Александр Никонов - Духовные скрепы от курочки Рябы

Однако, в кругах просвещённой (и потому постепенно уходившей от религии) европейской интеллигенции геноцид к тому времени уже был явлением осуждаемым, хотя ещё практиковался… В начале XX века геноцидом побаловались турки, вырезав около полутора миллионов армян. Но с турок какой спрос — Азня-с!.. А вот с Гитлера уже спросили: к тому времени геноцид из моды вышел окончательно — вместе с приходом городской культуры и, соответственно, с уходом религии.

Геноцид — порождение Деревни, идущей рука об руку с религией, то есть дикарской верой в древние, жестокие сказки.

Христиане, когда им приводишь примеры немыслимых зверств, описываемых в Библии, отмахиваются и говорят, что пришествие Христа всё волшебным образом изменило. Новый Завет — вот последний писк! Новый Завет — вот что теперь актуально! А там сказано: возлюби ближнего! И ещё: подставь другую щёку!.. Всё правильно. Всё так…

Но ещё там сказано: «Не думайте, что Я пришёл принести мир на землю; не мир пришёл Я принести, но меч, ибо Я пришёл разделить человека с отцом его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку — домашние его».

Христос просто заменил войну Отечественную на войну Гражданскую.

Когда-то, в самом начале своего возникновения, христианство было тем, что сейчас называют тоталитарной сектой. Поначалу она была исключительно иудейской, потом выбралась за пределы Палестины и начала распространяться по Римской империи. Именно Рим и породил то христианство, какое мы знаем. Если бы не это единообразное культурное пространство великой империи, которая назначила христианство официальной религией, обеспечила ему раскрутку и ребрендинг, иудейская секта с агрессивными фанатиками никогда не стала бы мировой религией.

Рим сделал христианство, а не Иудея!..

Христианство — это Новый Завет. О Новом Завете обывателям известно гораздо больше, чем о Ветхом. Все помнят, что есть четыре канонических Евангелия — от Луки, от Марка, от Иоанна, от Матфея, — которые церковники назначили истинными после того как христианство стало государственной религией. Это не значит, что в выбранных четырёх текстах нет противоречий между собой. Сколько угодно!

В евангелии от Матфея родословная Христа начинается от Авраама, а в евангелии от Луки она прослеживается аж от Адама! Но при этом по Матфею, от Авраама до Иисуса миновало 42 поколения, а если верить Луке, то 56. Имена предков Христа оба евангелиста дают разные. Лука, отсчитывая от иисусова деда, называет следующие имена: Илия, Матфат, Левий, Мелхия, Ианная, Иосиф… А Матфей полагает, что всё было совсем не так и настоящие предки Иисуса — Иаков, Матфан, Елезар, Елуид, Ахим, Садок…

Чему верить? А чему хотите! Христианство — штука весьма, как видите, демократическая — каждый сам может выбирать предков Иисуса Христа из предложенных вариантов по своему вкусу. И такая ситуация не только в генеалогии.

Матфей утверждает, что Иисус свои детские годы провёл в Египте, где его семья спасалась от царя Ирода. Лука этой истории не подтверждает.

Матфей, Лука и Марк полагают, что Иисус жил в Галилее. А Иоанн пишет, что в Иерусалиме.

Матфей и Марк утверждают, что Иисуса крестил Иоанн по кличке Креститель. А Лука настаивает, что Иисус прекрасно обошёлся без Крестителя, поскольку тот в это время сидел.

Матфей говорит, что после смерти воскресший Иисус первым явился двум женщинам — «завязавшей» проститутке Марии Магдалине и её тёзке. Евангелисты Марк и Иоанн считают, что Магдалина при этом была одна. А вот Лука решительно не согласен с предыдущими ораторами! Он-то как раз уверен, что Иисус сперва явился двум совершенно посторонним гражданам, одного из которых звали Клеопой.

Противоречивы также Деяния апостолов, которые также входят составной частью в Новый Завет. Причём противоречивы настолько, что в одном месте написано одно, а в другом — прямо противоположное. Верующие сами могут выбрать наилучший вариант развития событий. Скажем, сначала Деяния дают информацию о том, что когда воскресший Христос явился апостолу Павлу, спутники Павла слышали его голос, но самого Иисуса не видели. А через некоторое время мы читает совершенно иное: спутники голоса никакого не слыхали, но явно видели какое-то сияние.

Что же сказал тогда Иисус Павлу? О! Библия на выбор предлагает нам целых два варианта этой речи!..

Короче говоря, даже между каноническими, то есть специально отобранными церковной цензурой новозаветными книгами, полно противоречий. И их не может не быть, поскольку тексты написаны не по горячим следам, а через многие десятки лет; после событий и подвергались неоднократной и независимой редактуре. То есть это не протоколы, а всего лишь версии событий. И, как всякие версии, они имеют право на существование. Надо только понимать, что официальное одобрение этих документов на церковном «съезде» не сделало их более истинными и приближенными к исторической реальности.

И поскольку все версии равноправны, сегодня я познакомлю вас ещё с одним евангелием, которое ничуть не хуже (а даже! лучше, поскольку гораздо интереснее!) рассказывает о событиях двухтысячелетней давности, происходивших в Иудее. Но сначала пара слов в пояснение.

Всё изложенное ниже является удивительной по красоте и изяществу теорией ныне покойного московского экономиста Кирилла Коликова. Мы познакомились лет десять тому назад, и однажды «за рюмкой чая» он донёс до меня благую весть, которую вы сейчас прочтёте. Мне оставалось только записать и стилистически оформить сказанное.

— В основе человеческих взаимоотношений и политики лежат деньги. Мне, экономисту, это особенно ясно, — говорил Кирилл сидя на потрёпанном стуле. — А в основе экономики лежит человеческая психология. Именно психология много-много лет назад подтолкнула меня заняться экономикой тех событий, которые случились четырнадцатого дня месяца Нисана семьсот восьмидесятого года от основания Рима…

Ещё подростком, читая Евангелие, я был поражён безобразной сценой, которую устроил Христос в иерусалимском Храме. Уж больно не вязался с личностью и проповедями Христа этот внезапный и совершенно немотивированный выброс агрессии. Иисус переворачивал столы торговцев, кричал, ругался. Потом эта сцена получила название «изгнание торговцев из храма». Хотя историки твёрдо знают, что никаких торговцев в иерусалимском Храме никогда не водилось просто из-за отсутствия там места, а менялы сидели на площади перед храмом.

Если бы акт вандализма учинил кто-то другой, мы бы, разумеется, квалифицировали его деяние как злостное хулиганство, сопряжённое с явным неуважением к обществу и совершённое с особым цинизмом. Представьте, что сегодня кто-то ворвался в церковь и устроил погром — с криками: «Выгнать торговцев из Храма!» перевернул столики со свечками, иконками и религиозной литературой. (Кстати говоря, перед иерусалимским Храмом тоже продавали предметы религиозного культа.) Как бы вы это восприняли? Точно также восприняли действия Иисуса и современники. Тем паче что меняльные столы стояли тут уже многие десятки лет, и были в устоявшемся порядке вещей, в отличие от возмутительных дебошей.