Всеволод Овчинников - Горячий пепел

Непосредственно комитету начальников штабов подчинялись такие органы, созданные из представителей разных видов вооруженных сил, как объединенный разведывательный комитет и объединенный комитет военного планирования. Именно они вели практическую подготовку атомного удара по Советскому Союзу.

14 декабря 1945 года объединенный комитет военного планирования издал директиву № 432/Д. К соучастникам нападения на СССР в этом документе причислены Англия, Франция и Турция. Авиации дальнего действия предписывалось использовать базы на Британских островах, в Италии (Фоджа), в Индии (Агра), в Китае (Чэнду), на Японских островах (Окинава).

«Единственным оружием, которое США могут эффективно применить для решающего удара по основным центрам СССР, являются атомные бомбы, доставляемые самолетами дальнего действия, — говорилось в директиве № 432/Д. — На карте к приложению «А» указано двадцать основных промышленных центров Советского Союза и трасса Транссибирской магистрали — главной советской одноколейной линии коммуникаций. Карта также показывает базы, с которых сверхтяжелые бомбардировщики могут достичь 17 из 20 указанных городов и Транссибирской магистрали. Согласно нашей оценке, действуя с указанных баз и применив все имеющиеся в наличии 196 атомных бомб, Соединенные Штаты смогли бы нанести такой разрушительный удар по промышленным источникам военной силы СССР, что он в конечном счете оказался бы решающим».

Заключительный параграф директивы № 432/Д показывает истинную цену не прекращающихся по сей день ссылок на мнимую «советскую угрозу». В нем говорилось: «В настоящее время Советский Союз не располагает возможностью нанести аналогичные разрушения промышленности Соединенных Штатов. Когда же СССР создаст стратегическую авиацию с бомбардировщиками радиуса действия в 5 тысяч миль и атомную бомбу, он будет в состоянии нанести ответный удар и решающее преимущество Соединенных Штатов будет сведено к нулю».

Итак — бить первыми, бить, пока Советский Союз еще не оправился от жертв и разрушений, пока экономическое и военное превосходство Соединенных Штатов еще наиболее очевидно, бить «со всех азимутов», предварительно окружив СССР кольцом американских баз. Такова была суть стратегии Пентагона в 1945 году. Причем уже тогда в ней содержались главные элементы современной военной доктрины США: ставка на первый удар и средства передового базирования, развернутые на территории союзников.

5 марта 1946 года Черчилль в присутствии Трумэна выступил в Вестминстерском колледже американского городка Фултон. Эту речь принято считать публичным провозглашением «холодной войны» против СССР, открытым призывом к созданию антисоветской военно-политической коалиции. Черчилль разглагольствовал о «железном занавесе», который будто бы опустился над странами Восточной и Юго-Восточной Европы, ратовал за союз между США и Англией, подкрепленный атомным оружием.

Но первый послевоенный год ознаменовался и событием диаметрально противоположной направленности. 19 июня 1946 года Советский Союз предложил Комиссии ООН по атомной энергии «Проект международной конвенции о запрещении производства и применения оружия, основанного на использовании атомной энергии в целях массового уничтожения». Участники такой конвенции должны были взять на себя три обязательства. Во-первых, не применять атомного оружия ни при каких обстоятельствах; во-вторых, запретить его производство и хранение; в-третьих, уничтожить его запасы в трехмесячный срок.

29 октября того же года СССР внес на рассмотрение 1-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН проект резолюции, в которой говорилось, что сокращение вооружений «должно включать в качестве первоочередной задачи запрещение производства и использования атомной энергии в военных целях». Вопреки клевете западной пропаганды этот проект предусматривал установление международного контроля в рамках Совета Безопасности ООН.

Основные идеи советского предложения были воплощены в резолюции 1-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, принятой 14 декабря 1946 года. Международное сообщество рекомендовало Совету Безопасности ускорить рассмотрение конвенций, предусматривающих запрещение атомного и других видов оружия массового уничтожения, а также мер контроля, которые обеспечивали бы использование атомной энергии исключительно в мирных целях.

Советская инициатива 1946 года открывала возможность пресечь ядерную гонку еще в зародыше, сберечь гигантские средства, поглощаемые каждым ее витком, который к тому же нес ее участникам не новую степень безопасности, а новую степень опасности.

В наши дни вашингтонские политики объявляют «ядерное замораживание» неприемлемым, утверждая, будто оно закрепило бы неравновесие в пользу СССР. Но как при подобной логике объяснить, почему были отвергнуты советские предложения в 1946 году, когда явное, а не мнимое превосходство было на стороне Соединенных Штатов?

Вашингтон противопоставил тогда советской инициативе демагогический демарш с так называемым «планом Баруха». Летом 1946 года представитель США в Комиссии ООН по атомной энергии Бернард Барух внес на рассмотрение этого органа американские предложения. Чтобы придать им вес в глазах международной общественности, к их разработке был привлечен ряд видных ученых во главе с Оппенгеймером.

Цель американского проекта состояла не в том, чтобы запретить атомное оружие, а в том, чтобы закрепить монопольное обладание им за Соединенными Штатами. В «плане Баруха» предлагалось создать международный орган по атомной энергии, который находился бы под полным контролем США и единолично распоряжался сырьевой, производственной и научно-исследовательской базой атомной промышленности во всех странах.

Еще в разгар войны руководство «Манхэттенского проекта» задалось целью прибрать к рукам мировые запасы расщепляющихся материалов. «В начале 1943 года, — писал генерал Гровс, — мы пришли к выводу, что нам следует составить справку о распределении залежей урановых и ториевых руд во всем мире. Мне казалось совершенно очевидным, что обеспечение Соединенных Штатов Америки на будущее запасами материалов, которые могут служить источниками атомной энергии, является нашим долгом».

Предлагая передать «международному органу» контроль над расщепляющимися материалами, Соединенные Штаты уже заручились правом закупать всю добычу урана в Бельгийском Конго. Соглашение на сей счет вступило в силу в декабре 1944 года.

Созданная по инициативе Гровса карта главных месторождений урана и тория во многом предопределила направления империалистической экспансии США в послевоенные годы. Достаточно вспомнить, например, об активности американских неоколонизаторов в Конго или Намибии.