Андрей Ваджра - Украина, которой не было. Мифология украинской идеологии

Сейчас та же самая ситуация. После 16 лет интенсивной украинизации в «нэзалэжний» для большей части малороссов «ридна мова» нечто вроде особого русско‑польского жаргона, служащего деловым языком правящих классов общества, своеобразной латынью, на которой пишутся официальные документы, публично выступают и общаются чиновники, политики, журналисты и т. д.

Но когда современный малоросс оказывается в неофициальной обстановке, когда общается с друзьями, близкими, любимыми, он переходит на свой родной русский язык или малорусское наречие.

Понимаете, в чем отличительная черта языковой ситуации на Украине?

У нас не двуязычие, как принято считать, а триязычие. Думаю где‑то 95 % населения современной Украины говорит и думает или на русском языке, или на малорусском наречии (суржике). И лишь ничтожная горстка дрессированных «свидомых украйинцив» принципиально изъясняются на литературном украинском языке. Даже последняя партия «свидомых», отштампованная массовой пропагандой во время событий «оранжевой революции» (их в своих статьях я именовал «оранжоидами»), при всей своей ненависти ко всему русскому, как обычные русские люди, говорит и думает на русском, читает русские книги, смотрит русские фильмы, слушает русскую музыку и т. д.

Чем можно объяснить такую странную ситуацию?

У «свидомых» нет ресурсов и времени качественно промывать мозги населению. Раньше на обработку кандидата в фанатики украинской идеи уходили годы, в течение которых он должен был освоить «ридну мову» и перечитать необходимый минимум ортодоксальной литературы. Это была, можно сказать, ручная настройка. С новичком плотно работал целый коллектив «свидомойи» интеллигенции, методично программируя его новое «Я». Именно после подобной «инсталляции» у нормальных людей возникали внезапные «прозрения», когда русский человек вдруг начинал чувствовать себя «украинцем» и любить как родной неродной «украинский» язык.

Но хочу сказать, что это не худший вариант, ведь сколько людей, не выдержав накала национально‑демократических реформ, неожиданно начинают себя чувствовать наполеонами или юлиями цезарями, а сколько таких, которые вдруг ощутили себя эльфами, гномами или хоббитами! Ну, представьте, что будет, если сейчас у нас еще в массовом порядке хоббиты появятся и начнут борьбу за свое национальное самоопределение, под лозунгами возрождения тысячелетней хоббитанской культуры и языка, а также создания независимой, демократической, соборной, европейской Хоббитании? А если они еще решат отважно противостоять исчадию зла — Мордору, который, как доказал один авторитетный британский историк, языковед и культуролог (почти как пан Грушевский) на страницах своего многотомного научного исследования, находится на востоке.

Нет уж, увольте, пусть лучше вместо хоббитов и орков будут «украинцы».

Как вы понимаете, тут уже политика на грани психиатрии.

Но сейчас ручная обработка «свидомыми» раззевавшихся малороссов не отвечает задачам современной украинизации. Тут нужна конвейерная штамповка сознания, массовое, так сказать, производство, а специалисты, которые могли бы организовать такой процесс, среди наших «свидомых» отсутствуют. Для этого необходимы поляки, немцы или большевики. А без них у местной «свидомойи» публики ничего путного не получается. Максимум, на что она способна, это принудить телевизионные каналы сделать на корявом украинском смешные титры к русским фильмам и передачам либо перевести на страшный украинский язык русский дубляж западных фильмов, когда их герои говорят сразу на трех языках, сперва на английском, потом на русском и в довершение на украинском. Особенно впечатляют советские и российские актеры, вдруг заговорившие на «мове», или Чуковский, Барто и Маршак на украинском для детей. Думаю, что пора переводить Маринину и Донцову… Бред, конечно, полный, но так наши славные украинизаторы понимают возрождение украинского языка.

Однако, несмотря на всю свою немощность, «свидоми» успевают инфильтрировать в сознание своего подопечного основной элемент «украйинства» — жесткую, истерическую русофобию. Получается странный, наспех сделанный полуфабрикат, который я называю «оранжоидом». Человек думает и говорит на русском, ментальность и мышление у него русское, он всецело находится в рамках русской культуры, но при этом люто ненавидит все русское и русским себя не считает! Вот вам и тяжелое наследие «Майдана». Впрочем, даже этого низкокачественного «украинского» материала, если так позволите выразиться, хватает для того, чтобы подготовить необходимое количество пушечного мяса для политических баталий.

Полноценных «свидомых», прошедших полный курс «убивания в себе москаля», как и сто лет назад, на Украине крайне мало. Они представляют собой ничтожную, но крикливую кучку маргиналов, обосновавшихся в мелких националистических партиях, традиционно набирающих на выборах менее 1 % голосов. Они существуют в пределах статистической погрешности.

Я так понимаю, что завершающий штрих в создании украинского языка был сделан большевиками?

Да. Точнее, они систематизировали и стандартизировали галицийский жаргон, более широко наполнили его польскими словами и новоязом, а потом объявили его (в сентябре 1928‑го постановлением СНК УССР) «украйинською мовою», которая является родной для всех «украинцев» (бывших малороссов). Предложение наиболее радикально настроенных товарищей перейти с кириллицы на латиницу были оценены как преждевременные. Народ к этому шагу, необходимому для успешного развития самостоятельной украинской культуры, надо было подготовить [64].

По поводу советского языкостроения очень хорошо высказалась украинский языковед Олена Курило: « Ни один литературный язык, кроме украинского, не претерпел в процессе своего развития такого внезапного изменения за недолгое время, только с революции 1917 года. Это понятная вещь. И тут быстро нужно было дать выражения этим новым культурно‑национальным формам жизни, нужно было творить новые слова, новые синтаксические, новые фразеологические обороты » [65]. И это действительно так! Выражали все, что хотели, и при этом в самой извращенной форме.

« Никакая национальная шовинистическая петлюровская жовто‑блакитная власть не могла бы сделать столько, сколько сделала Коммунистическая партия и советская власть » [66], — безапелляционно заявлял «красный» украинофил Рачко. И с ним сложно не согласиться. Ведь после того как рухнул Советский Союз, вместе с ним рухнуло все то, что принято называть «украинской культурой». Это казенное чудо испарилось вместе с советской властью, а новая, «вильна» и «нэзалэжна» культура, которая должна была возникнуть в «видроджений» Украине, так за 16 лет и не появилась. Рачко как в воду глядел.