Юлия Идлис - Рунет. Сотворенные кумиры

— В интернет я пришел в 1996 году, когда приехал в Норвегию. Интернет уже начинался здесь, в Москве, но я же дизайнер, занимаюсь рекламой в области печати, и как-то в Москве интернет прошел мимо меня. То есть я не считал, что это что-то такое, чем стоит заниматься: и без него всего было много. А когда я приехал в Норвегию, образовался информационный вакуум, вакуум общения. И я был, скорее, вынужденно инвольвирован в это медиа, — Адагамов произносит эту фразу легко, без запинки — как всякий, кто провел много времени за границей и придумал свой собственный русский язык на основе того, что слышал вокруг и что помнил из прошлого. — Первое, где я стал общаться, была гостевая книга «Вечернего Интернета» Носика. И до сих пор я дружу — уже в ЖЖ — с теми людьми, которые были 12 лет назад в этой гостевой книге.

— Помимо Носика, это кто?

— В основном, люди, которые не живут здесь, — много израильтян, американцев русскоязычных. Потом уже начались протоблоги Паравозова. Потом Носик начал Ленту. ру. Но в первые годы это было такое общение с людьми, которые не живут в России. Вот тогда были модными всяческие конференции. Была очень интересная конференция на сайте NTV–International, когда оно было еще Гусинского. Они поднимали свои программы на спутник, и люди, которые жили в Европе, в Штатах, стали принимать НТВ. Это был прорыв, конечно. Сидеть у себя дома в Норвегии и смотреть НТВ — это было супер. К ним на сайт очень много людей пришло, мы там обсуждали разные темы. А ЖЖ появился у меня в 2001 году. Носик мне прислал код — тогда были еще коды для вступления. Я завел журнал под именем rustem. Он у меня и сейчас есть — я уже не помню пароля к нему — он совершенно пустой, под каким-то трехзначным номером, один из первых. А потом, когда тебе дают код, ты заводишь журнал и получаешь еще один код. И с помощью вот этого кода я вот завел журнал под именем drugoi, кинул в него стихотворение Хармса про астронома и еще на полгода его забыл. Не было аудитории, то есть она была какая-то непонятная: я там никого не знал. Еще не было вот этого сообщества, были отдельные группки, в которые я никак не входил. А потом получилось так, что я кинул туда какой-то маленький репортажик.

Первый пост в журнале drugoi — от 12 марта 2002 года — тоже можно счесть пророческим в том смысле, что он точно описывает тот формат, который через несколько лет станет «торговой маркой» Рустема Адагамова в «Живом журнале» и даст заголовок его блогу: «Иллюстрированный журнал обо всем на свете». Формат, о котором идет речь, — фактически «оглядывание по сторонам»: это фотографии с подписями, иногда довольно пространными, но чаще короткими, посвященные самым разным событиям, людям, животным, новостям, катастрофам, курьезам и т. д. На сегодняшний день это один из самых популярных форматов блога в принципе. А описал его еще в середине 1930-х годов Даниил Хармс, стихотворение которого и стало первым постом в журнале drugoi:

Мы забрались в траву и оттуда кричим:

Астроном! Астроном! Астроном!

Он стоит на крыльце с телескопом вруках,

С телескопом вруках на крыльце.

И глядит судивленъем вперед и назад,

И глядит судивленъем вперед и назад,

И глядит с удивленьем вперед.

Мы кричим: посмотри! Мы кричим: посмотри!

Посмотри, астроном, в телескоп!

Он обводит глазами таинственный сад,

Телескоп за подставку берет

И глядит с удивленьем вперед и назад,

И глядит с удивленьем вперед и назад,

И глядит с удивленьем вперед.

— Я жил в Тромсё — это 70-я параллель, такая заполярная Норвегия, о которой люди ничего не знали. И как-то пару раз написал о своей жизни. Эти мои записи увидела Наташа Мозговая, израильская журналистка, и у себя написала об этом. Я помню, у нее пост назывался: «Нет, он не Байрон, он drugoi». И как-то так получилось — 10 френдов, 20, 30, 100 откуда-то. И я понял, что это людям интересно, это интересно мне. Потому что у меня работа была — я много ездил, и нужно было еще что-то: работа — это такой процесс, как в металлургии, безостановочный и безотходный, им занимаешься все время, и он так съедает голову и лишнее время, что от него иногда ужасно устаешь, и хочется чего-то еще. И вот это «еще» появилось в виде ЖЖ.

Я в себе вдруг обнаружил какую-то страсть к иллюстрированному рассказу собственного изготовления, — вспоминает Адагамов. — Рунет очень всегда страдал отсутствием иллюстративного материала. У нас он графоманский: все пишут тексты, километры текстов, а новостной картинки нет. Та же самая Лента. ру — у нее только сейчас стали появляться какие-то фоторепортажи отдельно от новостной ленты. А ведь в мире огромное количество изданий держится на картинке, начиная с журналов Life, Stern . Вот у «Штерна» есть приложение View — это журнал полностью из картинок. Я это, в общем-то, почувствовал — что одной-единственной картинкой, вовремя показанной, можно сказать гораздо больше, чем двумя страницами текста. Появилась вот эта форма — одна фотография с короткой подписью. В каких-то единичных случаях я давал свои комментарии, но в принципе и этого не нужно. То есть человеку очень редко нужна личная позиция блогера. Она может быть интересна для человека, который много пишет, но с помощью одной картинки и простого описания, что на ней происходит, уже можно делать очень много.

В 2009 году в онлайн-интервью на Ленте. ру Рустем Адагамов сформулировал основной принцип своего формата: «Главное при выборе фотографии из фотоленты новостного агентства — тот интерес, который она может вызвать у читателей блога» . К этому времени в ЖЖ появилось много журналов, копирующих формат «Другого» и вроде бы точно так же работающих на читательский интерес. Ни один из них так и не смог даже приблизиться к журналу drugoi по популярности, не говоря уже о том, чтобы обойти его. Даже Артемий Лебедев, поставив себе задачу стать популярнее «Другого», выдумывает собственные форматы для своего блога, не пытаясь переиграть его на том же поле. Дело в том, что формат блога — это не лекало и даже не жанр, а авторский способ самовыражения. И как таковой он не поддается копированию. В том же интервью на вопрос о том, почему никто из подражателей «Другого» не стал популярным, Адагамов ответил: «Может быть, потому, что они только копируют тот формат, который я придумал много лет назад. Может быть, потому, что формат — это еще не все. У меня в блоге много моих собственных фоторепортажей, а они подчас вызывают куда больший интерес, чем фотографии новостных агентств».

— Когда случился Беслан, я стал выкладывать практически в реальном времени фотографии того, что там происходит. Мне писали: «Зачем вы это выкладываете? Это страшно!» Я тогда, помню, очень этим возмущался и говорил: «Это нужно показывать, потому что с помощью этих фотографий мы учимся сопереживать». Когда видишь боль человека, который живет с тобой в одной стране, ты ему сопереживаешь, значит, ты становишься лучше. Это объединяет людей. Мы становимся народом — не населением, а народом.