Array Коллектив авторов - Дети войны. Народная книга памяти

После первых вопросов Вася решил: „Лучше погибну от пули, чем от пыток“. И согласился показать врагу базу партизан. Он завел гитлеровцев в глубокий лес, где на них напали партизаны. Во время боя Васе удалось скрыться…

Фашисты трижды имитировали мою смерть через повешение. Последний раз, снятый с виселицы, я оказался в полной власти паралича.

А озверевшие фашисты всю ненависть вымещали на мне. Придумывали изощренные пытки: прищемляли в дверях пальцы, загоняли под ногти заостренные спички, выбили передние зубы, повредили слух… Я молчал и, облитый ледяной водой, приходил в сознание в каземате гестапо. Наутро пытки продолжались: с плеч срывали одежду, босого выталкивали на мороз. Однажды, как выстрел в ночи, прозвучала команда: „Повесить!“

Обреченных штыками подталкивали к виселице… Сзади, едва переставляя распухшие ноги, шел я, последним поднялся на эшафот. Ощутил петлю, перехватило горло, увидел нацеленные на меня пистолеты и потерял сознание… Я не слышал самодовольного хохота палачей, что означало конец пытки. Я очутился в каземате.

В то же мгновение произошло чудо – стресс вернул подвижность. Я выполз из землянки, увидел, как по косогору поднимались гитлеровцы. Перестрелка продолжалась, рядом упал смертельно раненный партизан. Слабыми руками дотянулся до гранаты, зубами потянул чеку, ощутил первый щелчок – жить осталось ровно четыре секунды…

Фашисты трижды имитировали мою смерть через повешение. Последний раз снятый с виселицы, я оказался в полной власти паралича.

На рассвете 5 января 44 года (в тот самый день при отражении атаки карательной дивизии войск СС погиб Вася Хильченко) немецкие антифашисты Курт Рейгольц и Отто Роговски по заданию партизанского комиссара Петра Яковлевича Хижнякова похитили меня.

Виталий Чижиков и Николай Печененко

В лазарете я, полностью парализованный, жалел об одном: не успел отомстить фашистам за гибель близких и сверстников. От дум отвлек шум. Услышал спокойный голос начальника медсанбата:

– Кто может держать в руках оружие, ложись в оборону. Гитлеровцы в лагере.

В то же мгновение произошло чудо – стресс вернул подвижность. Я выполз из землянки, увидел, как по косогору поднимались гитлеровцы. Перестрелка продолжалась, рядом упал смертельно раненный партизан.

Слабыми руками дотянулся до гранаты, зубами потянул чеку, ощутил первый щелчок – жить осталось ровно четыре секунды…

Неожиданно с противоположной стороны донеслось громкое „Ура!“, на выручку нашим пришло две роты партизан. И я швырнул гранату вслед удирающим фашистам…»

«Я чудом спасся». Я – глухонемой юный партизан Великой Отечественной войны. В силу такого физического недостатка в моих воспоминаниях встречаются многие участники событий без имен и фамилий, так как я не слышал их.

Есть события без дат. Такие мемуары многим покажутся скудными, но правдивыми из пера очевидца. Жаль только, я не смог написать этого раньше, когда еще были живы боевые товарищи, бывшие партизаны, которые могли бы дополнить мою историю событиями из их жизни, подтвердить правдивость написанных мною строк, да и легче бы мне писалось. Все написанное мною далось нелегко, так как к немоте прибавилась слепота; пишу в очках плюс три лупы, годы дают о себе знать. Все, написанное мною, – правда, увиденная собственными глазами и мною испытанная. Не позволю приписать себе чужой подвиг. Я не совершил ничего героического, хотя имею почетный знак «Сын полка», которым горжусь и дорожу.

Виталий Чижиков

В мемуарах встречаются и строки на языке того времени, с местным диалектом, чтобы, читая, вы чувствовали себя в духе того времени и чтобы мемуары дышали духом того времени.

Написано и с пословицами, и с поговорками, с Богом, без которого неинтересно писать. Написано с суровой правдой войны, особенно партизанской.

Я родился в мае 1927 года в селе Черновка Дмитриевского района Курской области. Учился в школе глухонемых. Был единственным отличником. Выполнял общественные поручения. Был редактором и художником стенгазеты, пионервожатым.

Однажды мне в руки попался учебник немецкого языка. Я заинтересовался и в свободное время начал изучать этот язык. Это мне пригодилось во время немецкой оккупации.

В нашей школе была дикая дедовщина, от которой мы все страдали. Но на моей учебе это не сказалось.

В школе мы поняли, что такое враг, по кинофильмам, где показывали царских солдат и офицеров, белогвардейцев. Мы устраивали детские игры в войну.

Мы знали о войне в Испании и о падении республиканцев, о трагедии города Герника, о его разрушении от бомбежки и о гибели почти всех жителей города. Мы также видели помещенные в газетах снимки советских воинов, участвовавших в разгроме японских агрессоров на озере Хасан, а затем на реке Халхин-Гол. В школе мы узнали о войне с белофиннами и об ее тяжелых зимних условиях. Многие работницы школы плакали по погибшим мужьям.

Однажды мне в руки попался учебник немецкого языка.

Я заинтересовался и в свободное время начал изучать этот язык. Это мне пригодилось во время немецкой оккупации.

Наша учительница рассказывала, что наша страна окружена капиталистическими странами. Среди них оказалась такая опасная и агрессивная страна, как фашистская Германия. Мы не знали этого и считали основными нашими врагами Францию и Англию.

Мы не знали, что Франция и Польша уже пали под ударом немецких войск и что над нашей родиной висит серьезная угроза неизбежной войны.

В школе нас пугали таким опасным врагом, как фашист со свастикой на рукаве, изображенный на карикатуре. Это был главный враг народа.

Все же, не ожидая приближения войны, мы спокойно сдали экзамены и разъехались на летние каникулы незадолго до начала войны.

Так в четырнадцатилетнем возрасте я встретил Великую Отечественную войну. К тому времени я был круглым сиротой и жил с семьей брата, который в первый день войны был мобилизован в армию. Со мной осталось три души: невестка Анна, племянник Саша и племянница Зина. Так мы жили в ветхой хате вчетвером.

Я тянулся к знаниям, читал все, что попадалось на глаза, в том числе и учебник немецкого языка, который впоследствии невестка изорвала на розжиг печи.

В школе нам не объясняли, кто такой коммунист, а кто – большевик. В одном из учебников я заметил слово «коммунист». С вопросом, кто такой коммунист, я обратился к своей учительнице, но ответа не получил.