Александр Никонов - Непридуманная история Второй мировой

К тому времени убитого Александра II на троне сменил Александр III, и раз в год он вместе с супругой принимал у себя офицеров кавалергардского полка. Его супруга Мария Федоровна была дочерью датского короля Кристиана IX (ах эти династические браки!) и потому с симпатией относилась к Финляндии. Много позже, уже совсем в другой жизни постаревший Маннергейм встретил постаревшую императрицу в Дании, где она доживала последние дни вдали от России, и поклоном засвидетельствовал Ее Величеству свое почтение.

Русская история навсегда осталась в душе Маннергейма. И перед самой смертью, уже в пятидесятые годы XX века он с большим теплом вспоминал празднование Пасхи при Александре III: «Люди обнимались и трижды целовались по старинному русскому обычаю. Традиционная пасхальная пища — пасха, куличи и яйца — освящалась священником, а затем начиналась служба. Я больше нигде не слышал ничего похожего на могучие русские басы. Офицеры и чиновники были в парадной форме, женщины из общества щеголяли в праздничных нарядах — все, от низших слоев общества до высших, надевали самое лучшее».

Да и в личной жизни Маннергейм тоже связал себя с Россией: он был женат на Анастасии Араповой — дочери генерал-майора Арапова из Свиты Его Величества.

Так же, как и Сталин, Маннергейм пережил трех российских царей. Но в отличие от Сталина, который якшался с низами общества и политическими маргиналами, Карл Густав имел более приличную компанию. Училищем, в которое был переведен Маннергейм из кавалергардского полка, командовал знаменитый генерал Брусилов (см. «Брусиловский прорыв»). Именно Брусилов сказал Маннергейму, который записался добровольцем на русско-японский фронт, чтобы тот не разменивал себя на мелкие войны, ибо, по всей видимости, скоро в мире грянет война мировая. Головастый был мужик.

После русско-японской Маннергейм получил новое, весьма неожиданное задание. Он стал путешественником. Империя отправила его исследовать самое себя — Среднюю Азию. А то владеем, а чем владеем, даже и не знаем. Наприсоединяли к империи всякого…Хоть карты надо составить! И Маннергейм двинулся стопами Пржевальского и Семенова-Тян-Шанского. «Возможность изучить таинственные районы Азии разбудила мое воображение», — писал он. В Туркестане он познакомился с Корниловым, который пожелал экспедиции удачи, и отправился «в глубины Азии». А в глубинах этих ничего, по большому счету, не изменилось со времен Древнего Рима. Все так же тянулись через перевалы верблюжьи караваны торговцев в халатах, причем караваны эти порой насчитывали до нескольких сотен верблюдов. Маннергейм изучал, записывал, картографировал. Побывал он и в Китае, ибо интересы империи одной только Средней Азией не ограничивались. Запомните сей факт.

По возвращении в Петербург Карл Густав немедленно получил приглашение прибыть к царю для рассказа о своем путешествии. Формат аудиенции не предполагал длительных славословий (Маннергейму было выделено всего 20 минут), но проговорили с Николаем II почти полтора часа.

А затем началась накарканная Брусиловым мировая война, в которой и Маннергейм, и Брусилов, и Корнилов принимали самое активное участие. Во время этой мутной войны Маннергейм однажды в Одессе случайно попал на сеанс к одной ясновидящей, которая нагадала ему в будущем много интересного. Она сказала, что в самом скором времени Карлу предстоит долгий путь, что он получит высокое назначение, приведет армию к победе, ему будут оказаны высокие почести. Затем он сам откажется от своего поста, отправится в две крупные западные державы для выполнения важного задания и это задание успешно выполнит. Потом он будет назначен на другой высокий пост. Работа на это посту будет короткой, но тяжелой. А через много лет Карла ждет еще более высокий пост.

Все сбылось…

К тому времени царь уже отрекся, на фронтах царил революционный бардак, а в Питере — Временное правительство. Вскоре и оно было сброшено, власть захватили Троцкий с Лениным. И когда пропаганда большевиков окончательно разложила армию, Маннергейм плюнул на все и отправился домой, в Хельсинки. Тем более, что 6 декабря 1917 года Финляндия заявила о своей независимости. Так разошлись пути России и Маннергейма.

Несмотря на то, что большевики официально признали независимость Финляндии, русские войска они оттуда выводить не спешили, надеясь вскоре снова прибрать Суоми к рукам. Тем паче, что финские социалисты уже сколотили так называемую революционную «гвардию порядка» — якобы для защиты порядка. Но гвардия эта вместо того, чтобы порядок защищать, занялась более интересным делом — грабежами и убийствами. А вскоре Финляндию начали сотрясать беспорядки, инспирированные московскими большевиками. 31 декабря Ленин формально признал независимость Суоми, а уже 28 января революционные «гвардейцы порядка» совершили государственный переворот по типу того, что сделал Ленин в Петрограде. И тут же красные финны совместно с русскими солдатами захватили несколько финских городов.

В Финляндии началась гражданская война между красными финнами и белыми. В этой войне российские большевики, разумеется, всячески помогали краснофиннам — и оружием, и живой силой. Это был самый первый опыт большевиков по экспорту революции. Обкатка технологии, которая потом неоднократно повторялась. Технология проста: создание искусственного правительства — просьба этого правительства к русским коммунистам о помощи — ввод Красной армии в страну.

Для начала Ленин и его верный соратник Сталин подписали с красными финнами «Договор между Российской и Финляндской Социалистическими республиками». С финской стороны сию бумагу подмахнул некий Эдвард Гюллинг — начальник штаба финской Красной гвардии. Цель этого договора — после «победы революции в Финляндии» присоединить Финляндию обратно к России.

Разумеется, Маннергейм в этой заварушке принял сторону белых финнов. Ему больше нравилась независимая Финляндия, а не красная. Тем паче, что сенат успел перед самым переворотом назначить Маннергейма главнокомандующим финскими правительственными войсками.

Маннергейм воевал и с внутренним врагом — красными финнами, и с внешним — русскими частями на территории независимой Финляндии. И Маннергейм победил. А вскоре был избран главой государства… Его новенькая — с пылу с жару — страна даже помогала дружественной Эстонии в ее борьбе за независимость. Потому что с Эстонией произошла аналогичная история. Эстонии большевики тоже поначалу дали было независимость, но потом решили заграбастать ее обратно и ввели в Эстонию войска. Которые были силами эстонцев и финнов вскоре выброшены вон.

Слабы были тогда еще большевики!.. Новорожденная советская власть напоминала крокодила, только что вылупившегося из яйца. Пальцами можно раздавить гниду, а уже кусается! Что же будет, когда он вырастет и наберется сил? Этот вопрос не мог не волновать Маннергейма. И он начал готовить страну к обороне, понимая, что, взяв тайм-аут, большевики непременно продолжат свою экспансию. Их страна неисчерпаема людьми и ресурсами, и крохотной Финляндии с ней не тягаться. Он понимал также, что Вторая мировая война неизбежна: две обиженные исходом войны страны — Россия и Германия с обидами не смирятся. И события, которые начали твориться в Европе после прихода к власти Гитлера, ужасно напоминали Маннергейму то, что в ней творилось перед Первой мировой войной, которую Маннергейм прекрасно помнил и неразрывность которой с надвигающейся Второй мировой прекрасно ощущал.