Михаил Делягин - Кризис человечества. Выживет ли Россия в нерусской смуте ?

В настоящее время, насколько можно судить, никто в управляющих системах развитых стран (и тем более в глобальных управляющих системах) не намерен отказываться от наживы как смысла существования (как человечества, так и своего собственного) — и, соответственно, стихийно решается именно эта проблема.

В разных регионах Земли в зависимости от культурных доминант сложившихся там обществ сформировались три базовые модели ее решения.

Население Африки (по этому же пути движется «Большой Ближний Восток») удерживается в нищете, социальном хаосе и истребляется болезнями (начиная со СПИДа): это путь «биологической утилизации» [17] Автору приходилось сталкиваться с откровенным выражением вроде бы приличными западными аналитиками неприкрытой радости по поводу эпидемии СПИДа в Африке, без которой последняя «превратилась бы в такую же демографическую бомбу, что и Ближний Восток». .

Его суть заключается в снижении уровня индивидуального потребления до незначительного для глобальных корпораций уровня, во многом компенсируемого за счет нелегальной коммерческой деятельности (нерегулируемых торговли оружием [18] Разумеется, сами глобальные корпорации не торгуют оружием на «черном рынке». Но нелегальные торговцы продают именно произведенное ими оружие, обеспечивая тем самым дополнительный спрос на него и дополнительные прибыли им. и добычи природных ресурсов, наркоторговли, а также использования бандитов — например, сомалийских пиратов и нигерийских повстанцев — для корректировок глобальных процессов при помощи кризисов).

Второй путь решения описанной выше задачи — социальная утилизация: бывший «средний класс» превращается в «людей трущоб», поведение которых описывается уже не столько социальными, сколько биологическими закономерностями. Это реалии Латинской Америки и, в меньшей степени, Восточной Европы, включая Россию и другие страны СНГ.

В обоих случаях уровень потребления утилизируемого населения сводится на столь низкий уровень, что глобальные монополии не ощущают это потребление как значимый убыток или упущенную прибыль. В то же время слабость инфраструктуры (в том числе социальной) делает положение населения соответствующих регионов крайне уязвимым, и его резкое сокращение может не только произойти из-за техногенных, экологических или социальных катастроф, но и пройти незамеченным общественностью развитого мира [19] Как прошел незамеченным ею геноцид в Кампучии в 1975–1979 годах (в ходе которого полпотовцы истребили 30 % ее населения), а в более поздние времена — геноцид в «африканской Швейцарии» Руанде, гражданская война в Таджикистане и «этническая чистка» русского населения в Чечне. .

Наиболее остро задача утилизации внезапно ставшего убыточным «среднего класса» стоит в развитых странах, где эта категория населения наиболее многочисленна и обеспечена, а значит, ставшие неоправданными для глобальных монополий расходы на него являются максимальными.

Развитая часть Европы, как обычно, решает вставшую перед ней историческую задачу наиболее комфортным способом; в данном случае это развитие наркомании.

Первым значимым шагом на этом пути, насколько можно судить, стала исступленная поддержка европейскими государствами (а отнюдь не только одними США) независимости Косово [20] Разумеется, непосредственные, да и наиболее значимые причины этой поддержки были другими; данная причина носит по сравнению с ними второстепенный характер. , что де-факто означало придание государственного статуса наркоторговцам (да и в целом наиболее жестокой в Европе этнической организованной преступности).

Практически одновременное вхождение Швейцарии в Шенгенскую зону и всенародно одобренное там с 1 января 2009 года разрешение врачам выписывать героин уже через 5–7 лет неминуемо превратят ее в крупнейший наркотический центр. Это ни в коем случае не умаляет заслуженно ставшую легендарной честность швейцарских врачей: человеческие силы ограничены, и эти врачи, в целом как профессиональное сообщество не имеют возможности сохранить эту честность, будучи неразумными решениями поставлены под удар всей европейской наркомафии (да еще такой жестокой, как косоварская).

Наконец, третьим шагом на пути истребления европейского «среднего класса» при помощи его форсированной наркотизации представляется масштабная, проводимая Всемирной организацией здравоохранения и многими национальными правительствами кампания по распространению метадона (синтетического заменителя героина, потребляемого без риска заразиться СПИДом или гепатитом С и D). Эта кампания, по сути дела, означает физическое уничтожение наркоманов: если с героина при помощи интенсивной (и дорогостоящей) терапии можно «вернуть» примерно 30 % его потребителей, то метадоновый наркоман в принципе не имеет никаких шансов на излечение.

Таким образом, глобальная экономическая депрессия, ускоряя обеднение американского и европейского «среднего класса» (при том, что в США этот процесс идет значительно дольше и быстрее, чем в Европе), создает предпосылки для ускоренной утилизации нерентабельной части населения Земли. Принципиально важно, что утилизация эта будет происходить в первую очередь не столько в и без того уже нищих, сколько в первую очередь в развитых странах. Причина проста: именно они, как было отмечено выше, обладают наиболее массовым и обеспеченным (и, соответственно, наиболее затратным с точки зрения глобальных корпораций) «средним классом».

Над конкретными механизмами «окончательного решения» (если пользоваться нацистской терминологией) вопроса его утилизации, насколько можно судить по целому ряду обсуждений и контактов в мировой аналитической среде, уже бьются лучшие умы глобального господствующего класса «новых кочевников».

Единственная альтернатива этой людоедской перспективе — изменение цели, а значит, и самой парадигмы развития человечества: переход массового индивида от существования ради прибыли к существованию ради совершенствования и саморазвития.

К сожалению, этот путь представляет собой зияющую неизвестность в прямом смысле этого слова.

Дальше всех по нему прошел Советский Союз, но его попытка, несмотря на колоссальные достигнутые успехи (ибо «новая историческая общность людей — советский народ» все же существовала, хотя и была создана «железом и кровью»), трагически провалилась.

Сегодня механизмы и даже массовые индивидуальные (не говоря уже о коллективных) мотивы движения по этому пути остаются пугающе неопределенными. Человек в массе своей по-прежнему остается хотя и общественным, но животным, причем снижение среднего морального и интеллектуального уровня в последние два десятилетия в Европе и Америке вполне заметно. Не только способы, но и мотивы обуздания звериной части природы каждого из нас при движении к столь неопределенной цели, как «личное самосовершенствование», непонятны.