Андрей Цыганков - Русофобия: антироссийское лобби в США

В силу нескольких причин эти группы могли влиять и в каких-то отношениях определять энергетическую политику США. Самым важным обстоятельством было то, что президент Буш не смог обеспечить сильного руководства, необходимого для предотвращения объединения столь разных групп, как бывшие сторонники Клинтона, «ястребы» времен «холодной войны» и лоббисты стран Восточной Европы, на позициях русофобии, с которых эта коалиция и оказывала влияние на Белый дом. Бушу, отвлекаемому войной в Ираке и вынужденному реагировать на проводимую Путиным централизацию власти в России, оказалось трудно сохранять верность своему первоначальному замыслу стратегического партнерства с Россией 36.

Кроме того, возросла роль вице-президента Дика Чейни в определении политики США по отношению к России. В отличие от Буша Чейни никогда не был сторонником энергетического партнерства с Москвой. Приверженность Чейни идее политической гегемонии США оформилась в 90-х годах, когда он поддержал взгляды «Проекта нового американского столетия», подписав заявление об учреждении этой организации, обещавшей продвигать рейгановскую политику военной мощи и бросать вызов «режимам, враждебным американским интересам и ценностям» 37. В 1999 году задолго до интервенции в Ирак и резкого роста цен на нефть Чейни дал понять, что контроль над российскими запасами углеводородов может оказаться в конечном счете не менее важным, чем контроль над запасами Среднего Востока. По мнению Чейни, путь к достижению такого контроля — обеспечение доступа к глобальной энергетике через четырех нефтяных гигантов, компании Chevron-Texaco, ExxonMobil, BP и Royal Dutch Shell 38. Этот гегемонистский подход проявился в опубликованном 17 мая 2001 года докладе Чейни National Energy Policy («Национальная энергетическая политика»). Доступ к нефти в докладе назвали одной из ключевых составляющих национальной безопасности и рекомендовали расширять этот доступ 39. Такой подход получил отклик многих представителей частного сектора и политических кругов. Крупные американские компании уже вложили внушительные средства в месторождения нефти на Кавказе и в Центральной Азии, а в политических кругах у многих известных должностных лиц — в числе прочих Ричарда Армитиджа, Дова Эванса, Дональда Рамсфельда и Кондолизы Райс (не считая самого Буша) — есть сильные связи в энергетической отрасли. И они привыкли к такой России, которая не является серьезным конкурентом для США и американской экспансии в Евразии. Действительно, по словам руководителя находящегося в Вашингтоне Центра политической порядочности Чака Льюиса, «в США никогда ранее не было администрации, которая была бы настолько близка к одной-единственной отрасли экономики, в данном случае — к нефтегазовой» 40.

Россия рассматривает энергоресурсы как инструмент достижения разнообразных внешнеполитических целей. В одной из первых программных речей Путина «Россия на рубеже тысячелетий» важнейшие из этих целей были обозначены так: модернизация экономики, политическая стабильность и усиление безопасности 41. По мнению Путина, главная угроза исходила не от США, главной угрозой было отставание в экономическом развитии. Путин стремился подчеркнуть экономическую природу современного мира и то, что России необходимо добиваться успеха в геоэкономической, а не военной борьбе, потому что «норма в международном сообществе и современном мире — жесткая конкуренция за рынки, инвестиции, политическое и экономическое влияние» 42.

Роль энергетического сектора состоит в том, чтобы работать вместе с государством над достижением указанных целей. Как объяснял Путин, опора на рыночные силы крайне важна и необходима, но недостаточна: «Даже в развитых странах рыночные механизмы не дают решений стратегических задач использования ресурсов, защиты природы и устойчивой экономической безопасности» 43. Следовательно, государство должно определять результаты политики путем активного управления ресурсами общества, координируя деятельность ключевых общественных игроков и помогая стране в поисках ниши в глобальной экономике. Для достижения этих целей государство должно быть достаточно сосредоточенным и относительно автономным от давления групп, сплоченных общими материальными интересами.

В результате экономических реформ 90-х годов в России самой значительной из таких групп стала горстка исключительно богатых лиц — олигархов , получивших контроль над большей частью экономики и оказывающих влияние на принятие важнейших государственных решений. Несмотря на отсутствие опыта работы в советской нефтяной отрасли, некоторые олигархи получили в собственность энергетические компании благодаря доступу к финансовому капиталу частных банков, особым отношениям с правительством России, особым привилегиям, дарованным им государством Бориса Ельцина (налоговых льгот и т. д.) и мошенническим схемам приватизации 44. Новые субъекты экономики, такие как Михаил Ходорковский из ЮКОСа, Борис Березовский и Роман Абрамович из «Сибнефти», не были людьми, которые сделали себя сами, как американские бароны-разбойники; эти олигархи стали собственниками российских нефтяных гигантов благодаря покровительству государства. Путин открыто заявил о том, что не уважает способы появления олигархов и их обогащения, хотя и выразил готовность уважать итоги приватизации и уже состоявшихся рыночных реформ. На закрытой встрече с бизнесменами он обобщил свою философию, сказав бизнесменам, что они «могут сохранить то, что ими уже украдено, но отныне им придется играть чисто, платить налоги, делать инвестиции и не лезть в политику» 45. По мнению Путина, оставаясь ответственными перед российскими гражданами и неся эту ответственность на всеобщих выборах, олигархи и другие группы особых интересов должны занимать подчиненное место в структуре власти.

Так называемое «дело ЮКОСа» следует оценивать именно в этом контексте. Кремль был безжалостен к тем олигархам, которых он считал нарушителями «нового курса», то есть к тем, кто продолжал лезть в политику и не сотрудничал с государством в выполнении экономических планов Кремля. Борису Березовскому и Владимиру Гусинскому, которые, используя свои империи СМИ и собственные телеканалы, развернули направленную против Путина пропагандистскую кампанию, были предъявлены обвинения в неуплате долгов государству. Чтобы избежать судебного преследования, Березовский и Гусинский бежали из страны. Михаилу Ходорковскому тоже дали время покинуть Россию, но он предпочел не делать этого и 25 октября был арестован по обвинению в многочисленных случаях мошенничества и уклонению от уплаты налогов. Ходорковский был замешан в направленной против Путина политике и финансировал как либеральную, так и националистическую оппозицию Путину. Да и сам намекал на то, что собирается лично заняться политикой 46. Олигархи снова объединяли усилия по восстановлению своей власти и управлению Россией как непосредственно, так и через своих представителей в парламенте и в органах исполнительной власти.