Михаил Козырев - Елена Батурина: как жена бывшего мэра Москвы заработала миллиарды

Затем последовал расстрел здания Верхновного Совета из танков, а дальше – роспуск Советов народных депутатов по всей стране, то есть слом системы законодательной власти. В Москве это имело результатом установление региональной «диктатуры» Юрия Лужкова.

Когда в 1992 г. Гавриил Попов подал заявление об отставке, депутаты Моссовета потребовали проведения выборов мэра. Однако в условиях уже разгоравшегося конфликта между вчерашними победителями «путча-1991» Борис Ельцин выборы проводить не стал и назначил Юрия Лужкова на должность мэра Москвы своим указом. Моссовет законность указа пытался оспорить, дважды назначал выборы главы администрации Москвы. Однако оба раза суды признавали решение недействительным. Ни в одном из этих случаев Лужков не пытался выставить свою кандидатуру, с самого начала делая ставку на признание выборов незаконными.

Зато на выборах мэра Москвы 1996 г., объявленных уже Борисом Ельциным, Юрий Лужков выиграл с результатом 89,68 %. На выборах 1999 г. – с результатом 69,89 % голосов. Ни один из конкурентов и близко не смог подобраться к показателям Юрия Лужкова. Свою роль сыграли и харизма Лужкова, и активная социальная политика городских властей. Но есть и другие факторы. Ершистый Моссовет был заменен послушной Мосгордумой. Городской парламент возглавил «лоялист» Владимир Платонов. «Сепаратизм» московского самоуправления был в ходе административной реформы ликвидирован вместе с самоуправлением. В 1991 г. столица была разделена на префектуры, а префектуры – на управы. И префекты, и главы управ получают свои должности по распоряжению мэра. Иными словами, вертикаль власти в Москве была выстроена лет на десять раньше, чем на федеральном уровне.

Умение держать под контролем ситуацию в столичном мегаполисе и гарантированная лояльность президенту – все это позволило Лужкову прочно стоять на ногах. И стоять на ногах особняком от других. Все 90-е годы Лужкову удавалось сохранять независимость от всесильных тогда «олигархических» бизнес-группировок. Хотя отстроить ситуацию именно так у столичного градоначальника получилось не сразу – в начале 90-х московский мэр близко сошелся с Владимиром Гусинским, хозяином холдинга «Мост». Структуры Гусинского заняли несколько этажей в здании мэрии на Новом Арбате. «Мост-банк» был назначен уполномоченным банком Москвы. На обслуживание в банк Гусинского были переведены счета городского бюджета и бюджетных организаций. «Дружба» закончилась одновременно с одним крайне неприятным для Гусинского инцидентом.

В 9.25 утра в пятницу 2 декабря 1994 г. хозяин «Моста» в сопровождении охраны выехал на работу со своей дачи в подмосковном поселке Успенское. Сразу за воротами поселка за кортежем банкира увязалось четыре машины с вооруженными автоматами людьми в масках. Началась погоня: машины Гусинского старались оторваться, а преследователи вклинивались в кортеж, подрезали, обгоняли колонну, а потом резко тормозили. Через 45 минут Гусинский все-таки доехал до здания московской мэрии на Новом Арбате, где располагался «Мост-банк», и бегом бросился в свой офис.

Еще через семь часов сотрудники службы безопасности президента РФ – именно они оказались людьми в масках – под дулами автоматов укладывали охранников «Моста» в грязный снег прямо на автомобильной стоянке перед зданием мэрии. Перепуганный Гусинский наблюдал за этим из кабинета несколькими этажами выше. Представление длилось до 10 часов вечера, после чего люди в масках сдали задержанных охранников в 43-е отделение милиции и уехали. Гусинский после этого эпизода на три месяца уехал за границу. А Юрий Лужков принял решение дистанцироваться от опасного партнера, который ввязался в конфликт со всесильным президентским охранником Александром Коржаковым. Уже в январе 1995 г. Лужков подписал распоряжение о создании московского муниципального банка – Банка Москвы, куда теперь и переводилось большинство бюджетных счетов города.

В дальнейшем вплоть до конца 1998 г. Лужков действовал крайне осторожно. По отношению к Ельцину вел себя подчеркнуто лояльно. С людьми из окружения первого российского президента конфликтов избегал.

О своей преданности Ельцину Лужков не стеснялся говорить вслух. «Готов во всеуслышание заявить: одна моя любовь – Москва, одна любовь – жена, одна любовь – президент. Никому и никогда не удастся поссорить меня ни с кем из них», – это из интервью Лужкова 1997 г.

Начнем с того, что московские органы, осуществлявшие приватизацию, были выведены из-под контроля федеральных. Одним из ключевых отличий московской модели было также то, что на чековые аукционы (в которых теоретически мог участвовать любой владелец ваучеров) выставлялись не 29 % акций предприятий, как в целом по России, а лишь 12–15. За городом при этом сохранялись крупные пакеты акций, которые позднее стали реализовываться на специализированных аукционах и инвестиционных конкурсах. Как утверждали московские чиновники, такое решение позволило привлечь инвестиции в реконструкцию и развитие предприятий. Это с одной стороны, а с другой – отсечь неугодных будущих собственников. Ну а инвестиции в приватизированные предприятия… В подавляющем большинстве случаев они остались лишь на бумаге. Кстати сказать, по схеме инвестиционного конкурса один из своих заводов в Москве приобрел и «Интеко».

Между тем в 1995 г. Юрий Лужков добился от Бориса Ельцина специального указа, регламентирующего приватизацию в Москве. В нем в числе прочего была прописана модель 49-летних договоров земельной аренды, которая в дальнейшем стала основной формой земельной «квазисобственности» в столице. «Квази» – потому что реальным владельцем и распорядителем земли оставалось московское правительство во главе с Юрием Лужковым. А значит, лишь с его разрешения в Москве стала возможной реализация крупных девелоперских проектов. И лишь избранным счастливцам эти решения даются малой кровью.

Разветвленную систему собственного, отличного от федерального, законодательства московские власти при попустительстве Кремля приняли и в других ключевых для городской жизни сферах. Все это время «вторая любовь» Юрия Лужкова, – его жена Елена Батурина могла, имея крепкие тылы, делать свой бизнес.

Первым «регулярным» бизнесом Елены Батуриной стало производство изделий из пластмассы.Здесь Батуриной удалось сформировать пусть и небольшой (на фоне сегодняшних миллиардов «Интеко»), но стабильный финансовый поток.