Юрий Мухин - Когда НАТО будет бомбить Россию? Блицкриг против Путина

У наших военных историков как-то вошло в привычку считать, что наша артиллерия во время войны была лучше немецкой. По крайней мере, в отличие от самолетов и танков формальные цифры в таблицах технических данных конкретных орудий и систем выглядят благополучно, и количество орудийных стволов в стрелковых дивизиях предвоенных времен смотрится внушительно. Но вот по воспоминаниям немцев, причем не только генералов, а и воевавших на полях битв офицеров-фронтовиков, артиллерия вермахта, особенно в начале войны, значительно превосходила нашу. Из приведенных выше цитат, к примеру, следует, что нашей артиллерии перед прорывом обороны требовался час, чтобы «обработать гектары», а немцам 15 минут работы их артиллерии хватало, чтобы пехота начинала атаку. И это не только потому, что немцы имели лучшую артиллерийскую разведку и связь, о чем отдельно. Сила немецкой артиллерии была и во вдумчивом подходе немецких генералов к вопросам эффективности снарядов у цели — к вопросам эффективности огня.

Вот смотрите, В. Грабин, конструктор артиллерии, создал 76-мм пушку, предназначавшуюся для вооружения артиллерийских полков стрелковых дивизий — «дивизионную». Оба маршала, отвечавших перед войной за вооружение РККА, — Тухачевский и Кулик — были ею недовольны, причем с диаметрально противоположных позиций.

Тухачевский требовал, чтобы дивизионная пушка была универсальной (он перед этим прочитал, что США собираются вооружать свои дивизии универсальными пушками), то есть, кроме стрельбы по пехоте и укреплениям противника, могла бы пробивать броню танков и сбивать самолеты. Для исполнения двух последних назначений пушка должна была иметь высокую скорость снаряда — быть большой удельной (в расчете на калибр) мощности.

А Кулик был недоволен именно большой мощностью дивизионной пушки, а это дает повод различным литераторам выдать Кулика за ретрограда, хотя сам Грабин никогда не высказывал сомнений в профессионализме Кулика. С Тухачевским все ясно — чисто формальный подход: раз у американцев такая пушка, то и нам надо! Но почему Кулик хотел снизить скорость снаряда дивизионной пушки, почему хотел снизить ее МОЩНОСТЬ?

Дело в том, что сам снаряд как таковой противника уничтожает редко — ему трудно попасть непосредственно в человека, пулемет или пушку противника, в подавляющем большинстве случаев цель уничтожают осколки снаряда или сила ударной волны от взрыва. И по отношению к этим факторам не только сама пушка, но и сам снаряд вторичен. И дело не только в Тухачевском или Кулике, дело в образе мыслей генералов — если у генералов целью победы в бою является уничтожение противника, то их интересуют не собственно пушки, не их стрельба и даже не снаряды, а сколько убойных осколков образуется от стрельбы в районе цели и насколько сильна ударная волна от взрыва.

Так, к примеру, Гудериан в своей книге «Танки — вперед!» к вопросу убойных качеств снаряда обращается неоднократно, скажем, обращает внимание, что в мокрую погоду снаряды глубоко входят в мягкую землю, осколки застревают в грязи и поражающая сила снарядов меньше, чем в сухую погоду. А когда земля скована льдом, то, наоборот, осколки рикошетируют и убойные свойства снарядов возрастают и т.д. Когда в мае 1940 г. немцы окружили англо-французские войска под Дюнкерком, то Гальдер, к примеру, записал в своем дневнике: «По противнику трудно вести артиллерийский огонь, так как в песчаных дюнах наши снаряды не рикошетируют и не оказывают осколочного действия. (Фюрер предлагает использовать дистанционные трубки снарядов зенитной артиллерии)». Читаю у немецкого танкиста объяснения, что, стреляя по противотанковой пушке, нужно целиться не прямо в пушку, а ставить взрыватель снаряда на осколочное действие и целиться в куст или крону дерева рядом с пушкой, поскольку при взрыве снаряда именно такое его положение обеспечит наиболее эффективное поражение расчета пушки осколками.

А вот что пишет маршал И.С. Конев в мемуарах «Сорок пятый», изданных в 1970 г.: «Стремясь уменьшить потери от фаустпатронов, мы в ходе боев ввели простое, но очень эффективное средство — создали вокруг танков так называемую экранировку: навешивали поверх брони листы жести или листового железа. Фаустпатроны, попадая в танк, сначала пробивали это первое незначительное препятствие, но за этим препятствием была пустота, и патрон, натыкаясь на броню танка и уже потеряв свою реактивную силу, чаще всего рикошетировал, не нанося ущерба». Мне даже не хочется комментировать эту убогую цитату, из которой следует, что послевоенный Главнокомандующий Сухопутными войсками СССР и в 1970 году не имел ни малейшего представления о том, как действуют кумулятивные снаряды, используемые подчиненными ему войсками. Но вернемся к теме.

Во-первых, все понимают, что поражающая сила артиллерийских снарядов возрастает с их весом, который, как правило, зависит от калибра (внутреннего диаметра ствола) орудия. Чем больше вес, тем больше мощность взрывной волны, больше осколков, больше их энергия и они дальше летят.

Скажем, снаряд 76-мм пушки весит около 6 кг, а 152-мм — 48 кг. Но сказать, что второй эффективней первого просто в 8 раз, — нельзя. Это уже другое качество. К примеру, в бетонный ДОТ может попасть 20 снарядов 76-мм пушки общим весом 120 кг и не причинить ДОТу ни малейшего вреда. А один снаряд 152-мм пушки его уничтожит. Не всегда экономично по небольшим целям стрелять снарядом крупного калибра, но такие снаряды всегда эффективнее более мелких.

Во-вторых, есть вещи, которые, кроме артиллеристов, мало кто знает и учитывает. Это эффективность осколочного снаряда в зависимости от того, как он соприкасается с землей у цели — как он расположен по отношению к земле в момент взрыва. Если снаряд в этот момент находится параллельно земле (лежит на земле), то поражающих противника осколков он даст очень мало. Основная их часть уйдет в землю и в воздух, осколков, летящих над землей и поражающих врага, почти не будет. (Именно поэтому немецких танкистов, у которых было уже очень мощное танковое орудие, и учили стрелять не прямо в стреляющую по ним противотанковую пушку, а в куст возле этой пушки.)

Наиболее эффективен снаряд, падающий сверху, который в момент взрыва как бы стоит на своем остром конце. Вот у такого снаряда подавляющая масса осколков будет убойной, и артиллерия, стреляющая такими снарядами по живой силе противника, всегда будет эффективнее такой же по калибру артиллерии, но стреляющей снарядами, летящими вдоль земли. Но для того, чтобы снаряд упал на землю почти сверху, нужно, чтобы и пушка выстрелила вверх.

Вот теперь возьмем дивизионную пушку Грабина ЗИС-3. Если она поднимет ствол с максимальным возвышением в 370, то ее снаряд улетит на 13 км и там упадет близко к вертикали, то есть даст много убойных осколков. Это хорошо, но если цель — группа солдат противника — замечена не в 13, а всего в 3 км от фронта, что чаще всего и бывало, то что делать? Либо стрелять по цели так, что снаряды будут плашмя падать на землю и давать мало осколков, либо отвозить пушку в свой тыл за 10 км от линии фронта и стрелять оттуда. По отношению к ЗИС-З другого не придумаешь.