Михаил Сарбучев - Крест против Коловрата – тысячелетняя война

Получается, что раннее русское христианство не только не было гонителем язычества, но и черпало из него определенные мотивы? Возможно, даже имело место соперничество условно «византийской» версии и какой-то другой. Откуда все эти «говорящие животные»? Явно не из Византии. Как это объясняют официальные источники? Как эти мотивы изучены? Как представлены широкой публике, исследованы в качестве возможных «национальных кодов»? Да никак! Все вопросы к «татарям»! Пойди пойми их, богомерзких тварей! Прискакали из-за Урала, изрезали все стены «восточным» орнаментом и разбрелись по лесам. Да, еще, забыл… – всю казну монастыря украли! Какие часы? А… часы… Часы – это тоже они все!!! Ибо язычники.

В предыдущей части книги мы пытались доказать, что значение Христианской церкви в жизни Древней Руси было сильно преувеличено последующими историками и толкователями. Но так было лишь до определенного момента. Этот момент можно назвать с точностью до года! Во всяком случае, можно точно указать, ко времени правления какого царя это относится. Московский царь Иван III (1440–1505) не случайно известен нам с прозвищем «Великий», ибо его царствование изобиловало событиями великими не только для России, но и для всего тогдашнего цивилизованного мира.

Европа в те годы переживала не лучшие времена. Турки-османы теснили византийцев по всему фронту, нанося им поражение за поражением. Они уже захватили Боснию и Фракию и стали угрожать не только Южной, но и Центральной Европе. Это поставило христиан перед необходимостью консолидации и поиска мощных союзников. Базилевс Иоанн VIII совершил беспрецедентный шаг – лично явился в Рим для заключения Унии с католиками. В 1438–1445 годах состоялся так называемый Ферраро-Флорентийский собор, на котором была предпринята попытка объединения Западной (Католической) и Восточной (Православной) церквей. Собор был объявлен Вселенским. С согласия восточных епископов патриарх Константинопольский провозгласил Вселенский собор канонически состоявшимся и объявил, что те, кто не подчинится его решениям, будут отлучены от Церкви. В ходе собора восточные иерархи, тщательно ознакомившись с учением Римской церкви, пришли к выводу, что оно «православно». После некоторых колебаний все они, кроме митрополита Марка Эфесского, признали нововведения Римской церкви имеющими основание в Св. Писании и Св. Предании правомочными, но с оговоркой, что Восточные церкви, признавая правильным все содержание вероучения Римской церкви, не станут вводить у себя латинские литургические и церковные обычаи. 6 июля 1439 года они (включая императора) единодушно подписали резолюцию собора, буллу Laetentur coeli , предложенную папой. Таким образом, была заключена уния, и восточные церкви воссоединились с латинской. Справедливости ради заметим, что уния просуществовала недолго.

30 мая 1453 года в восемь часов утра османский султан Мехмед II торжественно вступил в столицу Византии Константинополь и приказал переделать центральный собор города – собор Святой Софии – в мечеть. Пала тысячелетняя империя, легитимная наследница Рима Цезарей. Последние ее остатки – Морея и Трапезунд – попали под турецкое владычество в 1460 и 1461 годах. С этого момента начинается отсчет русско-турецкого противостояния (по вектору православие/ислам) – важнейшего геополитического вектора в развитии России, да и всей Европы в целом на несколько сотен лет вперед. Южные границы Руси пока что были надежно прикрыты еще не вполне сданным «в утиль» «татарским» (а на самом деле казачьим) щитом.

Спустя 6 лет Иван III овдовел. Его первая жена Мария Борисовна, княжна Тверская, умерла, оставив ему единственного сына, наследника – Ивана Молодого. Брак Софии Палеолог, прямой наследницы последнего византийского императора, с Иваном III был предложен в 1469 году римским папой Павлом II в весьма тревожной для христиан геополитической ситуации. Незадолго до этого сербский царь Стефан Душан и болгарский царь Иоанн-Александр, также имевшие родственные связи с византийской династией, объявляли себя наследниками Рима. В болгарских источниках встречается идея, что новым Константинополем отныне считается Тырново, тогдашняя столица Болгарского государства. Но Болгария не могла противостоять экспансии с юга. В Москве тоже не могли остаться безучастными к судьбе метрополии и желали перетянуть одеяло на себя. Так, некий старец Филофей ставил московского князя в один ряд с императором Константином Великим, называя последнего предком князя: «Не преступай, царю, заповѣди, еже положиша твои прадѣды – великий Константинъ, и блаженный святый Владимиръ, и великий богоизбранный Ярославъ и прочии блаженнии святии, ихьж корень и до тебе».

Тут следует оговориться. Большинство свидетельств деятельности идеологов «Москвы – Рима № 3» были «обретены» во времена царствования императора Александра II (Освободителя). По всей логике развития исторических событий идея Москвы как «третьего Рима» в реальности восходит к общественно-политическому дискурсу тех лет и тесно связана с «восточным вопросом». То есть развитием русского империализма Нового времени 44. Никто не знает, существовали ли этот Филофей и его идейный учитель старец Зосима в реальности, только свой геополитический концепт они явно разрабатывали на скорую руку. Судьбоносные идеологемы, связанные с цифрой «3», «почетной» бронзой, в борьбе между равными обречены на заведомую неудачу. На этом «пьедестале почета» может быть только первое и единственное место. Невозможно даже «серебро», поскольку осетрина может быть только «первой свежести».

Более адекватно идея описывается не с помощью цифры «3», а с помощью латинского слова NOVA – «НОВЫЙ», «обновленный». Идея создать Новый Рим, в частности, двигала отцами-основателями США. Если погулять по улицам Вашингтона с фотоаппаратом, можно «нащелкать» немало архитектурных «цитат» из Рима древнего, а архитектура, как известно, это не только «застывшая музыка», но и застывшая идеология. Новый Рим грезился и московским правителям. И идея породниться с римскими императорами была воспринята в этом контексте как адекватный ответ на вызов времени.

Переговоры длились три года. Русская летопись повествует: 11 февраля 1469 года грек Юрий прибыл в Москву от кардинала Виссариона к великому князю с листом, в котором великому князю предлагалась в невесты София, дочь морейского деспота Фомы, « православная христианка » (о переходе ее в католичество умалчивалось). Иван III посоветовался с матерью, митрополитом Филиппом и боярами и принял положительное решение. 1 июня 1472 года в католической базилике святых апостолов Петра и Павла состоялось заочное обручение. Заместителем великого князя был Иван Фрязин [8]. В качестве гостей присутствовали, в частности, жена правителя Флоренции Лоренцо Великолепного Карличе Орсини и королева Боснии Катарина. Это европейская элита первой десятки. Вряд ли они воспринимали жениха как «папуаса» с кольцом в носу, а невесту – как «жертву», выдаваемую в дальнее стойбище. Папа считал этот брак особенно важным и, кроме подарков, дал невесте приданое в 6 тыс. дукатов. Так что Рим тут присутствовал всерьез, настоящий Рим. И вот, расскажите мне теперь, что Россия – это некий «мировой противовес» Европы.