Ион Михай Пачепа - Дезинформация. Тайная стратегия абсолютной власти

Пискатор провел девять лет, переходя из театра в театр, но где-то в 1960 году вновь встретился с Бернхардом Райхом, драматургом и театральным режиссером. Они вместе работали в Советском Союзе в 1930-х годах. Райх утверждал, что именно он в 1937 году предостерег Пискатора от возвращения в СССР из Франции и уговорил его переехать в США. Самому Райху не представилось возможности сбежать из СССР в 1930-х годах. Он вернулся в Германию только в середине 1950-х годов как «реабилитированный» советский критик {355}. Возможно, именно Райху принадлежит немаловажная роль в том, что в 1962 году Пискатора назначили руководителем и режиссером в западноберлинский театр «Фрайе Фольксбюне».

«Фрайе Фольксбюне» занимал наиболее прокоммунистические позиции из всех театров, где Пискатор работал в 1920-х годах. Идея создания в Берлине «народного» театра, лежавшая в основе театра «Фрайе Фольксбюне» («Свободный народный театр»), восходит еще к театру «Фольксбюне» («Народный театр»), основанному в 1892 году. Слово «фрайе» («свободный») добавили, чтобы показать, что театр находится в свободном (Западном) секторе Берлина – по аналогии с новым университетом в Западном секторе Берлина, получившим название «Свободный университет». Целью театра являлась организация общественно-злободневных представлений социально-бытового жанра по ценам, доступным простым представителям рабочего класса.

Девизом «Народного театра» было “ Die Kunst dem Volke ” («Искусство для народа»). Первое здание театра построили в 1913–1914 годах в восточной части Берлина, но Вторая мировая война превратила его в руины. В августе 1961 года началось строительство Берлинской стены, разделившей город. Когда ее строительство завершилось, жители Западного сектора больше уже не могли посещать спектакли в Восточном секторе. Чтобы решить возникшую проблему, власти Восточного Берлина решили финансировать деятельность нового театра «Фрайе Фольксбюне» в западной части города. Этот шаг должен был служить делу пропаганды коммунизма среди жителей Западного Берлина.

Через несколько лет поисков постоянного пристанища Пискатору удалось в 1962 году стать руководителем западноберлинского театра «Фрайе Фольксбюне», тогда не еще не имевшего своей собственной сцены. Именно поэтому Пискатор открыл свой первый сезон постановкой спектакля «Наместник» на сцене «Театра на Курфюрстендамм» – театра, подходящего для требуемых драматических эффектов на сцене {356}. При этом выбрали произведение, отвечавшее целям Коммунистической партии.

В спектакле «Наместник» два основных персонажа: Курт Герштейн, созданный на основе реально существовавшего человека, и вымышленный отец Риккардо Фонтана. Реально существовавший Герштейн – нацистский офицер, находившийся после войны в плену у союзников, – оставил письменное заявление, позднее якобы в общих чертах послужившее принципиальной основой для спектакля. История, изложенная Герштейном, вполне могла иметь в основе реальность, но это был запутавшийся в жизни человек, обнаруженный повешенным в камере прежде, чем правдивость его истории была подтверждена. Возможно, Гернштейн совершил самоубийство. Таким образом, он остается загадочной фигурой {357}. Фонтана является вымышленным персонажем, хотя Хоххут утверждал, что создал этого героя на основе отца Максимилиана Кольбе и отца Бернхарда Лихтенберга, а пьеса посвящена им обоим, и также на основе похожих на них самоотверженных священнослужителей {358}.

Основная сюжетная линия спектакля «Наместник» заключается в том, что один положительный персонаж, нацист Герштейн, рассказывает другому положительному персонажу, вымышленному священнику Фонтане, о манере поведения нацистов с евреями. Фонтане, однако, постоянно мешают в его попытках довести эту информацию до папы. Когда же ему наконец удается сделать это, папа Пий XII не проявляет какого-либо беспокойства о жертвах. Тогда Фонтана приносит себя в жертву, нашив себе на одежду желтую звезду и отправившись в концентрационный лагерь. Таким образом, он становится истинным наместником Христа. К сквозным темам относятся идеи о том, что война Гитлера против Советского Союза была своего рода папским крестовым походом, и Пия с иезуитами прежде всего заботили их инвестиции в военные предприятия.

Хоххут неоднократно участвовал в различного рода дискуссиях по этому вопросу. Как минимум однажды он написал, что «Наместник» не является обвинением в антисемитизме, поскольку не существовало никаких доказательств приверженности Пия антисемитизму {359}. Очевидно, молчание какого-либо персонажа не способствует развитию театральной постановки, поэтому Пий достаточно долго не появляется на сцене. Папское молчание, однако, является предметом многочисленных диалогов в окончательном варианте пьесы. Почти все остальные персонажи либо обсуждают между собой, либо хотя бы упоминают нежелание папы римского прямо и решительно высказаться против обращения Гитлера с евреями, что приводит к прямой конфронтации, выраженной в ключевой сцене. В некоторых постановках это единственная сцена, где сам папа появляется на подмостках. В отдельных версиях спектакля завершающим действием папы является то, что он умывает руки, запачканные чернилами в результате редактирования так и не доделанного заявления. Этот жест напоминает Понтия Пилата {360}.

Если бы постановка длилась в полном соответствии с написанным, то «Наместника» надо было бы играть семь или восемь часов. Так как это не соответствовало театральным принципам, немецкий постановщик Эрвин Пискатор отредактировал сценарий, учтя требование более приемлемой длительности спектакля, для чего он внес весьма существенные изменения в пьесу {361}. Фактически в каждой стране, где пьеса шла на сцене, создавали значительные правки как ее сюжета, так и сценического оформления.

Краткое изложение первоначальной версии спектакля в постановке Пискатора таково:

Акт I: Спектакль «Наместник» начинается с обсуждения вопроса, следует ли папе Пию XII отменить конкордат [44] Конкордат – договор, соглашение или сделка; в узком смысле – соглашение между папой римским и католическими главами светских государств. в знак протеста против действий нацистов. Бессердечный католический промышленник в исполнении того же актера, что играет и роль Пия, защищает применение им рабского труда на своих предприятиях.

Акт II: Гитлер боялся Пия больше, чем любого другого мирового лидера. Пий тем не менее имеет слишком много коммерческих интересов, которые не позволяют ему осудить Гитлера. Кардинал утверждает, что нацисты являются последним бастионом против советского господства в Европе.