Кристофер Хэдфилд - Руководство астронавта по жизни на Земле. Чему научили меня 4000 часов на орбите

Я с детства играю на гитаре. Конечно, я не самый лучший гитарист в мире, но люблю играть. Я много лет играл и пел в разных группах на Земле, в том числе в группе Max Q, состоящей из одних астронавтов. И в космосе пел тоже. Я представил себе картину, не самую приятную: каким-то образом Элтон Джон узнает об этом и приглашает астронавта-гитариста из авиационного шоу прямо к себе на сцену пробренчать несколько аккордов. Вероятность такого поворота событий почти нулевая, и я это знал, но я также знал и то, что невероятные вещи иногда случаются, ведь я выступал с Симфоническим оркестром Хьюстона. Так что моя следующая мысль звучала так: «Хорошо, предположим, это случится. Какую песню он попросит меня сыграть?» Вариант был один единственный — «Rocket Man». Поэтому я взял и выучил эту песню и репетировал до тех пор, пока не поверил, что не буду с позором изгнан со сцены. И я на самом деле уже начал надеяться, что смогу выйти и сыграть «Rocket Man» вместе с Элтоном Джоном.

В итоге эта история закончилась на концерте, где мы с Хелен встретились с Элтоном Джоном и десять минут очень приятно с ним поболтали. Я даже близко не подобрался к сцене, а Элтон Джон до сих пор не знает, что я могу вполне прилично исполнить собственную интерпретацию одной из его песен. Но я не сожалею о потраченном времени, ведь я был готов.

И так я отношусь почти ко всему. Я прожил свою жизнь, готовясь сыграть «Rocket Man». Я ставлю себе задачу, которая потребует полной самоотдачи; я определяю, какие знания мне будут необходимы, чтобы выполнить эту задачу; я практикуюсь до тех пор, пока не достигну уровня умения, при котором мне будет комфортно приступить к выполнению задачи. Этой стратегии я придерживаюсь с того самого момента, как в 1969 г. решил, что хочу стать астронавтом, и благодаря прежде всего именно этой здравой и методичной стратегии подготовки оказался в Хьюстоне. Я никогда не останавливался и всегда готовился. На всякий случай.

Если бы в 21 год я писал сценарий жизни, которую мне хотелось бы прожить, то он был бы таким: летчик-истребитель, летчик-испытатель, астронавт. Счастливый брак, здоровые дети, интересные переживания, занятный жизненный опыт. Собственно, моя жизнь следовала этому сценарию, несмотря на то что в ней было так много разных «если», которые могли спутать планы: например, я мог не увидеть в газете объявление ККА о приеме заявок, а это могло произойти с большой степенью вероятности, ведь мы тогда жили в США. При этом я никогда не допускал мысли «Если я этого не сделаю как астронавт, это будет провал». Наоборот, сценарий мог заметно измениться, и я бы вернулся в армию, или стал университетским профессором, или летчиком-испытателем в какой-нибудь коммерческой фирме, но ни один из этих поворотов не превратил бы мою жизнь в фильм ужасов.

Как любой новичок, я не был хорошим астронавтом, когда впервые вошел в Космический центр им. Джонсона. Самое большее, на что вы можете надеяться, так это на то, что вы слеплены из правильного теста и из вас получится хороший астронавт. И даже это относится не ко всем претендентам, которые участвуют в отборе, и причиной тому — то самое качество, о котором я уже говорил: личное отношение (личная позиция). Вы должны быть готовы годами слушать курсы на русском, из раза в раз проходить обучение по технике безопасности на борту МКС, даже если вы думаете, что знаете ее вдоль и поперек. Вы должны смириться с тем, что нужно будет освоить огромное число навыков, которые кажутся непонятными или бесполезными, или и то и другое сразу. И вам не стоит считать приобретение любого из них бессмысленной тратой времени.

Еще лучше, если вы сможете увидеть в этом обучении нечто веселое и интересное. В 2001 г. я стал Директором по операциям НАСА в России. В те времена большинство американских астронавтов не жаждало получить такую работу. Одних смущали былые противоречия и напряженность между двумя странами, другие были не в восторге от того, что придется столкнуться с чужой культурой (где даже алфавит абсолютно другой), лютыми зимами и отсутствием современных устройств, делающих жизнь комфортнее, — таких как посудомоечные машины или сушилки для одежды. А вот для канадца, который успешно адаптировался к медлительности техасской речи и влажности северной части Мексиканского залива, возможность несколько лет пожить в еще одной зарубежной стране представлялась весьма захватывающей, так что я был счастлив получить это назначение. Я хотел извлечь максимальную пользу из проведенного там времени, поэтому мы с Хелен пошли на дополнительные курсы русского языка (трое наших детей в это время учились в канадских пансионах и университетах). Хелен перешла на удаленную работу в Хьюстоне, поэтому могла проводить почти каждый месяц со мной в Звездном городке — учебном центре для космонавтов, расположенном примерно в часе езды от Москвы. В Звездном НАСА построило для американцев несколько индивидуальных таунхаусов, и мы могли переехать в один из них. Но вместо этого мы поселились в обычном российском многоквартирном доме, решив, что таким образом у нас будет больше возможностей узнать страну и ее людей.

Так и случилось. Нам приходилось много говорить по— русски. Мы с соседями устраивали отличные вечеринки с музыкой, танцами и совместным приготовлением шашлыка — очень вкусным русским вариантом барбекю. Помню, как один из местных водителей, Володя, решил посвятить меня в мистический процесс выбора, нарезки и приготовления мяса для шашлыка. На это ушло полдня, а потом еще два дня мне потребовалось, чтобы прийти в себя. Водкой мы благословляли мясо, молдавским коньяком поднимали тост за всю родословную свиньи, потягивали русское пиво, пока нарезали не до конца размороженную свинину на кусочки, красное вино вливали в маринад и в самих себя, и к концу дня мы произносили эмоциональные речи о красоте сырого мяса и мужских дружеских узах. Пока мы с Володей смотрели футбол на зернистом 10-дюймовом телеэкране, мы изрезали 70 кг мяса, извели по мешку лука и помидоров на салаты, в которые добавили несколько пучков разных измельченных трав и приправ, и выпили все, что было в доме. К концу вечера были готовы пять переполненных ведер с нарезанной свининой, которую полагалось пожарить на следующий день на огне. Мы стали почти одной семьей (что оказалось очень кстати, ведь я забыл у Володи дома все свои вещи: пальто, шапку, камеру и ключи). И еще я остался горд собой, потому что в автобусе, который отвозил меня домой, я смог сдержаться, и меня не вырвало. Ну а лучший, испытанный временем рецепт приготовления шашлыка, которому мы так тщательно следовали, так и остался для меня секретом, потому как я совершенно не помню, что и как именно мы делали.