Сергей Кремлев - Россия за Сталина! Вождь народа против жуликов и воров

«Успехи нашей колхозной политики объясняются, между прочим, тем, что она… опирается на добровольность колхозного движения… Нельзя насаждать колхозы силой…

…Что может быть общего между… «политикой» унтера Пришибеева и политикой партии…?

Кому нужны эти искривления, это чиновничье декретирование колхозного движения, эти недостойные угрозы по отношению к крестьянам? Никому, кроме наших врагов».

Так-то так, но, вообще-то, если говорить честно, в «Битве за хлеб» 1930 года победы шли об руку с поражениями. А поражения — об руку с победами…

Статью же Сталина на селе оценивали по-разному.

НАПРИМЕР,член ВКП (б) Сельдяшкин на совещании уполномоченных Алексеевскою райисполкома Северо-Кавказского края говорил о статье «Головокружение от успехов» следующее: «Сталин испортился, стал писать не по-большевистски…я думаю, что в «верхах» что-то неладно…»

А вот как отозвался о статье заместитель председателя Бердского райисполкома Помельников: «Письмо Сталина в газете помещено зря… это приведет коллективизацию к нулю. Крестьяне все разбегутся…»

А вот Центрально-Черноземный округ:

«Зачем было Сталину писать такие письма, да еще в газету. С таким трудом создавали колхозы, а теперь все разваливается и больше крестьянина в колхоз не затянешь»; «Наверху накрутили, взяли темпы не по силам, а нам за это расплачиваться придется…»

А вот Татария… В Мензелинском кантоне рабочий-«двадцатипятитысячник» (то есть направленный на село в счет «25 партийных тысяч») Хамитов из Баку говорил со слезами на глазах: «Сталин написал свою статью, ошибся, бросил на огонь местных работников, Благодаря его статье всюду поголовно разлагаются колхозы, Сколько затратили денег и энергии впустую».

Подобное цитирование можно продолжить.

Но откуда взяты все эти оценки?

Да то-то и оно, что взяты они из направленной членам Политбюро (в том числе и Сталину, естественно) Справки Секретно-Оперативного Управления ОГПУ по материалам полномочных представительств ОГПУ по состоянию на конец апреля 1930 года.

Читая эти регулярные оперативные сводки, можно в два счета стать убежденным антисоветчиком, антикоммунистом и антисталинистом, если…

Да, некое «если…» здесь имеется: если нет головы на плечах или если в этой голове нет знания всего массиваисторических фактов той эпохи.

А весь массивисторических фактов эпохи Сталина — за Сталина!

Заместитель председателя ОГПУ Ягода и начальник Секретно-Оперативного Управления ОГПУ Евдокимов Сталину в совершенно секретной записке «Об отрицательных явлениях в ходе коллективизации в Сибири» от 15 марта 1930 года сообщали:

«…Административно-принудительный метод, зачастую в грубой форме, при организации колхозов слабо изживается; факты «раскулачивания» середняков и даже бедняков, семей красноармейцев, бывших партизан продолжают иметь место. Причем мотивы к раскулачиванию приводятся: «антиколхозные настроения», «подкулачник», несдача семфонда, неуплата денег за трактор и т. д.

Конфискация при раскулачивании полностью имущества отмечается повсеместно при большом количестве фактов издевательства, мародерства и физического насилия…»

В современной антисталинской литературе можно найти множество конкретных и вполне достоверных иллюстраций к этой общей оценке.

Ну и что?

Ведь это было время действительно перелома, время небывалых — небывалых прежде всего по своему созидательному потенциалу — исторических битв старого и нового, битв за пятилетний план, за хлеб, за массовое овладение знаниями, за освоение техники…

А битвы не всегда бывают победными… Но разве могла уйти от них Россия? Тем более что поражения были частными и временными, а впереди ждали успехи и победы!

Нет, уйти от этих битв Россия не могла. Очень уж сильно она отстала при царизме. 4 февраля 1931 года на 1-й Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности Сталин говорил:

«Иногда спрашивают, нельзя ли несколько замедлить темпы, придержать движение. Нет, нельзя, товарищи!..

…Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут…»

Я еще вернусь к этой речи позднее, а сейчас приведу пару примеров из еще одного пласта тогдашних событий…

Рабочий Тульского сахарного завода заявляет в групповом разговоре: «В деревне к моей семье пристают, чтобы шли в колхоз, Я думаю написать письмо и предложить продать весь скот и все имущество, но ни в коем случае не идти в колхоз».

Рабочие в строительной мастерской Тульского оружейного завода скандалят: «Крестьян в принудительном порядке загонят в колхозы, которые добра не принесут, а только разорят наши хозяйства. Мы ни за что не пойдем в колхозы, Коммунисты ошибаются, если думают, что крестьяне добровольно и охотно будут разорять себя, отказываться от своего добра и сажать на свои плечи лодырей».

И так далее — по всей стране…

По всей, но — насколько массово?

Вот то-то и оно!

Сегодня несложно «надрать» в архивах множество подобных «доказательств» грубого насилия местных органов советской власти при проведении коллективизации…

Но Сталин знал о них!

А знал лишь потому, что самже ввел в практику такой режим, когда ОГПУ не боялось сообщать руководству страны любую грустную правду, а руководство не боялось с ней знакомиться и делать выводы.

Ранее в истории России — царской России — ничего подобного и близко не было! Правды требовал только Сталин, Думаю, если издать все те документы с «негативом», которые были уложены на стол Сталину с начала 20-х до конца 30-х годов, то они потянут не на один десяток килограммов печатной продукции, И формально все эти доказательства будут подлинными.

А по большому счету, именно что «доказательствами» в кавычках, потому что они выдраны из контекста эпохи!

Основная народная масса была за социализм, за развитие, за Сталина и была готова идти на лишения и жертвы, потому что люди сознавали — это все окупится, потому что делается для них самих и ими самими.

Но была и несознательная часть массы… Цитированная выше записка ОГПУ Сталину начинается так:

«Несмотря, в общем, на бурный рост числа коллективных хозяйств (50 % к общему числу населения), продолжает фиксироваться ряд серьезных отрицательных явлений в ходе коллективизации…»

Однако в записке ОГПУ ее начало — единственное место, где имеется положительная констатация! Далее идет сплошной «негатив»: «Административно-принудительный метод, зачастую в грубой форме…» и т. д. — то, что читателю уже известно.