Анастасия Казенкова - Испания. Фиеста, сиеста и манифесто!

Неоднозначность в Испании, пожалуй, самый актуальный тренд. Ты говоришь: «они щедрые», и тут же сталкиваешься с серьезной ссорой знакомых, которые не поделили какие-нибудь 100 евро. Говоришь о том, что рожают здесь в основном женщины после 30, и тут же с тобой спорят новостные заголовки о малолетних роженицах на юге страны. Так случилось и с этой темой, «Почему в Испании так мало разводов». Не успела я ее обозначить, как натолкнулась на статью о том, что каждые 4 минуты в стране разводится одна семейная пара. Все, что происходит сейчас в стране, очень похоже на стихию. Меняются многолетние устои, законы, менталитет самих испанцев. Страну накрывает то одна волна общественных тенденций, то другая. Если в России сейчас все больше растет значимость семейных и религиозных ценностей, то в Испании как раз наоборот, эти ценности стремительно аннулируются.

В случае с разводами, похоже на то, что запоздало сработал пружинный эффект. Еще столетие назад развод в Испании был абсолютно запрещен. Дальнейшие поправки в законодательство допускали бракоразводный процесс, но оставляли его в действительности сложнейшим. Только в 2005 году был принят закон, вводящий в практику так называемый «экспресс-развод». По новым правилам, получить свободу от брачных обязательств можно было уже по истечении трех лет совместной жизни. Но, несмотря на это, разорвать отношения юридически было и остается довольно дорогим удовольствием: развод в Испании всегда признается по решению суда. А оплата судебных пошлин и услуг адвокатов обходятся разводящимся в немалую сумму. Одни только консультации юриста на начальном этапе стоят около 2000 евро, не говоря уже о том, что может возникнуть спорная ситуация, на решение которой потребуются дополнительные расходы. Кроме того, вынесение судебного решения по делу происходит не быстро, в особо сложных случаях процесс может занять даже несколько лет, на протяжении которых муж и жена будут обязаны регулярно посещать судебные заседания, предоставлять все новые и новые документы и тратить больше и больше денег на услуги юристов.

Несмотря на это, статистика упрямо говорит о том, что абсолютное большинство супружеских пар в Испании за последний год решило разорвать свои отношения юридически. Ситуация стала настолько неожиданной и серьезной, что уже в апреле 2013 года начались обсуждения нового законопроекта, который снова усложнит процедуру расторжения брака и даже обяжет бывших супругов к тому, чтобы отдать часть совместно нажитого имущества государству, вплоть до 50 процентов. Таким образом испанские власти надеются хоть немного противостоять этой волне разводов, серьезно угрожающей поддержке семейных ценностей в стране.

Когда я готовилась к написанию этой главы, первым делом я, разумеется, постаралась припомнить все русско-испанские браки, которые мне известны. Потом задала вопрос, который родился сам собой, всем своим знакомым, живущим здесь, как русскоязычным, так и испанцам. Этот вопрос был: «Как много браков, где муж — русский, вы знаете?» Удалось насчитать всего три таких пары, обосновавшихся в разных концах страны. Надо ли говорить, что количество браков с обратной ситуацией, где муж испанец, а жена русская, несопоставимо больше?

Все русскоговорящие мужчины, с которыми знакома я или мои друзья, либо изначально приехали в Испанию с невестой, либо нашли здесь русскоговорящую жену. Один мой однокурсник даже «выписал» сюда свою девушку, после того как провел в стране уже несколько лет. В целом, такая ситуация характерна для любого эмигрантского сообщества. Женщины легче адаптируются, быстрее учат иностранный язык, свободнее интегрируются в среду другой страны. Они непринужденно завязывают как деловые, так и любовные отношения на новом месте. В то время как мужчинам зачастую с трудом удается преодолеть языковой барьер и психологическую напряженность эмиграции.

Один из главных стереотипов заключения браков между русскими и испанцами связан с предубеждением родных жениха против невесты из Восточной Европы. Ситуация порой напоминает многочисленные истории про коренных москвичей, когда будущие свекрови подозревали невесток в единственной цели — завладеть московской пропиской и отобрать у сына драгоценную столичную жилплощадь. Говорят даже, что когда Пикассо решил связать свою судьбу с Ольгой Хохловой, его мать была категорически против этого решения. Тогда он нарисовал ее портрет в испанском платье, и сердце матери растаяло.

Справедливости ради замечу, что такое отношение возникло не на пустом месте, многие из русских невест действительно рассматривают брак как своеобразный проект по получению заветного испанского гражданства. В моем университете, на языковых курсах, училась девушка Инга из Краснодара. Мы часто встречались в местном саду-патио, куда выходили покурить и выпить кофе на вынос из студенческого кафе. Не знать о том, что происходит в жизни Инги, было невозможно — даже не будучи толком с ней знакома, я, кажется, знала весь ее распорядок дня, так ей не хватало русскоязычного общения и с таким энтузиазмом она вовлекала всех окружающих в беседу. Инга с самого начала приехала в Испанию с целью остаться здесь навсегда. Но с работой не складывалось, студенческая резиденция подходила к концу, а на оплату еще одного года обучения денег уже не оставалось. Девушка она оказалась бойкая, практически через день всех ее собеседников ожидали очередные версии о продлении документов. В какой-то момент все ее варианты свелись к одному: найти мужа с испанским гражданством. Обладая неимоверным упорством, Инга разместила объявление, кажется, на всех существующих сайтах знакомств в Испании и регулярно, как на работу, ходила по свиданиям. Со многими не складывалось сразу, кто уж там знает, почему. Один ее бойфренд продержался довольно долго, почти месяц, но потом вдруг передумал и перестал отвечать на ее звонки. Инга горевала недолго. Уже через пару недель она познакомилась с Гильермо — очень молодым каталонцем загадочной творческой профессии, какой именно, Инга почему-то никогда не говорила. Ну, да за объемом прочей откровенной информации о ее жизни в том и не было особой надобности. Однажды мы встречались с ней и ее парнем в кафе. Совсем маленький мальчик, ему, кажется, было не то 21, не то 22, не сводил с нее влюбленных глаз. Они планировали свадьбу. Когда он вышел расплатиться за кофе, Инга эмоционально рассказала мне, что уже с трудом его переносит и не представляет, что будет делать, когда они все-таки заключат брак. Еще через несколько недель взволнованная Инга курила в патио и жаловалась на проклятую сестру Гильермо, которая, только ее увидев, заявила, что этому браку не бывать никогда. До сдачи документов на продление оставалось все меньше времени, Инга была в отчаянии — придется все начинать сначала. А еще спустя месяц она, сияющая от счастья, демонстрировала всем свое кольцо, которое Гильермо подарил ей на помолвку. Учебные классы закончились, контакт мы с Ингой не поддерживали, и чем закончилась эта история, я так и не узнала. Но почему-то уверена, что свадьба все-таки состоялась, и документы Инга продлила успешно.