Александр Елисеев - Русские в СССР. Потерпевшие или победители?

А что нужно для того, чтобы приблизить час создания планетарного правительства? Само собой, для этого необходимо ослабление существующих ныне государств. И здесь задействуются разные технологии. Одна из них предполагает фрагментизацию крупных образований, их дробление на мелкие «осколки», более зависимые от глобальных центров управления. Кстати, многие наблюдатели убеждены в том, что именно «мировая закулиса» стоит за процессом разукрупнения многих государств, который имеет место быть в последние лет двадцать. Самым большим успехом транснационалов, безусловно, стал распад СССР. Еще одна важная победа была одержана на Балканах. Вот что пишет о балканском кризисе Е. Гуськова: «Можно сказать, что мы являемся свидетелями нескольких процессов – доминирования узкой группы лиц, принижения значения национальных правительств, дробления многонациональных государств, создания препятствий возрождению славянских православных государств. Для осуществления последней задачи на неспокойных Балканах «закулиса» создала систему протекторатов, ограничения территориального и политического суверенитета, контроля над внутренней и внешней политикой» («Хаос, управляемый Синдикатом»).

Впрочем, не менее действенна иная технология, по которой разные страны объединяются в рамках наднационального союза. Именно таким вот образованием и является Европейский союз – прообраз «Соединенных штатов мира». К слову сказать, в недрах ЕС уже разрабатывались проекты создания единого государства – Соединенных Штатов Европы. Так, в 2004 году по заказу тогдашнего председателя Еврокомиссии Р. Проди был подготовлен доклад «Создавая политическую Европу». Сей документ разработала группа экспертов под руководством Д. Стросса-Кана – бывшего министра экономики и финансов Франции. В докладе утверждалось, что ЕС должен быть переформатирован в «единое политическое и экономическое пространство». Надо сказать, что это была серьезная заявка на демонтаж национальной государственности в Европе.

Транснациональной олигархии очень важно дискредитировать государственность как таковую. А для этого нужно дискредитировать все крупные современные государства, очернив их национальную историю. В случае с Германией и Японией это будет сделать очень легко и просто, сославшись на их «фашистско-милитаристское» прошлое. А вот с Россией, Англией, США и Китаем придется повозиться. Эти страны одержали победу во Второй мировой войне и стали творцами всего послевоенного устройства. Следовательно, транснационалам нужно бить как раз в саму Победу, предельно ее обесценивая. Вот для чего необходимо уравнение коммунизма с нацизмом. Оно сразу бьет как по России, так и по западным демократиям. И если последние примут это уравнение, то они угодят в грандиозную смысловую ловушку.

Тогда мозговые центры транснационалов выдвинут концепцию ущербности национальной государственности вообще. Скажут, что совершенно неважно – какой политический режим существует в определенной стране – коммунистический, фашистский или демократический. Любое государство – зло, и мировые войны возникли именно из наличия различных государств с их постоянной политической борьбой. (К слову, именно после Второй мировой раздавались настойчивые и авторитетнейшие требования образовать планетарное правительство, которое якобы покончит с войнами и конфликтами. В США было создано т. н. «движение мировых федералистов», лидером которого стал крупный капиталист К. Мейер. Движение насчитывало 34 тысячи членов, и под его давлением законодательные собрания 17 штатов США приняли резолюции, предлагающие конгрессу инициировать пересмотр устава ООН».)

Сегодня очень важно провести четкое разграничение между коммунизмом и нацизмом. И нужно это не для того, чтобы оправдать коммунистов, а для того, чтобы выбить все козыри из рук глобалистов.

Попробуем разобраться в проблеме серьезно – без идеологических штампов, присущих как коммунистам, так и их многочисленным оппонентам. Когда уравнивают коммунизм и нацизм, то обычно аргументируют это наличием некоей общей, для них «тоталитарной природы». На самом деле «тоталитаризм» – это очень абстрактный термин, который затушевывает идеологическую составляющую, столь важную для оценки политических реалий. Тоталитаризм вырос из кризиса демократии и традиционализма, разразившегося во время Первой мировой войны. По сути, его воспринимали как средство достижения различных целей. А цели эти были разными. Нет, определенное и вполне весомое сходство у СССР и Третьего рейха было. Но ведь можно говорить и о сходстве между нацистским режимом и западными демократиями. Известно ведь, что в гитлеровской Германии существовал крупный капитал – так же как и на демократическом Западе. Сходство налицо? Несомненно. Однако сходство вовсе не означает тождество.

Теперь – о разнице в направлении движения. В СССР стремились создать бесклассовое общество, основанное на принципах интернационализма. В Германии же стремились к достижению мировой гегемонии, которая превратила бы всех немцев в «нацию господ». При этом оба проекта имели четко выраженное гегемонистское измерение. Советские коммунисты на первых порах были искренними поклонниками мировой революции. Тут опять-таки налицо момент сходства, хотя оно ни о чем еще не говорит. Во-первых, мотивации были разными. Коммунисты исходили из интернационализма, нацисты – из ультранационализма, точнее даже из расизма. Во-вторых, экспансионизм был присущ также и западным демократиям. Не будем забывать о том, что на момент Второй мировой войны Англия была колониальной империей, возникшей в результате завоевательных войн. И, наконец, в-третьих, коммунисты так и не выступили с революционной войной против Запада, хотя в начале 20-х годов были очень к этому близки. Гитлер же с такой войной выступил – причем и против демократий, и против СССР.

Показательно, что развитие двух режимов двигалось в диаметрально противоположном направлении. В СССР уже в 20-е годы был взят курс на свертывание мировой революции и переход к прагматической внешней политике. И в 30-е годы СССР проводил именно такую политику, руководствуясь прежде всего своими государственными интересами. Так, в 1934 году Сталин никак не поддержал «рабочие восстания» в Австрии и Испании. В 1935 году он принудил французских коммунистов пойти на союз не только с социалистами, но и центристами из «радикал-социалистической» партии. В том же году было прекращено финансирование зарубежных коммунистических партий.

Казалось бы, из этого ряда несколько выбивается поддержка Советским Союзом испанских республиканцев в 1936–1939 годах. Однако тут-то сталинский прагматизм и проявил себя во всей своей красе. Сталину нужно было взять максимум от испанского республиканского правительства – для нужд экономики СССР. При этом само военное вмешательство было сведено к минимуму. Вообще на стороне республиканцев сражались 34 тысячи иностранцев. Из них всего лишь 2,5 тысячи представляли Советский Союз: «584 военных советника и инструктора, 772 летчика, 354 танкиста, 77 моряков, 166 связистов, 140 саперов, 100 артиллеристов, 204 переводчика и в небольших количествах политработники и специалисты тыла» ( А. Усовский. Сталин и испанская война). Союз в огромном количестве поставлял Испании разные вооружения, но делал это отнюдь не безвозмездно. Сначала мы брали плату наличными, а потом предоставили Испании кредит – под гарантии ее золотого запаса, который и был вывезен в СССР. То есть Сталин провернул в Испании успешнейшую коммерческую операцию.