Андрей Буровский - Расправа над СССР – предумышленное убийство

Или вот требование писать и говорить не «Таллин» – с одним «н» на конце, а «Таллинн», с двумя «н». Так требует писать это название особая Языковая инспекция Эстонии.

Само по себе требование совершенно безумное, потому что произношение иностранных названий в каждое стране свое, особое… Было бы дико, потребуй мы у англичан называть Москву именно Москвой, а не «Москоу», а Россию – Россией, а не «Раша». Или британцы потребовали бы от нас говорить «Ланден» вместо нашего «Лондон».

Большая часть русскоязычных СМИ Эстонии использует именно навязанное официальной Эстонией написание… А то и правда – куда ж она денется?

Ведь в Интернете можно найти такие вот материалы:

«Предписание Языковой инспекции (1034)

DELFI.ee

08. январь 2002 06:01

EMP1

Обращаем Ваше внимание на то, что 3–4 января в русских новостях интернет-портала DELFI топоним TALLINN неоднократно транслитерирован на русский язык ошибочно.

Согласно части 1 параграфа 15 закона о топонимах, в нелатинских алфавитах написание топонима следует передавать в соответствии с буквенными таблицами. Исходя из установленных в них правил, топоним TALLINN следует по-русски писать с двумя буквами «н» на конце.

Вследствие вышеизложенного делаю Вам

ПРЕДПИСАНИЕ

писать впредь русскими буквами топоним TALLINN в соответствии с требованием закона о топонимах. В случае игнорирования предписания в отношении Вас будет применен параграф 170’ законодательства об административных правонарушениях.

С почтением, Урмас Вейкат,

заместитель генерального директора

Языковой инспекции» [34] .

В России же, как в СМИ, так и официальных правительственных документах, в соответствии с распоряжением администрации Президента РФ № 1495 «О написании названий государств – бывших республик СССР и их столиц» от 17 августа 1995 года, используется написание «Таллин», с одним «н» на конце.

Что ж! На этот раз хватило духу и политической воли не поддаваться на мелкий шантаж.

В 1991 году Россия была перед всеми виновата, унижена, оболгана, словесно избита. От нее отрывали куски, производство разваливалось, инфраструктура сокращалась, уровень жизни катастрофически упал. Это было время, когда оперная певица пела в подземных переходах Москвы, а милиция за сто долларов предлагала покататься на машине с мигалкой и звуковым сигналом.

Со стороны ведущих стран – ледяное молчание, грошовая гуманитарная помощь, чтоб с голоду не передохли. Со стороны вчерашних республик СССР, а теперь дорогих соседей – злорадное хихиканье и психологический прессинг, постоянное предъявление претензий.

На уровне частной жизни – полное понимание, что тебя бросили на произвол судьбы и если ты сдохнешь – твое правительство даже не почешется. Ему плевать. Недоступность хороших лекарств, отдыха, хорошей одежды. Невозможность приобрести транспорт, даже холодильник. Недоступность жилья. Часто даже слабая доступность еды – особенно качественной и калорийной. Непонимание, чем кормить детей. Разгул уличной преступности, заказные убийства. Мерзкая обстановка массового насилия. Волна самоубийств молодых.

Да еще 25 млн россиян за границами России, и убийственное отсутствие к ним даже малейшего интереса у собственного же правительства.

Да еще празднование хануки в Кремле.

Да еще опухшая физиономия Ельцина, его руки с разным числом пальцев, упорные слухи о подмене, о двойниках президента…

Да еще гражданская война… В 1993-м она не вышла за пределы Москвы, она только мелькнула, померцала вдали, как возможность… Но она мелькала и мерцала, как еще более страшное и притом вполне вероятное будущее…

В тревожные, мутные времена начала – середины 1990-х многим казалось, что России и правда конец.

«…А России уже никогда не подняться с колен», – пел провинциальный бард Борис Рябцев.

Для многих тогда искренне казалось, что бежать – самая лучшая перспектива, и не очень важно, куда именно. И бежали. Не только на Запад, но и в Южную Америку и в Африку.

Тем удивительнее – сегодняшняя Россия намного богаче, современнее, успешнее и себя самой 10–15 лет назад, и остальных «бывших республик».

Легче всего сказать, что все тут дело в «естественных монополиях», но это не совсем справедливо… Ведь вовсе не только у России есть богатые недра. Самая нищая и убогая страна из «бывших республик СССР» – Таджикистан, с его 16% мировых запасов урана.

Туркмения – четвертая в мире страна по запасам природного газа. Она обладает вторым по величине газовым месторождением в мире… И что? Это нищая страна, культивирующая дикие сказки про туркменов в каменном веке.

Сказочно богат и Казахстан – но стоит побывать в этом бедноватом государстве, чтобы сделать окончательные выводы: нет, не в самих по себе полезных ископаемых дело!

Дело же, во-первых, в занятиях населения. В тех людях, которые могут добыть полезные ископаемые, провести их первичную переработку, а потом транспортировать, продавать, превращать в товары массового потребления.

Во-вторых, дело в политике государства. Государство всегда может и организовать добычу чего угодно, и прекратить. И сделать выгодной транспортировку круглого леса и сырой нефти, и сделать выгодной глубокую переработку.

СССР тоже был могучей сырьевой державой, да только многое ли доставалось рядовым людям? Все шло как-то больше на военно-промышленный комплекс, на шпионаж да на поддержку всяких бунтующих голодранцев во всем мире.

В России 1991–1998 годов тоже добывали нефть и газ, никель и молибден. Лес в эти годы рубили и продавали за рубеж в таких количествах, что в Канаде простаивали лесопилки – не было смысла рубить свои леса из-за конкуренции дешевого российского леса.

…И что? Обогатилась кучка «олигархов» – самых беззастенчивых и наглых ворюг, а основная часть населения балансировала на грани голода.

Обсуждая проблему ресурсов, чаще всего удивительным образом никто не говорит о самом наиважнейшем ресурсе – трудоспособности и интеллекте человека. Опыт свидетельствует, что природные ресурсы – дело важное, но не основное. Яркий пример – Зимбабве. Небольшой процент белых фермеров на 5% территории Зимбабве обеспечивал стране продовольственную независимость и давал более 50% всего национального продукта. После объявления независимости часть фермеров убили, остальные бежали. Хозяйства их национализировали и раздали африканцам.

Ресурсов в Зимбабве не стало ни больше, ни меньше, но теперь процветания в Зимбабве нет, есть голод и гражданская война…

Так и в России: стоило смениться правительству – и не выкачав ни на один литр нефти больше, не срубив ни одного нового дерева, не продав ни на одно кило больше никелевого концентрата, Россия «вдруг» начала богатеть. Не потому, что добыли больше, а потому, что политика изменилась.