Михаил Ошлаков - Гений Сталин. Титан XX века (сборник)

Больше того – на основании тех же материалов гораздо более логичным будет предложить совершенно иной диагноз, полностью соответствующий как картине болезни Сталина, так и обстоятельствам его смерти, а также безоговорочно подтверждаемый врачами на основании новейших медицинских данных.

Основываясь на имеющихся фактах, с высокой вероятностью можно утверждать, что И.В. Сталин страдал хронической почечной недостаточностью (ХПН), возникшей, вероятнее всего, на почве хронической гипертонии (артериальной гипертензии), которая почти в половине случаев губительно сказывается именно на функции почек. По современной статистике Всемирной ассоциации здравоохранения, артериальная гипертензия, диагностируемая уже при стойком повышении давления до 140/90, является наиболее часто встречающейся причиной развития хронической почечной недостаточности.

Другим важнейшим фактором, вызывающим ХПН, является хронический тонзиллит – заболевание, которым Сталин страдал много лет. Даже при эпизодических ангинах инфекционная интоксикация в 54 % случаев приводит к незначительным изменениям функции почек. В случае же с хроническим тонзиллитом при отсутствии активной антибиотикотерапии осложнения нефритами достигает 80 % (в зависимости от типа ангины).

Необходимо отметить, что хроническая почечная недостаточность на начальной стадии (стадии компенсации или полиурии) практически никак не проявляется. Даже в наше время своевременное выявление данного заболевания происходит далеко не всегда. В середине ХХ века, когда в распоряжении врачей не имелось развернутых биохимических исследований крови, мочи, материалов биопсии органов, а также эффективных методов контроля клубочковой фильтрации почек и ультразвуковых исследований, диагностировать ХПН было практически невозможно.

Поскольку у Сталина изменения, свидетельствующие о нарушении функции почек (степень фильтарции, уровень креатинина, мочевины, мочевой кислоты, калия, кальция, фосфора и т. д.), своевременно обнаружены не были, лечение и режим, способные продлить жизнь пациента, ему не назначались. Сталин продолжал придерживаться режима и диеты, которые при ХПН требовалось категорически исключить.

В столь неблагоприятных условиях стадия компенсации не могла длиться у Сталина больше полутора-двух лет. Исходя из этого, приблизительный срок начала хронической почечной недостаточности у вождя должен быть определен – 1950 год. С развитием ХПН состояние Сталина постепенно ухудшалось. Все это время продолжалось хроническое самоотравление организма Сталина, с накоплением в крови токсических продуктов азотистого обмена, а также токсических продуктов нарушения кислотно-щелочного и осмотического равновесия.

К началу 1953 года хроническая почечная недостаточность Сталина могла войти в последнюю – терминальную стадию, когда уровень не выведенных почками из крови токсинов (уремии) достиг опасного для жизни предела.

Переход ХПН в терминальную стадию сопровождался у Сталина развитием так называемого астенического синдрома, который выражался в апатии, слабости, повышенной утомляемости, а также нарушении сна, причем именно таком, какое свойственно заболеванию хронической почечной недостаточностью: с сонливостью днем и бессонницей ночью .

Он плохо выглядел в тот день, – вспоминала Светлана Аллилуева, приехавшая поздравить отца с днем рождения, – по-видимому, он чувствовал признаки болезни, может быть гипертонии, так как неожиданно бросил курить и очень гордился этим – курил он, наверное, не меньше пятидесяти лет.

Можно категорически утверждать, что только выраженная интоксикация организма, уже не воспринимавшего токсины от курения табака, могла привести курильщика с таким стажем к отказу от курения.

Необходимо также указать, что одним из основных источников поступления в кровь высокотоксичных мочевой кислоты, калия и креатинина являются фрукты, мясо и особенно виноградное вино, т. е. те самые продукты, что составляли меню сталинского «обеда» в ночь с 28 февраля на 1 марта. В этой ситуации Сталину достаточно было выпить стакан вина, закусив его мясом и фруктами, чтобы произошел смертельно опасный скачок концентрации токсинов в крови, повлекший наступление почечной (уремической) комы.

Нарушения в дыхательной системе проявляются расстройством частоты и глубины дыхания, приступообразной одышкой, что может быть предвестником уремического отека легких вследствие задержки солей и жидкости и развития острой левожелудочковой недостаточности. Нарастание интоксикации ведет к токсическому поражению центральной нервной системы и переходу заторможенности и сопорозного состояния в собственно уремическую кому. Сознание утрачивается, вместе с тем могут наблюдаться периоды резкого психомоторного возбуждения с бредом и галлюцинациями. Угнетение дыхательного центра ведет к появлению дыхания Куссмауля – редкого глубокого шумного дыхания. С нарастанием коматозного состояния возможны фибриллярные подергивания отдельных мышечных групп, зрачки узкие, сухожильные рефлексы повышены. В крови отмечаются анемия, тромбоцитопения, лейкоцитоз (увеличение числа лейкоцитов), ускоренная СОЭ. Повышаются уровень остаточного азота и мочевины, концентрация креатинина. При острой почечной недостаточности удельный вес мочи высокий, определяется выраженная альбуминурия (наличие белка в моче), макрогематурия (большое количество крови в моче), цилиндрурия (наличие в моче цилиндров).

Достаточно еще раз перечитать журнал врачебного наблюдения Сталина, чтобы убедиться в стопроцентном совпадении симптомов уремической комы и характера протекания его болезни, особенно в части следующих проявлений:

нарушения в дыхательной системе проявляются расстройством частоты и глубины дыхания, приступообразной одышкой;

поражение центральной нервной системы и переход заторможенности и сопорозного состояния в собственно уремическую кому;

с нарастанием коматозного состояния возможны фибриллярные подергивания отдельных мышечных групп, зрачки узкие, сухожильные рефлексы повышены ;

При этом клиническая картина заболевания Сталина выглядела именно как «острое отравление токсинами природного, белкового происхождения» и, естественно, сопровождалась появлением токсической зернистости во фракциях лабораторных проб, «одервенением» мышц, судорогами и, конечно, как любое отравление – рвотой.