Array Коллектив авторов - Дети войны. Народная книга памяти

После бомбежек немцы оставили тяжелый след. Взрывчатку прятали в мыле, и не только в нем. Дети находили разные предметы, начиненные взрывчаткой. Одна такая находка закончилась трагедией для одноклассника Смирнова Николая, который остался без пальца. Его двоюродный брат

После бомбежек немцы оставили тяжелый след. Взрывчатку прятали в мыле, и не только в нем. Дети находили разные предметы, начиненные взрывчаткой.

Евгений тоже нашел в Парамонове взрывчатку и остался без пальца. Наша соседка Горчакова Вера с сестрой Татьяной нашли карандаши, стали их ковырять, и получился взрыв. Вера погибла, разорвало всю. У Татьяны все лицо побило порохом. Их мама в это время была в военкомате, вернувшись, увидела трагедию.

Мы, дети, были заняты учебой в школе, помогали техничке, а вечером шли в кино. Школа № 1 тогда находилась там, где сейчас администрация поселка Деденево. Кинозал находился в трапезной монастыря. В столовой перед ранеными мы, дети, читали стихи, кто какие мог. Раненых было очень много: танкисты, летчики, много тяжелых.

Самое главное для нас было – получить хлеб в 40-градусные морозы. Приходилось стоять в очереди, думать, где прикрепить карточки. Сначала в поселке была своя пекарня. Карточки стало можно прикрепить и в Дмитрове, но после восстановления железнодорожного моста, который был разрушен после бомбежки. У нас в поселке стоял мостопоезд – несколько вагонов, и рабочие мостотряда восстанавливали мост.

Около поселкового совета собрали всех собак. Их было не менее 500 штук. Поссовет тогда находился на улице Советской рядом с нашей библиотекой. Собаки сильно лаяли. Им надели сумки с красными крестами и всех наших меньших братьев отправили на фронт.

В Деденеве, в санатории инвалидов ВОВ лечился Герой Советского Союза летчик Маресьев. Ему был поставлен памятник. Он размещался на территории санатория за зеленым домом. Памятник впоследствии убрали с территории. Работая в Москве, я как-то ехала в электричке, и был телеопрос. Пришлось мне дать интервью о Маресьеве. Потом это показали по телевидению.

Часто вспоминаю школьные годы, возвращение молодых ребят с фронта, кто без рук, без ног, – в санатории инвалидов. Мы готовились выступать перед ними. Кто читал стихи и т. д. Отправляли на фронт кисеты и т. д. Приезжал Маресьев – летчик Герой Советского Союза. На то время у него была дача в Некрасовской. Поздней вышла книга «Повесть о настоящем человеке», посвященная Маресьеву.

Братья мамы носили фамилию Борисовы и проживали в Икше. Павел Федорович и Василий Федорович, 1900 г. р., были на фронте. Павел скончался в госпитале Томска от ран. Василий на Икше работал после войны продавцом. А его сын Александр Васильевич, 1926 г. р., работал в летной эскадрилье во времена ВОВ, потом работал в Шереметьево, в аэропорту. Арсений – брат отца (1928 г. р.), воевал в войсках авиационным механиком. Прошел всю войну.

После войны я закончила школу рабочей молодежи, затем Московский авиационный техникум по специальности «Обработка металлов резанием», получила квалификацию техник-технолог. Всю жизнь работала, сейчас – ветеран труда, много лет занималась спортом, особенно любила лыжи. Сейчас проживаю в г. п. Деденево, являюсь почетным членом краеведческого клуба «Родник» Деденевской поселковой библиотеки.

Родилась в деревне Парамоново Дмитровского района Московской области.

Все отцы из деревни Парамоново ушли на фронт, а вернулись инвалидами. Один был в плену, а потом его на 10 лет посадили.

У всех в войну были землянки, и все семьи от бомбежки скрывались в землянке (а некоторые в домах).

Немецкая разведка пришла на край деревни Парамоново к Савельевой тёте Нюре. Разведка пришла из деревни Жуково узнать, как пройти на Яхрому. У них не могла иначе пройти тяжелая техника. Немцы на тот момент дислоцировались в деревне Борносово. Им никто ничего не сказал. Они оставили детям шоколад и сухую колбасу. Дети не притронулись к подарку от немцев.

Церковь бомбили в деревне Дьяково в ноябре 1941 года. Упала бомба, и церковь сгорела.

Деревню Жуковка немцы, уходя, сожгли и пошли в Степаново.

Родилась я, Лебедева Фаина Михайловна, в городе Мурманске 30 сентября 1938 года. Отец – Лебедев Михаил Андреевич, мать – Лебедева Клавдия Павловна, уроженцы Ярославской области.

Сестра рассказывала, как во время бомбежки я пряталась под кровать и молилась: «Хопсиси, помилуй, хопсиси, помилуй». Она смеялась и плакала.

Почему назвали меня Фаиной? Родилась 30 сентября, в день святых – Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. В 1938 году были страшные репрессии, ни за что могли донести, посадить, расстрелять родителей. Крестили меня дома, как говорила мама, меня и еще одну девочку, которая потом умерла. В семье нашей у родителей уже были дети: старший брат Валентин,

1928 года рождения, сестра Тося,

1931 года рождения, и брат Павел,

1935 года. В июне, в канун войны 1941 года, родилась еще Тамара.

Война. Бомбежка города Мурманска, родители оформляли документы, уходили из дома, я оставалась с сестрой. Мне было 2 года 9 месяцев. Сестра рассказывала, как я пряталась под кровать и молилась: «Хопсиси, помилуй, хопсиси, помилуй». Она смеялась и плакала.

Потом отец проводил нас на вокзал в поезд, а сам остался в Мурманске. Во время пути нас несколько раз останавливали, бомбили. Поезд шел на Дальний Восток. Но мама вышла в Костромской области, деревня Рудино (была переименована из Костромской области в Ярославскую).

Там нас встретил дедушка, отец мамы. В дороге у нас умерла Тамарочка: у мамы пропало молоко, и мы привезли трупик. Поселились мы вначале у дедушки, бабушки родной уже не было, была мачеха Ольга Васильевна. Нас было четыре человека, мама пятая. Я очень была больна, был страшный рахит и больные ноги. Я почти не ходила. Мачеха нас, конечно, выгнала, такую ораву. Дед нас перевез в другую деревню, в Соколово. Там жил папин брат Сергей со своей тоже большой семьей. У них был большой дом и две избы, одна летняя, другая зимняя. Мы поселились в летнюю избу.

Отец шлет нам письма очень часто, его пока на фронт не взяли, он болел воспалением легких и в каждом письме писал маме, чтоб она ни в коем случае не оставалась в деревне и не вступала в колхоз и нас вывезла из нее. И так мы поселились в другой деревне. Помню, была печка русская, на ней сушили зерно колхозное – рожь. И мама меня сажала на печь и грела мне ноги в зерне. Так она подняла меня. Старший брат Валентин и средний Паша пасли деревенских овец, и нам приносили кто картофель, кто зерно, молоко.