Михаил Веллер - Великий последний шанс (сборник)

Никого не уволили. Раскидали по другим частям. Сократили единицу — полк. «Раскассировали», — говорили когда-то.

Ах! Почему Генштаб так решил? Это он подписал приказ! Лучшие части сокращают, уничтожают ВДВ — элиту армии!

Милаи. Полк был — что? А типа преторианской гвардии. А лоялен? Не совсем. А власть хочет от армии в первую очередь чего? Чтоб власть не отобрала! Без десантников в Чечне мы обойдемся как-нибудь, но чтоб не было десантников в Москве — вот о чем позаботиться необходимо! А приказ конечно Генштаб подпишет, ему и положено, а кто ж — Пал-Палыч Бородин, что ли?

Власть заботится о прочности своего табурета!

А вот и за чукчу-миллиардера Абрамовича взялись. Сначала президентский наместник генерал Пуликовский заявил в телевизоре, что «не желаешь исполнять указания — так уйди». Хотя почти тут же спел, что «лучше губернатора не найти». И два дня — хоп: и вот уже Абрамович сам (вроде) не хочет на второй срок. А бывший друг и подельник два миллиарда кровных у него взад отсудить хочет, а «Сибнефть» Абрамович вообще-то хотел продать полюбовно взад государству в лице «Газпрома».

Если есть тенденция — подробности непринципиальны. Ясно ли?

Гусинский. Березовский. Ходорковский. Господин Абрамович — а как же посидеть на дорожку? Да — был нужен, был полезен, был расчетлив, овевал белоснежными крыльями просто-таки. Государство разбирается с олигархами, а многие олигархи — евреи, и вот таков объективный ход нашей истории сейчас. Отдай колбасу, дурак, я все прощу.

А Путин принимает начальника Ирана. А Ирану надо что? — оружие, и прежде всего сделать свою атомную бомбу. Россия готова поддерживать исламистов — чтобы сегодня увеличить свое влияние в мире. А что завтра исламисты ей азиатское брюхо порвут — ну, мы их умаслим, выгодно дружить будем. Демографические прогнозы поглядите — а дружите уже после.

Исламскую карту в мировой политике Россия разыгрывает по лагерному принципу: «Умри ты сегодня, а я завтра». Нехай Запад покрючит, а с нами считается побольше: кому мы поможем — тот и победит. Что подкормленный Россией ислам схарчит ее саму — она старается не думать. То есть именно думает, что выкрутится.

Тут америкосы и арестовывают через Швейцарию нашего обер-атомщика Адамова, и за краденые девять лимонов долларов грозят посадить лет на шестьдесят. И Россия тут же: нет! пусть Швейцария его нам выдаст! мы первые его арестовать хотели! И как только он из России только что выехать в Швейцарию сумел?!

Как можно понять, Адамов в США, чтоб не сесть до смерти, может про ядерные секреты России рассказать много. России же выгоднее, чтоб он лучше упал с нар на пересылке.

Адамов в тренированной лапе американской Фемиды — может немало ограничить ядерные маневры России в мире: ох и грязи утечет вдруг. США опять хотят нас окоротить, поганцы, а мы хотим влиять на мир.

А процентные барьеры для выборов устанавливают такие, что фактически российская система превращается сегодня в однопартийную. И партия это — не партия, а просто голосовой орган реальной власти, которая и договаривается промеж олигархических и силовых группировок за вывеской президентской администрации.

Игры в демократию вполне подошли к концу. И то — сколько можно.

А на телевидении, где «свободы слова» не осталось почти вовсе, и лучшим и информативным стал без вариантов лужковский ТВЦ, отчаянные игры в преддверии новой осени и года. И информация: НТВ запускает новую аналитическую программу, и политаналитик в ней будет — Павловский, политтехнолог Кремля. Кремль, значит, через масс-медиа вам в печенку.

Это больно, трогательно, безнадежно. Так обессилевший больной обреченно старается позаботиться о себе. Так не прививайте нам вашу болезнь!!!

Сжимайте зубы, затягивайте ремни, ждите сильного встречного ветра. Гниль снесет — уцелевшее пустит корни.

В жизни каждого народа, как и каждого человека, наступает час, когда в дверях вдруг оказывается Смерть с сигареткой и косой с налипшими на лезвии травинками, и говорит обыденно: «Ну что, пойдем выйдем?» Она делает предложение, от которого трудно отказаться.

Но всегда остается один шанс из тысячи. Что она пришла не за тобой. Что пинок спустил ее с крыльца. Что тебе почудилось с похмелья. Что она скажет: «Произошла накладка, парень, ты еще жив, до следующей встречи».

Ее приход избавляет от страха — худшее случилось. Ее приход удесятеряет силу сильных: а теперь дерись так, как не дрался никогда, другого раза не будет, а терять нечего. Ее приход — пропуск в лучшую жизнь для тех, кто стоит лучшей жизни.

Ну, так чего. Если мы не стоим — так мы дерьмо, и так нам и надо. Но противно в это верить. Чего ради дергались и пузыри-то пускали.

В мир, открытый настежь бешенству ветров. Так и хочется нарисовать вам картину. Милые дети, юные девушки, суровые мужчины и умудренные старцы. Белые березы, дедовские могилы, золотые просторы и испытанное оружие. Вино, васильки, радуга.

Ах, не русский он был, не русский, честолюбивый и гениальный женолюб и сребролюб лоскутьев германских, начертавший бессмертное: «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой!» И век спустя откликнулся ему русский еврейской крови: «И вечный бой! Покой нам только снится!»

В истории выжили только сильные. Только достойные продолжить свой род и передать детям свою культуру. А пыль рассеялась с ветром. Ну — кровь победителей?

Вот тебе твой шанс. Это честный шанс, и он выпадал не всем. А теперь: кто ты есть — вот так ты и сыграешь.

По улице ходишь? И телевизор иногда смотришь? И мозги не отшибло? И память не пропил по отсутствию избытка денег? Э, так тебе все понятно.

А стихи такие читал: «Лучший вид на этот город — если сесть в бомбардировщик»? Нобелевский лауреат писал.

Назвать кошку кошкой — вот прямо так.

Сдернуть фиговый листик с голого короля.

Посмотри за окно, посмотри. Схватись за голову. Не сдерживай слова, которые рвутся из глубины души.

И пусть вид разверзшейся пропасти наполнит тебя не безнадежностью и ужасом — а восторгом бездны и жестким пониманием того, что мост надо проектировать без благоглупостей и строить без слабин.