Андрей Буровский - Бойня 1993 года. Как расстреляли Россию

Здесь интересно и довольно общее, но указание на примерное число погибших в ходе «прихватизационной волны». И справедливое обвинение прессы в создании ореола «героизма» и «мужества» вокруг преступников.

В конце концов, откуда вообще стали известны такие личности, как российский «наемный убийца № 1», убивший не менее 30 так называемых криминальных авторитетов — Александр Солоник. Кончают такие личности обычно плохо, вот и Солоника в конце концов нашли задушенным в лесу возле Афин. Но его романтизированный и воспетый в прессе пример послужил воспитанию новых.

Судьба киллера так называемой Медведковской группировки Алексея Шерстобитова послужила сюжетной основой для телесериала «Банды».

Бывший сотрудник милиции, ставший писать сценарии для телесериалов, Андрей Владимирович Кивинов меланхолически отмечал: «Дело доходило до того, что киллер давал объявление в газету о своих услугах, как правило, текст что-то вроде «Ищу работу с риском».

Во всяком случае, по открытым источникам можно было провести вполне реальное маркетинговое исследование киллерских услуг [97] Улетова Т. Сколько стоит киллер (обзор рынка) // http://www.expertiza.ru/expertiza.phtml? id=204 .

Но ведь и сам Кивинов немало потрудился для того, чтобы молодежь получше узнала криминальный мир и относилась бы к нему с интересом.

Криминальное происхождение большинства современных российских состояний имеет одно забавное следствие: невероятную востребованность всякого рода мистических изысканий. Люди, которые получили свои деньги ценой крови, готовы слушать какой угодно бред: хоть «контактера с разумными минералами», хоть «голос Вселенной», вещающий устами пышной тетеньки-медиума, хоть рассказы «духов из Атлантиды»… Что угодно, лишь бы людям сказали: лично вы ни в чем не виноваты.

Духи (махариши, разумные дельфины, голоса звезд, призраки предков… нужное вставить) говорят, что ты, Вася Пупкин, не виноват. Что на тебе «висят» десятки покойников — это все ерунда, все так делают. Неважно, что говорить и от чьего имени… Лишь бы оказывать психотерапевтическую услугу, целить больную совесть «участника прихватизации».

Общее число погибших от рук преступников и самих преступников, истребленных в ходе бандитских войн 1990-х годов, вряд ли когда-то станет достоверно известно. Разные люди называли мне цифры, которые различаются в десятки раз. От «около 7–8 тысяч» до «не менее 200 тысяч человек». Когда появляется такой разброс в оценках, становится очевидно: никто всерьез не считал.

Массовая бандитская война была бы невозможна без массового же притока «бойцов». Приток же шел из двух источников…

В разговоре с автором сих строк в 1998 году генерал Лебедь сказал буквально следующее:

— А знаешь, профессор, сколько в СССР было спецназовцев? Шестьсот тысяч! Вот тебе и ответ, откуда берется криминал — шестьсот тысяч мужиков, которые ничего не умеют делать, только на курок пальчиком нажимать. Вот они и продают этот «пальчик».

В сказанном был немалый резон… С одним серьезным уточнением — что весьма многие из шестисот тысяч спецназовцев много чего умели и кроме стрельбы по живым мишеням. Я встречал немало людей из бывших спецназовцев разного ранга и в рядах автомехаников, шоферов-дальнорейсовиков, и среди железнодорожников, лесников и охотников.

Среди военных много хороших организаторов, четких надежных исполнителей. Многие пробились в бизнес, стали мелкими и средними торговцами, владельцами небольших предприятий.

Если многие из них попали в преступные группировки, то ровно по одной причине — это лучше оплачивалось, а «работа» казалась более легкой. А ведь многие из этих людей, кончавших «аллеями героев» в разных городах России, могли бы жить еще десятилетия и делать полезную работу. Но это оказалось невостребованным, востребован оказался именно «нажимающий пальчик».

Второй источник массового притока в бандиты — слепые районы заводских многоэтажек. Пока было производство, люди в этих «хрущобах», во-первых, не голодали, а во-вторых, имели перспективу. Получить уж по крайней мере инженерное образование, сделать карьеру на производстве мог почти каждый. Школы давали приличное образование, работали кружки и секции в Домах пионеров и Дворцах культуры. При наличии способностей и серьезного интереса парень вполне реально мог поступить в университет, и не обязательно в городе своего проживания.

Теперь и особого пропитания не стало, и перспективы. Опыт «предков» — опыт честного ручного труда на производстве — обесценился. Отцы и матери, не способные прокормиться и прокормить, особого уважения не вызывают.

Эти 14–18-летние парнишки помнили только самый конец СССР, «перестройку», с ее печатной и телепропагандой «конца света» в одной отдельно взятой стране, в СССР.

Будет ошибкой считать всех этих людей негодяями, которые не заслуживают другой участи, кроме пули. Никак не оправдывая никого из них, все же скажу — часто в бандиты шел очень неплохой человеческий материал. Я знаю много случаев, когда бандиты проявляли хорошие человеческие качества и оказывались справедливее и лучше «законопослушных» бизнесменов. Кстати, они были и честнее, а самыми «отмороженными» часто оказывались, как ни странно на первый взгляд, интеллигенты. Многим из них казалось, что в мире бизнеса вообще кончается человеческое общежитие и если они в него попали — все позволено.

Кстати, многие бандиты читали книги. Я своими глазами видел «авторитета Ляпу», Ляпунова, который в книжном магазине смотрел книги и довольно интересно беседовал о фантастике. Одного из торговцев книгами он опекал, причем не брал с него поборов.

Вообще же «крышевание» бизнеса в «эпоху реформ» сделалось необходимой частью деловых отношений. «Крыша» забирала до 20 % прибыли, но делала существование хотя бы относительно сносным. А конкурентоспособность предприятия уменьшалась еще на 20 %.

Рыба гниет с головы — но разгул практически безнаказанного криминалитета определял параметры жизни не только кучки «прихватизаторов», но фактически всего населения страны в целом. СССР есть за что критиковать и ругать, но жить в СССР было вполне безопасно. Трудно поверить, что в 1970 году 15-летним подростком я без труда выбил дверь в собственную квартиру, когда потерял ключ по дороге из школы. Это не я был таким сильным, это двери в советские «жилплощади» делались такими хлипкими. Другие просто были не нужны.

С 1992 года стрельба на улицах, железные двери и решетки на окнах первого этажа стали обычнейшими приметами практически всех российских городов. Россия сделалась пространством, опасным для жизни и здоровья. Местом, где преступность стала повседневной частью быта миллионов людей.