Максим Разумков - Закат Гейропы и России

Но торжествовать победу над вселенской несправедливостью оказалось несколько преждевременным. Первый энтузиазм спал, а в сухом остатке обнаружились проблемы гигиенического свойства. Да и муторным оказалось таскать с собой хоть разовые, хоть многоразовые, хоть даже дизайнерские или компактные «воронки для переливания жидкости». Или постоянно покупать их в тот момент, когда не до этого – в туалет скорее хочется.

Если гора не идет к Магомеду, то… Вот-вот. Как у классика: «Не доставайся же ты никому». Феминистки развернули новую кампанию с требованием убрать писсуары вообще. И из женских туалетов, и из мужских. Тут уже смеяться хочется не очень. Но давайте напоследок все-таки улыбнемся:

Портал Funnypolitology.com 2008:

« Чиновники мэрии шведского города Мальме решили покончить с вечной проблемой очередей в женские туалеты. Заметив, что в мужских туалетах никогда нет очередей, в отличие от женских, градоначальники узрели в этом дискриминацию. Объектом дискриминации оказался обыкновенный писсуар, который позволяет мужчине быстро и безболезненно решить свои проблемы. В итоге они повелели убрать из всех общественных мест и учреждений писсуары, оставив лишь унитазы. Количество унитазов в мужских и женских туалетах надлежало быть строго одинаковым. Через некоторое время, к великому удивлению градоначальников, очереди в женские туалеты не пропали, а в мужских их как не было, так и нет. Видимо, дискриминация пустила слишком глубокие корни в шведском обществе. Но не стоит сомневаться, что с таким порывом и находчивостью и эта проблема будет решена ».

А теперь о серьезном.

По сообщению многих СМИ в Швеции в скором времени будет принят Закон, запрещающий мужчинам справлять малую нужду стоя. (Уже принят.)

В некоторых школах Германии мальчикам разрешено пользоваться туалетом только сидя.

В некоторых детских садах Франции мальчиков с детства приучают только к сидячему способу отправления естественных надобностей.

И это только начало.

Видя подобную тенденцию, иронизировать на писсуарно-унитазную тему и смеяться над яростной борьбой за право, простите, уринировать стоя на голове, уже не хочется. Когда сомнительные, мягко говоря, новаторства получают поддержку на государственном уровне, это уже не смешно.

Большое видится в малом. Писсуары и пр. – это мелочь, частности. Да и сами ультрафеминистки, поднявшие всю эту кампанию, разумеется, не догадываются (по крайней мере абсолютное их большинство), что являются слепыми пешками, тараном, ледоколом в руках умных кукловодов. Хотя цели в чем-то и совпадают. Помните, мы говорили, что прямое физическое уничтожение невозможно? Каким же способом тогда провести дезактивацию ? А вот так – исподволь, потихоньку, с раннего детства вытравливать мужское начало. Разница лишь в одном. Но она кардинальна и отражает истинные цели. Если ультрафеминистки-мужененавистницы выступают абстрактно (10 % от общего числа всехмужчин планеты), то кое-кто выбирает цели вполне конкретно – в культурных, религиозных, этнических границах Европейской христианской цивилизации.

Это как маленький кусочек огромного глобального пазла. Посмотришь и ничего не поймешь. Чтобы понять всю картину, нужно даже не часть пазла собрать, только целиком. Давайте же попытаемся. И продолжим о части пазла под условным названием «феминизм».

У каждого человека есть или были отец и мать. Детей в пробирках производят пока что лишь на страницах фантастических романов, поэтому возьмем данное утверждение за истину. Ну, природой так устроено. Однако с некоторых пор оказывается, что с этим утверждением торопиться не стоит. По крайней мере таких слов, как «отец» и «мать», будущие поколения подданных царства толерантности могут уже и не услышать.

Представитель Швейцарии в Совете Европы феминистка-интернационалистка Дорис Штумп выступила на ассамблее ПАСЕ с инициативой эти слова запретить. Это еще зачем? Мы же знаем, что, например, слово «мать» на всех языках в основе несет что-то такое гордое, ласковое, почти святое. И только в двух случаях есть исключения. Первый – когда речь заходит о невоспитанности человека, пользующегося самыми грязными и отвратительными ругательствами. И второй – когда об этом слове говорит открытая лесбиянка (куда ж без этого) Дорис Штумп:

« Запретить слово «мать» означает положить конец практике изображения женщин как пассивных и второсортных существ, матерей и сексуальных объектов ».

Ой, да мало ли, кто там что сказанул. Вот и один мой знакомый, узнав о глубокой новаторской инициативе, высказался примерно следующим образом: на свете столько дебилов, что немудрено, что кто-то из них мог попасть в Европейский парламент.

Вот только пословица «в семье не без урода» в данном случае неактуальна:

Коллеги ее поддержалии приняли резолюцию парламентского собрания Совета Европы, где говорится, что представление о домохозяйке является традиционной моделью поведения, приписываемой женщине, а это мешает установлению полного равноправия полов.

Это и есть политкорректность.

Только не следует думать, что правительства целых стран, парламентарии ПАСЕ, власти шведского Мальме, передвигающие унитазы туда-сюда, и есть та «невидимая рука», которую мы пытаемся найти. Они такие же «пешки». Они просто боятся.

Мужчина – защитник, добытчик, созидатель, продолжатель рода. Так, вообще-то, было на протяжении веков. Чтобы вытравить все это в мужчинах европеоидной расы, превратив в безвольные, безынициативные и бесполые существа, не способные к сопротивлению, применяются разные методы. В том числе с помощью «феминизма». Помните, мы вспоминали о здоровье (моральном и физическом) северных европеоидов скандинавов, для которых «ученые» придумали методы «повышения жизнестойкости» с помощью… Так вот – неудивительно, что один из главных ударов наносится именно по ним. Вернее – первый удар.

Первыми гендерные квоты в политике и бизнесе ввели Норвегия и Швеция (нормы политического присутствия). А потом пошло-поехало. Что же это такое? Из названия, если перевести на человеческий язык, становится понятно, что это некие половые минимумы. Например, партии, входящие в Стортинг и Риксдаг, обязаны иметь в своем составе от 33 до 40 процентов парламентариев женского пола. (В реалии женщин даже больше, с запасом – в Швеции и в Норвегии 40–44 % женщин в парламентах и 47–50 % в правительствах.) В самом процентном соотношении нет ничего дурного, – плохо другое. Плохо то, что в важнейших институтах страны, отвечающих за ее жизнь и развитие, отменен справедливый принцип отбора лучших из лучших. С таким подходом в скором времени с требованием квотирования может выступить кто угодно. Из числа баловней толерантности, разумеется. Например, о своем представительстве на уровне 40 % от числа мужчин-парламентариев выступят гомосексуалисты. Каждая иммигрантская диаспора, коих несметное количество, также потребует по своему представителю. А то и по двум. (В госучреждениях они уже квотируются.) А ведь Парламент не резиновый . Но вернемся к женщинам. К женщинам в бизнесе. В корпорациях, где важную роль играет государство (например, размещает заказы), вопрос решается просто – в приказном порядке. А как же быть с независимым частным капиталом в свободных и либеральных странах? Ведь нельзя же взять и приказать? Для этого есть другие меры – экономические. Допустим, слегка поддушивать, а если надо, то и душить: фискальными органами, повышением налогов (что уже сделано), или организовывать внеплановые проверки тех, кто мало женщин в совет директоров ввел.