Ян Станкевич - Фейсбук с привкусом Лубянки

Вроде бы полезная кнопка «Поделиться», призванная работать на потребителя, оказалась на самом деле еще одним инструментом отупения пользователя Сети. Поделился новостью — и твоя самооценка как будто бы выросла. Ведь как же — ты показал себе и всем остальным, что находишься в гуще культурных или политических событий, ты много знаешь… Но на самом деле ты делишься не новостью — ни одна новость сегодня не остается голой информацией, на нее уже наложено отношение комментатора. Таким образом, ты делишься не новостью, но чужим мнением. И тем самым ты не просто соглашаешься с этим мнением, а одобряешь его, принимаешь за свое собственное. В очередной раз побеждает твоя лень, которой дали очередную возможность укрепиться и наслаждаться своим ростом. Зачем думать? Зачем искать в своем достаточно оскудевшем словарном запасе нужные слова, если можно нажать одну кнопочку и выглядеть для всех остальных умным и интеллектуальным, эрудированным?

Создатели Фейсбука предусмотрели в нем и календарь — этакую напоминалку о днях рождения ваших друзей. Есть и все остальные сервисы, так или иначе облегчающие жизнь пользователя этой сети: есть свой фотоальбом, есть отдельное место для хранения вашей любимой музыки, любимых кинофильмов, книг. У вас их пока нет? Откройте и взгляните: вам уже будет предложено несколько десятков разных фильмов или песен. И можете быть уверены: среди предложенных есть те, которые вам давно полюбились. У меня, например, из шести предложенных фильмов — пять в действительности мной любимы и уважаемы. И книги. И музыка. Посмотрите у себя. Уверен, и вы среди предложений системы увидите свои любимые вещи. Угадал Фейсбук? Отнюдь. Он нас изучил. И меня, и вас (если вы там есть). Программа отследила мои лайки, просмотрела весь написанный мной контент, учла год моего рождения, место работы, профессию — и сделала на 95 процентов правильное предположение о моих вкусах и пристрастиях в мире искусства. Пока примем это как факт, размышлять о нем мы станем позже.

Признаюсь, некоторое время я думал, что эту часть книги и, соответственно, мир сетевых людей назову как-то иначе. Хотелось чего-то более строгого и ближе к научному. Если есть у нас Хомо сапиенс — Человек разумный, пусть будет и Хомо нетворкс — Человек сетевой. Опять же в латинском написании смотрится серьезно и красиво: Homo networks.

Однако чем глубже я проникал в мир Фейсбука, чем больше знакомился с его обитателями, тем больше уверялся: живущие в социальных сетях должны иметь свою собственную, особенную классификацию. Почему? Да потому, что сегодня в Интернете есть люди, которые работают и отдыхают, проводя там по 16 часов в сутки. При этом они остаются совершенно адекватными людьми в реальной жизни. Социальные сети ими практически презираемы, если они где-то общаются между собой, то только на специализированных форумах. Их очень даже правильно назвать Homo networks.

Есть и небольшая часть пользователей Фейсбука, для которых эта социальная сеть остается до сегодняшнего дня в первую очередь простым инструментом. Это многочисленная армия маркетологов любого уровня. Фейсбук для них — место их работы, место продвижения товаров и услуг. Они тоже своего рода Homo networks. Есть еще армия из работников спецслужб, налоговых органов, партийных структур, аналитических центров, центров программирования, которые находят в Фейсбуке свой профессиональный интерес. Они тоже, безусловно, Homo networks.

Нам же интересны не они, а та самая многочисленная часть, для которой Фейсбук стал созданным кем-то миром. Та часть, которая, пребывая в этом мире, претерпела разительные изменения в своей психике. Нет, я не говорю о том, что эта часть тронулась умом. Она просто стала другой. Она приобрела те качества, которые невозможно приобрести, оставаясь вне сети.

В конце 90-х годов минувшего столетия я прочел одну фантастическую повесть, уже не помню, какого автора. Он рисовал будущее, основанное на компьютерах. Когда человек, пребывая в своей квартире, был связан с внешним светом только через социальную сеть, через Интернет. Одним нажатием клавиши человек регулировал температуру в комнате, изменял вид за окном, заказывал себе пищу и еду. Для того времени это, возможно, и было чем-то фантастическим, но сегодня здесь больше реальности, чем хлеба в котлетах заводской столовки. Фантастическим предположением автора было то, что весь тот виртуальный мир, управление им осуществлялось вирусами. При этом вирусы физические, те самые, которые являются возбудителями наших болезней, создавали вирусы программные. Иными словами, утверждал автор, миром правит не человек, но вирус. И живы мы только благодаря уму вирусов: они не могут убить сразу все живое, поскольку это живое является их едой.

Но дело не в этом интересном и не лишенном определенного смысла предположении. Автор назвал людей того века, тех, кто жил в сетях, кто получал из сетей работу, услуги, информацию, Сетюлями. Согласен, есть в этом названии что-то слегка пренебрежительное, обидное. Но именно это и нужно.

Если у того фантаста сетюлями (станем писать это слово с маленькой буквы, как нарицательное) управляли вирусы, то те сетюли, которые живут сегодня в социальных сетях, управляются самой Сетью. В любом случае от Человека сетевого — Homo networks — их отличает не только полная зависимость от Сети. Им свойственна изменчивость под воздействием системы. Фейсбук стал не только их домом и их работой. Фейсбук изменил их, продолжает изменять.

Почему так происходит и может ли вообще такое быть? Неужто я хочу сказать, что сама социальная сеть Фейсбук содержит в себе некие страшные цели, заложенные ее создателями?

Для ответа на этот вопрос нам придется вспомнить Гегеля и его законы диалектики — законы общего развития всего живого и неживого. Один из этих законов гласит о переходе количества в качество.

Для начала договоримся о том, что мы будем рассматривать нашу систему в отрыве от внешней среды, то есть исключим всякие внешние воздействия. Далее вспомним о том, что всякая живая общность или неживая имеет какие-то свои законы, по которым она существует, благодаря которым удерживается в состоянии равновесия. Эту общность — будь это лес, поле, оазис в пустыне, мыльный раствор — обладающую собственными законами, принято называть системой. Можно сказать и иначе: всякая система существует благодаря жестким законам внутри ее.

Итак, утверждал Гегель (что потом было принято и доказано на примерах из жизни), всякая система остается неизменной до той поры, пока рост числа единиц этой системы не достигнет определенного, критического уровня. И тогда система изменит свои качества. Именно так и происходит гегелевский переход количества в качество.