Андрей Цыганков - Русофобия: антироссийское лобби в США

Американская культура выработала не один, а много способов осмысления мира, и ученые выявили несколько влиятельных школ, существующих в американском мышлении о международных отношениях. Представители разных школ, существующих в американской элите, по-разному реагируют на мир, и их реакции со временем и по мере изменения культурной идентичности 43представителей элиты развиваются. В процессе включения в США реакции на события 11 сентября эта конкуренция в американской культуре сыграла исключительно важную роль в определении направления действий США на международной арене. Например, несомненно, что если бы на выборах 2000 года победу одержал не Джордж У. Буш, а Эл Гор, политика США после 11 сентября была бы совершенно другой. Вероятно, в таком случае решения о военном вторжении в Ирак и о развертывании элементов системы ПРО в странах Восточной Европы не могли быть приняты. Только эти два различия могли сделать иной и политику России.

Привлекательное объяснение сдвига в политике США в отношении России должно включать учет внутриполитических обстоятельств в формировании внешней политики США. Один из аспектов внутриполитической ситуации содержит действия особых интересов, различных лобби и этнических групп, традиционно играющих важную роль в формировании политики США. Столь же важным представляется изучение структуры и возможностей антироссийского лобби.

Лоббистские группы действуют в условиях ограниченной свободы и получают возможность оказывать влияние в случаях, когда среди высших должностных лиц возникают разногласия по важным вопросам политики. Когда нет сильного лидера, способного преодолеть эти разногласия, лоббистские группы могут оказываться особенно близко к тому, чтобы оказывать влияние на ключевые решения. Политика США в отношении России — проблема, вызывающая разногласия среди высших должностных лиц, и влияние президента на эту проблему слабо 45. Раскол по российским вопросам наблюдается также в высшем эшелоне власти и является причиной непоследовательности политики, которую проводят США в отношении России.

Люди, группировавшиеся вокруг вице-президента США Дика Чейни, считали, США должны препятствовать попыткам России отстаивать свои интересы, поскольку такая политика России бросала вызов самим основам миссии Америки в мире, а эта миссия заключалась в достижении подавляющего глобального превосходства США, в продвижении институтов западного типа по всему миру. Этой группе политиков противостояли президент Буш и государственный секретарь Кондолиза Райс, считавшие, что, сотрудничая с Россией по множеству вопросов, они добиваются постепенного прогресса, и самое лучшее в таком случае — не делать трагедии из становившихся все более громкими требований Кремля предоставить России больше влияния в международной системе. Как однажды заявила Райс, «сегодня США и Россия конструктивно работают над многими вопросами, представляющими взаимный интерес… и мы полны решимости помнить об этом даже в тех случаях, когда из России доносятся неразумные и безответственные заявления» 46. Поглощенные проблемой нестабильности в оккупированном Ираке, творцы американской политики не находили времени для того, чтобы сосредоточить свое внимание на укреплении отношений с Россией. Этот-то политический вакуум и смогли заполнить антироссийские лоббистские группы, выдвигавшие жесткие требования. Поскольку в Америке практически нет пророссийского лобби, влияние антироссийского лобби оказывается особенно сильным.

Антироссийское лобби (далее буду называть его просто «лобби») в американской политике появилось в начале ХХ века и консолидировалось в период холодной войны. Это лобби представляло рыхлую коалицию нескольких влиятельных групп, самой важной из которых была группа военных «ястребов», или сторонников американской гегемонии в мире, которые вели «холодную войну» не для того, чтобы сдерживать СССР как врага, а для уничтожения СССР всеми имеющимися средствами. Как минимум некоторые из этих людей вполне понимали, что их подлинной целью была Россия, а не ее коммунистический режим, который они считали в принципе прогрессивным 48. Некоторые из них в 70-х годах выступали за нанесение ядерного удара по России. Важную часть этой группы составляли люди, входившие в ядро Комитета по текущей угрозе и «группы Б», которые давали крайне преувеличенные оценки советской угрозы 49. Второй группой были «ястребы»-либералы или организации, созданные после Второй мировой войны и ставящие перед собой задачу защиты свободы и прав человека во всем мире. Впрочем, со временем первоначальные задачи таких организаций, как Freedom House и Human Rights Watch успешно трансформировались в орудия борьбы с Советами 50. Третьей группой, входившей в антироссийское лобби, стали выходцы из стран Восточной Европы или люди, бежавшие от советской системы и из стран Варшавского договора, и теперь мечтавшие разрушить Советский Союз, считая такое уничтожение последним, крайним способом завоевания независимости народами стран, откуда им пришлось бежать.

Эти очень разные группы свела вместе миссионерская вера в мировое превосходство США и американской идеологии, а также ненависть к советской системе. Ее они в то время оправданно воспринимали как важнейшее препятствие становлению американоцентричной международной системы. Многие члены лобби никогда не верили в возможность трансформации советской системы, а после того, как такая трансформация наконец свершилась, эти люди никогда не верили в намерения новой России и ее руководителей. Борьба, которую они вели в годы «холодной войны», внушила этим людям ненависть не только к советской империи, но к любой политической системе, если ее могут создать русские, до тех пор пока такая система представляла вызов лидерству и гегемонии Америки в мире. Хотя постсоветская Россия 90-х годов ХХ века находилась в плачевном состоянии (ее население обнищало, экономика лежала в руинах, а российские руководители отчаянно выпрашивали у Запада совета и помощи), лобби было озабочено возрождением России. Объединяющим такие тревоги сюжетом стала русофобия, а также успешная стратегия сплочения сторонников, мобилизации СМИ и продвижения антироссийских политических планов.

Под русофобией я понимаю страх перед политической системой России, которую считают несовместимой с интересами и ценностями Запада в целом и США в частности. Этот страх проявляется в различных невыдержанных и гипертрофированно искаженных формах критики России. В русофобии есть три ключевых мифа, связанных с национальным вопросом, политической системой и внешней политикой России. Эти мифы обобщены в таблице 1.2. Во-первых, русофобы всегда видят в России империю, угнетающую другие нации и народности. Во-вторых, русофобы неизменно изображают Россию как автократию, презирающую права граждан и сосредотачивающую экономические и военные ресурсы в руках государства в ущерб гражданским свободам. В-третьих, в любых условиях и обстоятельствах русофобы с подозрением относятся к внешней политике России, особенно к любым попыткам перестроить отношения со странами Запада. Какие бы независимые действия ни предпринимала Россия, лобби наверняка воспримет эти действия как отражение обусловленных российской культурой экспансионистских амбиций России, а не как законную защиту национальных интересов. Таким образом, в политическом отношении Россия была, есть и, если Запад ничего не сможет с этим сделать, останется автократической и антизападной империей. Столкновение с нею — императив, а не роскошь.