Игорь Рабинер - Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России

– И все-таки идея – лично ваша или чья-то еще?

– Лично моя.

– Не жалеете, что не давали шанса Павлюченко раньше?

– Нет. Три гола в этом матче не могут автоматически означать, что он так же сыграл бы и раньше. К тому же повторяю: у меня по-прежнему есть только добрые слова в отношении Кержакова. И сам он, и команда с ним на острие атаки играли хорошо. А когда игра у команды идет, я много раз подумаю, прежде чем делать замену, поскольку никто не знает, как она повлияет на ход встречи…

В общем, Дик расставил все точки над i в этой истории. С ним можно в каких-то вопросах соглашаться или нет, но подробность и честность рассказа, не скрою, произвели впечатление.

Контрастом с неравнодушным Павлюченко стала история с молодым полузащитником ЦСКА Павлом Мамаевым, которого Адвокат даже не пригласил на питерскую игру с Арменией. Поговаривали, что тренера крайне возмутила его пассивная игра с Катаром: мол, молодой игрок должен был зубами выгрызать тот шанс, что был ему предоставлен, а он… Мамаев же, по одной из существующих версий, своей игрой просто с излишним прямодушием показывал, как вся сборная отнеслась к необходимости лететь в Катар.

Вот он – эффект от никому не нужных товарищеских матчей со слабыми соперниками, оправдывать которые необходимостью зарабатывать деньги не кажется мне уместным. Не так уж нищ наш футбольный союз.

Между тем качество игры в Петербурге Адвокат оценил критически. В нашей беседе он ни много ни мало сказал: «Это был наш худший матч в отборочном цикле». То есть хуже и натужной победы над Македонией, и домашнего поражения от Словакии, и ничьей в Ереване!

Своей оценкой Дик лишний раз доказал верность впечатления, что его взгляд на происходящие в сборной процессы стал объективен и разумен. Весенней нервозности и резкости как не бывало. Хотя кое-кто из игроков в приватном разговоре сказал, что накануне игры Адвокат нервничал будь здоров. Но, видимо, это был тот здоровый уровень волнения, который не приводит к опрометчивым решениям и реакциям.

Российские букмекеры, в отличие от тренера, за результат домашней игры с Арменией, похоже, не переживали абсолютно – иначе не принимали бы ставок на победу хозяев по очень низкому коэффициенту 1,17. Исходя из более чем благополучной истории июньских матчей нашей команды, они были правы: в данном случае все просто обязано было сложиться нормально. И сложилось.

Это был тот редкий случай, когда у нашей сборной в чужие ворота влетало все, что должно было. Реализация оказалась лучше, чем сама игра, за которую сборная заслужила не больше «четверки с минусом».

Оперативное решение главного тренера изменить график жизни сборной и предоставить ей после Армении полтора выходных показалось более чем гуманным. Если, конечно, отталкиваться от фразы самого Адвоката о том, что по содержанию это был худший из шести проведенных сборной отборочных матчей. Обычно лишние выходные – награда за отличный футбол, а тут они стали просто наградой и, возможно, отражением подспудного желания тренера улучшить микроклимат в команде.

В упомянутом выше разговоре с Широковым я спросил его о переменах, которые, по нашим наблюдениям, в июне произошли с Адвокатом.

– Дик такой же, как в «Зените»? А то с нынешнего лета многим показалось, что он стал более веселым и раскрепощенным.

– По-моему, он всегда был таким. Просто в первые месяцы в сборной на Дика обрушилось очень большое давление. Многим не нравилось, как мы играем, хотя результат был положительный.

– Что стало переломным фактором?

– Когда результат есть, атмосфера поневоле меняется. Вот все и успокоились.

– На объем негатива, надо думать, и неудачная игра в товарищеских матчах повлияла.

– Естественно. Но в официальных-то играли совсем по-другому! Негатива было много, и это не добавляло тренеру спокойствия. А на самом деле Дик – добрый человек.

«На самом деле Дик – добрый человек». Мне было очень важно узнать, что думает по этому поводу сам Адвокат. Ведь мы видели его очень разным. Но мне всегда казалось, что, когда он становится сердитым и раздраженным, то, что называется, «входит в образ». А естество его – другое.

И вот в декабре 2011-го, коль скоро откровенность нашей беседы «за жизнь» позволяла, я спросил:

– Когда вы только приехали в Россию, вас боялись и считали жестким. А теперь и Аршавин, и Широков, и люди постарше вроде Радимова говорят: «Дик – добрый человек». Это так?

Адвокат выдержал небольшую паузу. Улыбнулся. И сказал:

– Так и есть. Однозначно.

Правда, тут же уточнил:

– Но тут есть еще один нюанс. В сборной надо вести себя с футболистами иначе, чем в клубе. Сейчас я ближе к игрокам, чем в «Зените». Когда они видят тебя каждый день, дистанция, на мой взгляд, должна быть дальше.

И все-таки он всегда, в любой момент, думает о том, что полезнее для работы. Быть добрым или злым – в том числе…

Но суть его натуры – добра.

А это хорошо, не правда ли?..

А что касается Широкова, то вот еще одна о многом говорящая деталь. В августе, перед товарищеской игрой с Сербией, он едва-едва восстановится после травмы и лишь однажды выйдет на замену за «Зенит». Адвокат, естественно, в сборную его не позовет. И тут…

– Дик рассказывал, что после травмы вы сами позвонили Александру Бородюку и попросили, чтобы вас в сборную вызвали, – решу уточнить я подробности той истории у самого Широкова осенью.

– Не совсем Бородюку. Я набрал Николая Игумнова (менеджера сборной. – Примеч. И. Р.) и сказал: «Если есть возможность меня вызвать, я готов приехать». А там как раз у Игоря Денисова небольшое повреждение было, и меня вместо него позвали.

– Нестандартный поступок с вашей стороны.

– Ну да. Четыре месяца пропустил, только раз на замену вышел. Просто очень хотел в сборной играть. И видел, что единственный способ в тот момент туда попасть, – именно такой.

Эта история – показатель и отношения к сборной самого футболиста, и резко оздоровившейся к августу общей ситуации в национальной команде. Поскольку туда, где атмосфера тягостная, ни один игрок по доброй воле ехать не захочет. А уж в таких обстоятельствах, в каких проявил свою инициативу Широков, – тем более.

Роман – человек прямой, рот на замке никогда не держащий и под обстоятельства не подстраивающийся. Будь в сборной обстановка гнилой, такой шаг с его стороны был бы абсолютно невозможен.

В августе мы играли контрольный матч наконец-то с крепкой командой – Сербией. На фоне Ирана с Катаром соперник из той же второй европейской корзины, где и мы теперь, действительно выглядел почти чемпионом мира. Тем более с обороной, на три четверти составленной из основных футболистов английских топ-клубов: Видич («МЮ»), Иванович («Челси»), Коларов («Манчестер Сити»).