Анатолий Вассерман - Чем социализм лучше капитализма

Тульские ружья и пистолеты содержали десяток-другой деталей. Их либо пригоняли друг к другу вручную, либо оставляли (для надёжной работы при загрязнении) зазоры, видимые (в тульском музее оружия) даже моим невооружённым глазом. В новейшем тульском пистолете ГШ-18 пара десятков деталей, и некоторые их поверхности сопряжены с микронной точностью. Проверять на точность изготовления детали, сделанные в разных местах, теоретически можно, но времени на устранение брака уйдёт неприемлемо много. А что делать другим производителям пистолетов, где обычно деталей более полусотни (пистолет Макарова долго был простейшим в мире: всего три десятка)?

Когда-то я описал в «Бизнес-журнале» один из крупнейших неядерных взрывов. В германском городе Оппау взорвалось более 12 тысяч тонн аммиачной селитры, ибо подрядчик, нанятый дробить слежавшийся запас, вместо порядка взрывов, указанного химическим заводом, ввёл свой. Взаимодействие независимых деятелей трудно организовать, даже если все они добросовестны.

Нынче стандартным приёмом недобросовестной конкуренции стал разрыв технологической цепочки. Всероссийский НИИ твёрдых сплавов в советское время входил в научно-производственное объединение с заводом, выпускающим его разработки. Заодно на заводских установках шли институтские опыты: жаропрочную металлокерамику трудно обрабатывать в комнатных условиях. В 1994-м московский комбинат твёрдых сплавов выкуплен шведским конкурентом Sandvik Coromant и с тех пор производит его устаревшие изделия: сливки с новинок шведы снимают сами. Институт же получает премии за находки многодесятилетней, а то и многовековой давности: новое ему в одиночку не под силу.

Конкурируют и государства. Ракета «Булава» терпела на испытаниях множество неудач, помимо прочего, потому, что в 1990-е немалую часть предприятий, производящих космические комплектующие (от спецсплавов до уплотнительной резины), скупили иностранцы и перепрофилировали или закрыли. Сейчас технологические тонкости приходится осваивать заново едва ли не с нуля, вновь проходя сложнейший путь, уже изученный - с немалым трудом! - в 1950-е.

Возможно, в 1922-51-м, когда Мизес писал «Социализм», взаимозависимость производств ещё не была столь очевидна (хотя уже тогда авто- и авиазаводы работали с сотнями поставщиков). Но сейчас отказ от вертикальной интеграции выглядит уже не прозрением, а предрассудком автора. Впрочем, это относится и ко всем прочим исследованным мною либертарианским идеям. Остаётся лишь пожалеть, что экономический блок нашего правительства всё ещё пребывает в плену соблазнительной простоты либертарианства. Той самой простоты, что хуже любого воровства.

© 2012.01.05. Впервые опубликовано в «Бизнес-журнале»

В моей статье «Отрицание отрицания» («Бизнес-журнал», июнь 2011-го) вычислено: уже к концу нынешнего десятилетия развитие информационных технологий сделает плановое хозяйство по всем показателям выгоднее (по многим показателям - в несколько раз выгоднее) рыночной экономики. Один либертарианец - адепт неограниченной свободы рынка - сразу спросил: почему бы не организовать планирование на коммерческих началах? Пусть некая фирма покупает у хозяйствующих субъектов все сведения, необходимые для вычисления плана, а затем продаёт им же рассчитанные указания.

Увы, поразмыслив над этой простой и заманчивой (как и всё либертарианство) схемой, я пришёл к выводу: она - как и практически все прочие известные мне либертарианские предложения - неустойчива. Слишком много в ней возможностей извлечь выгоду из сокрытия от плановиков каких-то важных сведений или уклонения от следования плану. Правда, во всех рассмотренных мною вариантах выгода достигается ценой несоразмерных потерь в других звеньях хозяйственного механизма: ведь полный точный оптимальный план, рассчитанный на основе всей технической и социологической информации, указывает действительно лучший возможный образ действия. Но если хозяйствующие субъекты независимы - кому какое дело до ущерба, причинённого другим?

Выходит, плановое хозяйство должно быть социалистическим: все средства производства надлежит передать в собственность государства (или - как было с кустарями и артелями в эпоху Джугашвили) структур, всецело подчинённых государству и не намеренных уклоняться от его предписаний. Только если план пересматривается единовременно для всех единой управленческой структурой, производственные возможности используются наилучшим возможным образом.

Но где же в этой схеме остаётся место хозяйственной инициативе? Неужто нам предстоит вечное бездумное подчинение командам свыше?

Наоборот. В полном соответствии с диалектикой подчинение освобождает.

Всякая хозяйственная деятельность подчинена какому-то плану. Если каждый сам себе составляет план - он может только гадать о возможностях партнёров. Если же план охватывает всех действующих, он позволяет точно оценить влияние каждого на всех остальных и таким образом заблаговременно выбрать наилучшие из всех предлагаемых вариантов действий. Иными словами, хозяйственная инициатива вписывается в общую структуру деятельности, получает всестороннюю поддержку всех, кто может её оказать.

Правда, расчёт плана - дело долгое. Поэтому, например, в советские времена внедрение многих новинок растягивалось на годы. Даже при том, что планировали упрощённо и приближённо. Да и на свободном рынке далеко не всё осуществляется во мгновение ока. Но к 2020 году мировой компьютерный парк сможет точно рассчитывать оптимальный план деятельности всего мирового хозяйства менее чем за сутки. Поэтому любая новая идея будет немедленно оценена и - в случае полезности - обеспечена всем необходимым для осуществления. Если же предварительная оценка окажется неточной - сразу после обнаружения этой неточности появятся необходимые поправки.

Это относится не только к хозяйственникам. Так, новые книги будут допечатываться (или распространяться через Интернет с разумной оплатой копирования) в соответствии с текущей популярностью, а не с гаданиями издателей или мощностью рекламы. Выставочные залы тоже будут предоставляться с оглядкой на зрителей, уже пришедших на предыдущие выставки тех же авторов, а не на маршалов с испытанными временем технологиями раскрутки конъюнктурно удобных стилей. Словом, творческая личность в любом роде занятий получит от общества наибольшую и наискорейшую возможную поддержку.

Но что делать человеку не столь творческому? Неужто - как в Китае времён культурной революции - ходить в запланированной для всех телогрейке?