Максим Калашников - Глобальный Смутокризис

От этих факторов зависит то, насколько серьезными окажутся ресурсные ограничения в развитии стран, особенно – дефицит пресной воды.

Третье. Вернется ли в политику государств меркантилизм и когда это погубит глобальные рынки?

Напомним, что меркантилизм – экономическая политика XVII века, где государство активно регулирует бизнес, оказывая протекционистскую поддержку отечественному производителю. Американцы опасаются, что второе пришествие меркантилизма приведет к «ресурсному национализму» и обострению соперничества великих держав.

Четвертое. Будет ли движение к демократии в Росфедерации и КНР?

При этом янки уверены, что в Росфедерации без диверсификации экономики (то бишь при сохранении ее сырьевого характера) демократизация маловероятна. А вот возможный рост численности китайского среднего класса (ибо в КНР диверсифицированное народное хозяйство) дает шансы на политическую либерализацию, но – при одновременном усилении китайского национализма. Ну, а нефтегазовая экономика – это царство, где среднего класса почти нет, где кучка сверхбогачей и высших государственных иерархов помыкает нищими массами.

Пятое. Появится ли у Ирана ядерное оружие и вызовет ли это новый виток гонки вооружений на региональном уровне вкупе с большей милитаризацией окружающих стран?

Янки считают, что сей фактор приведет к появлению «терроризма и партизанщины под ядерным зонтом», что повысит вероятность острых военных конфликтов.

Шестое. Станет ли большой Ближний Восток более стабильным? Стабилизируется ли обстановка в Ираке? И будет ли мирно решен арабо-израильский конфликт?

Отметим, что американцы употребляют совершенно идиотское с русской точки зрения выражение «Большой Ближний Восток», включая сюда помимо привычного нам Ближнего Востока еще и часть Средней Азии, Ирак, Иран и Афганистан. Так вот, от замирения этих регионов, как думают янкесы, вероятнее всего, что здесь будет «зона турбулентности». Если же удастся сделать Ирак экономически сильным и внутренне мирным (мечтатели!), если будет решен миром еврейско-палестинский конфликт, все равно придется иметь дело с одной из двух проблем. Либо – с усилившимся Ираном, либо – с последствиями перехода развитых стран на «неогневую», неуглеводородную энергетику.

Седьмое. Справятся ли Евросоюз и Япония с проблемой старения и вымирания своего коренного населения?

Если им будет сопутствовать удача, если европейцам удастся интегрировать в свое общество мусульманских мигрантов, то Япония и ЕС смогут решить вопрос трудовых ресурсов. Если же нет – их ждет долгий упадок.

Сегодня в ЕС от 15 до 18 миллионов магометан. Более всего исламизирована Франция – 5 миллионов приверженцев Пророка или 6–8 % населения. Миллион мусульман живет в Голландии (та же пропорция). Далее идут страны с 4–6 % магометан в населении – Германия (3,5 млн.), Дания (300 тысяч), Австрия (полмиллиона), Швейцария (350 тыс.) В Англии живет 1,8 млн. мусульман, в Италии – около миллиона.

Восьмое. Смогут ли мировые державы создать многосторонние структуры сотрудничества для того, чтобы приноровить свою политику к изменившемуся геополитическому «ландшафту»?

Американские «мозговики» отмечают двойственное отношение новых великих держав к международным организациям вроде ООН или МВФ, однако считают, что участие поднимающихся новых гигантов в подобных организациях поможет им стать более сильными игроками на мировой арене. Очевидно, что интеграционные процессы в Азии приведут к созданию гораздо более сильных, нежели сейчас, региональных организаций. В то же время НАТО столкнется с вызовами за пределами своей традиционной «зоны ответственности», а также – со снижением военных возможностей Евросоюза. Нынешние альянсы ждет ослабление.

Как видите, читатель, всем придется крайне нелегко в этом мире будущего.

Например, Китаю. Он ведь будет стремительно стареть. С 2015 года начнет падать доля трудоспособных в его населении. Скажутся десятки лет политики «Одна семья – один ребенок». И это наслоится на проблемы КНР со снабжением водой, пищей и энергией. Китайцам придется снова отменить контроль за рождаемостью. Ибо надо будет исправлять чудовищный перекос в сторону преобладания новорожденных мальчиков над девочками (последствие курса «Одна семья – один ребенок»).

Индии придется бороться не только с ресурсными ограничениями, но и с растущими противоречиями между развитым Югом (Дели, Мумбаи и Калькутта) и отсталым Севером. В то время как на юге рождаемость снизится, на севере она останется высокой. Но «северяне» Индии будут очень малограмотной и неквалифицированной рабочей силой.

Иран уже пережил демографическое снижение темпов роста. К 2025 году в нем будет жить 77 миллионов душ. Пока в Иране много молодежи. Но удастся ли Тегерану превратить ее в хорошо образованный и квалифицированный человеческий капитал? Сможет ли он дать юным жизненные перспективы? Или нынешние молодые превратятся в фанатиков-экстремистов?

И конечно, испытания ждут Соединенные Штаты. Им эксперты Национального совета по разведке сулят статус сильнейшей в военном плане страны. Хотя они уже никогда не смогут быть такими гегемонами, как в 90-е, янки все же рассчитывают на сохранение лидерства.

Например, к их защите станет прибегать все больше и больше стран, если в мире начнет распространяться оружие массового уничтожения. Роль США вырастет и тогда, когда планета столкнется с климатическими изменениями. Ведь Америка, как ожидают эксперты, останется главным источником инноваций в технологиях.

Надо сказать, что о перспективах США эксперты НСР говорят скуповато. Как, впрочем, и о будущем долларовой системы. Но один замысел американцев совершенно точно определен: они попытаются «выехать» за счет своей НИС – национальной инновационной системы.

Тут не надо быть Сократом иль Платоном, чтобы понять: в условиях Мегакризиса и многочисленных опасностей выживет лишь быстрый, умный и развитый. Только страны – инновационные «котлы» сумеют выстоять и парировать вызовы времени. Сырьевые застойные «тупицы» – бараны на заклание. Авторы доклада особо отмечают, что при росте земного населения в 1,2 миллиарда инновации становятся ключевым фактором выживания. Ибо, например, «все имеющиеся технологии неадекватны для замены традиционной энергетической архитектуры в нужном масштабе». Именно новые технологии помогут заменить и ископаемое топливо, и водно-продовольственные ограничения.