Алексей Челноков - Россия не для русских? Косовский сценарий в Москве

— Почему нам ни в коем случае нельзя брать на вооружение французский опыт?

— Да потому, что во Франции социальная политика даже больше, чем социалистическая. Когда масса молодежи устраивает демонстрации в центре Парижа с требованием разрешить им не работать, но при этом кормить их, то даже в Советском Союзе это никому бы в голову не пришло. Взрастили социализм хуже нашего. Полное уничтожение трудовой мотивации. Французская политика в отношении мигрантов такая: давайте их покормим сегодня, чтобы они резали не нас завтра, а наших детей послезавтра. Здесь интеграцией даже не пахнет.

Я помню, как Саркози усмирял бунт арабских подростков — заблокировал социальную сферу в бунтующих кварталах. Там закрылись школы, больницы работали только в режиме «скорой помощи». И чтобы получить социальное пособие, отцу арабского семейства надо было пешком пройти в соседний квартал — лишние 300 метров. Оказалось, что ему это очень тяжело. Я вас спрашиваю: нам это надо?

— Но ведь нам надо что-то делать — под лежачий камень вода не течет.

— Как говорят российские сантехники, под лежачий камень течет не вода. У нас ситуация очень простая: с таким диагнозом долго не живут. Я имею в виду даже не этнические проблемы, а сугубо экономические. Когда будут потрачены 435 миллиардов долларов? В зависимости от цен на нефть через два-три года. А потом — системный кризис. То ли это будет как в 1991-м, то ли как в 1998-м, не знаю. Но тут уже будет работать национальный фактор, и притом очень серьезно. Обязательно «выстрелит», вероятно, в фигуральном смысле чеченская государственность — она по уровню своего развития уже намного опередила российскую государственность. У Кадырова так не воруют — завтра же остались бы без головы, по крайней мере, без имущества точно. А еще будет работать техногенный фактор. Поэтому властям ничего не останется, как вести рациональную социально-экономическую политику. А в национальной политике неизбежен такой расклад: если сейчас делается перегиб в одну сторону, то потом будет перегиб в другую.

— Кстати, представители этнических диаспор к власти рвутся?

— Вообще-то любой нормальный человек рвется к ней. Но перед диаспорами сейчас стоят другие вопросы — выживания и нарабатывания капитала. В конце концов вопрос не в том, какой национальности человек, стоящий у власти. Никого не волнует национальность Хрущева, Брежнева, Горбачева, Ельцина. Национальность Сталина — грузин, осетин, еврей — никого не волнует, и то же самое с Лениным. На четверть русский, на четверть калмык, на четверть немец, на четверть еврей — и что? Никого не волнует национальность русских царей. Екатерина Вторая училась говорить по-русски, уже став царицей. Раньше такой вопрос решался автоматически. Когда человек из захолустного немецкого княжества или варяжский разбойник попадал в необъятные российские просторы, в рай земной, население которого обладало высокой грамотностью и высокой бытовой культурой (тут присутствовала гигиена, люди мылись, не справляли нужду в собственном доме, холера была, но чумы никогда не было), то он автоматически становился патриотом. А сейчас ситуация иная. Русский этнос вырождается. Ведь у нас теперь нет даже понятия «свой — чужой». Приезжающий в страну мигрант видит, как российский чиновник грабит и «мочит» своих. Так скажите на милость, патриотом чего он тут может стать?

— Каким будет лицо россиянина этак лет через 20–30?

— Демография — вещь эволюционная. Лицо российское станет более монгольским, чем сейчас. Скулы будут более выпуклые, глазки поуже, кожа смуглее. Но это не критично. Критичный вопрос — культура. Если вы забайкальскому казаку скажете, что он не русский, вам после этого придется бежать быстро и долго. Хотя и по типу лица, и по типу фигуры он немножко отличается от донского казака.

Президентом Российской Федерации может быть хоть негр, но это должен быть русский негр. Когда я учился в школе, в моем классе было трое негритят. И ничем, кроме цвета кожи, они от остальных не отличались. Знаю нескольких русских китайцев и русских корейцев, которых по тем или иным причинам родители оставили в Советском Союзе, а уж потомков «испанских детей» человек пять знаю, да и самих этих «детей» еще застал. Дело не в крови — это оголтелый, не имеющий отношения к реальности расизм, с которым вообще-то разобрались еще в 1945 году. Дело именно в культуре.

С конца 80-х годов на территории бывшего Советского Союза произошло более полутора сотен межнациональных, межэтнических и межконфессиональных конфликтов. Но пока беспорядки не выплеснулись на Манежную площадь и разъяренную толпу можно было увидеть прямо из окон Кремля, взрывоопасность межнациональных отношений руководством России до конца не осознавалась.

Что же случилось с былой дружбой наших народов? Почему вдруг встал парадоксальный вопрос — защита русского населения? И это в стране, где, по официальным данным, проживает 80 % русских. Лозунг «Россия для русских!», согласно социологическим опросам, вызывает одобрение более чем у половины жителей страны. По этому поводу можно негодовать, сколько угодно сокрушаться, в ряде СМИ уже муссируется страшное обвинение русских в фашизме… Что ж, у нас свобода слова. Но в словах ли тут дело?

А что если, смирив эмоции, попробовать понять, что же на самом деле вызывает обиду у людей, которые считают себя русскими? Говорим «считают», потому что, во-первых, история государства Российского такова, что если копаться в «чистоте» крови, то упомянутые 80 % сильно поубавятся, а во-вторых, мы убеждены, что принадлежность человека к какой бы то ни было нации (не путать с национальностью!) определяется прежде всего его самоощущением, языком, на котором он говорит, культурой, которую исповедует.

Позавидуешь, право же, Америке, там национальность и гражданство — одно и то же, там все — американцы. А многонациональный народ нашей страны мучительно ищет, но никак не найдет свою идентичность. Это как у Маяковского: «улица корчится безъязыкая…» Появилось, правда, понятие «россияне», но как-то не привилось в быту.

Думаем, все-таки не стоит паниковать из-за того, что большинство наших граждан, далеких от политики людей отвечают, не чувствуя подвоха: да, Россия для русских. А впрямь: если даже не для русских, то для кого? Полагаем, это своего рода «протестное голосование». Видимо, столь неуклюже вылезает наружу та самая обида: мы чувствуем себя русскими, живем в государстве, которое носит имя Россия, почти все жители страны знают русский, так почему же политики озабочены правами меньшинств, а русского народа как такового будто и не существует? И почему, мол, в такой огромной стране, которую ценой своей пролитой крови собирали наши предки, нам, русскому большинству, просто житья нет?