Максим Калашников - Глобальный Смутокризис

Говорят, кое-какие убежища для выживания самой «элитной» элиты уже сделаны. В том числе и в РФ. На основе объектов бывшего Госкомрезерва СССР.

Пытаясь заглянуть на много лет вперед и вскрыть логику планов нашего врага, посмотрим на эволюцию самого института современных корпораций.

Внешне неолиберальная (она же – неоконсервативная) теория выглядит весьма красиво. Ну зачем сильное государство с огромной бюрократией и тяжелыми налогами? Все это душит частную инициативу граждан, угнетает самых энергичных и умных. Их заставляют – через налоги – содержать ленивых и глупых. Мол, государство с большими налогами и вмешательством в экономику – зло, ведущее к застою. А низкие налоги и «минимальное государство» могут расковать потенциал самой лучшей части общества. Даешь дерегуляцию и низкие налоги, даешь сокращение социальных расходов и расходов казны вообще!

Но красивая теория разлетается вдребезги при столкновении с реальной жизнью. Полную свободу обогащения и «самореализации» при ультралиберализме получают не столько энергичные личности, сколько корпорации. А ни к чему хорошему это не приводит. Полная свобода оборачивается рабством. Дело в элементарном: корпорации – это как бы сверхличности, превосходящие обычного человека по силам и возможностям в миллионы раз. У корпораций есть огромные капиталы (свои и заемные). У них – супермозг в виде армий аналитиков и научных, опытно-конструкторских подразделений. У них – гораздо лучшие «зрение и слух» за счет множества сотрудников—сборщиков информации. Корпорации обладают своими производственными мощностями – и это дает быстрейшее воплощение замыслов. Корпорации располагают отличными юристами и почти прямым доступом в самые высшие коридоры власти. При этом их руководство не выбирается простыми избирателями – и им неподотчетно. Корпорации способны действовать секретно, будучи при этом (по внутреннему устройству) тоталитарными мегамашинами. К услугам корпораций – весь мир с его ресурсами, превращенный в единое игровое поле.

Конкурировать обычным людям с корпорациями в условиях полной либерализации экономики – все равно, что милому плюшевому Чебурашке (или медвежонку Тедди) сунуться в мир бронированных зубастых чудовищ с хорошими мозгами и быстрой реакцией. Порвут в клочки мигом.

Но задумаемся: а к какой цели стремятся освобожденные «по Фридману» корпорации? Где конечная точка эволюции общества, где корпорации либерализованы?

Это – супермонополистическое, тоталитарное общество, где корпорации заменяют прежнее демократическое государство. И где устанавливается режим террора среди недовольных – и откровенной полицейщины. Стремление к полной свободе бизнеса ведет к полному рабству.

Каждая корпорация по натуре своей стремится подавить всех конкурентов и занять монопольное положение в своей рыночной нише. И это успешно делается. Где – слияниями и поглощениями. А где – и тайными операциями на подрыв соперников. А часто ТНК просто покупают чиновников, благо зарплата у губернатора американского штата (Иллинойс, Род Благоевич) 177 тысяч долларов в год, а у высших менеджеров ТНК – по 30, 40, а то и по 200 миллионов долларов. Процесс захвата корпорациями реальной исполнительной власти (и покупка ими законодателей) – процесс объективный. А от этого до прямого присасывания к бюджету, до устраивания «нужных» войн – буквально дюйм.

Частные корпорации обзаводятся своими армиями и сыскными структурами, контрразведкой и разведкой, что намного эффективнее и жестче государственных аналогов. Они приватизируют право на насилие. И недалек тот час, когда они могут полностью приватизировать власть в США. А поскольку народу власть корпораций не несет ничего, кроме обнищания и оболванивания, поскольку средний класс при ультралиберализме уничтожается (идет ускоренное расслоение социума), то виден и политический итог корпоратократии. А именно – установление тоталитарно-репрессивного режима.

Благо уже были примеры Аргентины и Чили 1970–1980-х годов, где ультралиберальные реформы в экономике сливались с диктатурой в политике. А заодно – с суперэффективной системой террора против недовольных.

Тем более что корпорации нынче эволюционируют в нечто куда более злое и сильное…

Работая над циклом «Третий проект» вместе с Сергеем Кугушевым в 2000–2005 годах, мы сделали вывод: в Античеловечестве корпорации превращаются в метагруппы. В части Голема.

Это изменение происходит из-за качественного изменения природы современного бизнеса. Он приобретает самое широкое толкование. Ведь что такое busyness в дословном переводе на русский язык? «Дело». Речь в современном бизнесе идёт не только об экономике, а о всех составных частях общества – политике, войне и культуре. В современном бизнесе стирается разница между экономикой, операциями спецслужб, войной, психологическими акциями и политикой. Наступает эра метадействия.В пору безраздельного господства денежных отношений на Западе наступает полное обращение власти, информации и ресурсов друг в друга через деньги, бизнес охватывает экономику, политику и медийную сферу. Последняя же, в свой черед, есть сфера общества, культуры и духа в условиях развитого «постиндустриализма».

Таким образом, метагруппа как злокачественная мутация прежней корпорации занята бизнесом. Только бизнес этот тотален, представляя из себя систему конвертации и получения силовой прибыли за счет переливов ресурсов, информации и власти. Метагруппа есть структура метадействия новых кочевников, античеловеков. Действия, вооруженного богатым арсеналом технологий «захвата трофеев». Эти технологии позволяют Античеловечеству достигать своих целей и обеспечивать желаемые для него условия жизни за счет деградации и разрушения остального человечества, за счет подрыва основ других цивилизаций и сужения вариантов будущей Реальности. Корпоратократы пожирают наше Завтра.

Итак, метагруппы действуют по всему полю социума, охватывая экономику, политику и медиасферу. Они вовлекают в свой оборот все аспекты общества, межличностные и групповые отношения, культуру во всех ее проявлениях – от самого элитарного искусства до вульгарной поп-культуры, и даже эзотерику. Их деятельность возможна благодаря чрезвычайно изощренному набору технологий. Метагруппы проецируются на природный, технологический и виртуальный миры, их деятельность развертывается в Текущей Реальности и достигает ее вероятностных отражений. Но сердцевина, основа метагруппы всегда остается неизменной: присвоение, захват, грабеж.