой управляли, но наибольшая вина за то, что власть снова «потеряла» Россию, лежит на Михаиле Горбачеве: именно при нем произошла вторая крупная геополитическая катастрофа ХХ в. – развал СССР.

В соответствии с этой концепцией и в контексте российской политической системы Путин зачастую считает оппозицию правящему режиму равнозначной противодействию самому государству и даже стране. Он даже видит в этом определенную традицию, проявляющуюся уже в продолжение целого столетия. В годы Первой мировой войны большевики выступали за поражение собственной страны, надеясь, что это спровоцирует революцию; в 1917 году Ленин вернулся в Россию из Швейцарии при помощи германского генерального штаба, а Лев Троцкий приехал в страну с деньгами, собранными сочувствующими социалистами в США.

Как минимум со времен «цветных революций» 2003–2005 годов в Грузии, на Украине и в Киргизии предотвращение новых потрясений в России стало одной из главных задач для Путина и его соратников. Реакция Москвы на эти революции диктовалась не только геополитикой, но и в не меньшей, а то и в большей степени внутриполитическими соображениями. Особое значение в этом смысле имели восстания на Украине – «оранжевая революция» 2004–2005 годов и Евромайдан в 2014 году, который Москва официально расценивает как государственный переворот. По мнению Кремля, обе эти революции задумывались, финансировались, организовывались и направлялись Соединенными Штатами. Целью этих «спецопераций», как считает кремлевское руководство, в лучшем случае было оттеснить Россию от стратегически важных приграничных зон и за счет членства в НАТО превратить Украину в военную базу, направленную против Москвы. В худшем же случае это были репетиции смены режима в Кремле.

Внутри страны Путин обрушивается на те элиты, которые выступают против политики государства, поддерживают тесные контакты с иностранными организациями или спонсируются ими. Со времен акций протеста в 2012 году этим радикальным оппонентам клеят ярлыки внутренних врагов: называют «пятой колонной», «национал-предателями», «иностранными агентами» и т. д.  12В лексиконе лоялистов слово «либерал» стало бранным, а «оппозиция» – синонимом «врага».

Путин пришел к выводу о наличии связи между российской либеральной оппозицией и интересами иностранных держав – конкурентов страны, прежде всего Соединенных Штатов. Соответственно под его пристальным вниманием оказались неправительственные организации, финансируемые из-за рубежа и занимающиеся в России «политической деятельностью» – определение весьма расплывчатое. В соответствии с законом, принятым в 2012 году, такие организации должны зарегистрироваться в качестве «иностранных агентов». Это понятие было позаимствовано из принятого в 1938 году закона США о регистрации иностранных агентов, но в России слово «агент» зачастую ассоциируется со «шпионом». Таким образом, подобный ярлык должен служить нейтрализации протестных движений, получающих средства из-за рубежа, представляя их как агентов иностранных держав.

После стычки демонстрантов с полицией накануне инаугурации президента в 2012 году правила проведения массовых акций, в том числе демонстраций, шествий и митингов, были ужесточены. В частности, как особо тяжкое правонарушение квалифицировалось нападение на сотрудников полиции «при исполнении». Российские государственные СМИ клеймили радикальную оппозицию как марионеток США.

Еще до этого, в январе 2012 года, ведущим российским либералам был преподан наглядный урок патриотизма. После того как группа этих деятелей встретилась с тогдашним американским послом Майклом Макфолом (это была его первая встреча после приезда в Москву), кремлевские лоялисты развязали против либералов яростную пропагандистскую кампанию, включавшую личные нападки. Самого Макфола – архитектора обамовской политики «перезагрузки» – назвали одним из главных подстрекателей к антипутинской революции. Его преемника Джона Теффта, прибывшего в Москву в августе 2014 года, дружественные Кремлю СМИ окрестили организатором революций в Грузии и на Украине, где он прежде занимал пост посла США.

Помимо «публичного разоблачения» потенциальных смутьянов противодействие революционным тенденциям внутри России требовало консолидации консервативных (или «здоровых» в истолковании Путина) сил. С 2012 года Кремль старается сплотить эти силы вокруг набора традиционных ценностей, по его мнению, больше подходящих для России, чем западные идеологические новации.

Что же касается высших эшелонов общества, то здесь Путин поигрывал с общей идеей формирования новых элит через муниципальное самоуправление и одновременно обуздания «старых» элит на вершине властной иерархии. В идеале он хотел бы продвигать на важные посты новых, более молодых людей с ярче выраженным государственническим мышлением, вместе с тем усиливая контроль над политическим и экономическим истеблишментом, сформировавшимся за два предыдущих десятилетия. Эта политика чревата внутренними противоречиями и опасностями, поскольку различные влиятельные группы, где требуется ротация элит, играют ключевую роль в обеспечении стабильности путинской системы управления.