Олег Козинкин - Адвокаты Гитлера. Правда о войне, или Почему врут историки

Т.е., похоже, Павлов всё же довёл до командующих армий и их начштабов (некоторых) майскую директиву НКО и ГШ о разработке нового Плана обороны и прикрытия госграницы. Однако не потому что обязанбыл это делать, а потому, что в отдельных армиях были свои «настырные» Ляпины. А сам Павлов делал всё возможное, чтобы эти планы в частях доведены «до ума» не были – срок разработки окружного ПП был «к 20 мая», а Ляпин получил указания для изменения армейского ПП только 14-го. Видимо, настойчивость начштаба 10-й армии вынудила Павлова предоставить тому майскую директиву НКО и ГШ, но, похоже, в 4-й армии с начштаба Сандаловым о существовании майского ПП так ничего и не узнали? (Как Павлов «отомстил» «настырному» командованию 10-й армии, будет сказано чуть позже – 22 июня Павлов сделал всё, чтобы самая боеспособная армия округа, стоящая в Белостокском выступе, не выполнила своей задачи.)

В ЗапОВО была ещё одна армия, 3-я, под командованием генерала В. И. Кузнецова, в которой свой ПП также скорее всего отработали. По крайней мере, в сборнике Яковлева выложена директива Павлова для этой армии на разработку нового плана прикрытия от 14 мая:

«…№ 468. ДИРЕКТИВА ВОЕННОГО СОВЕТА ЗАПОВО КОМАНДУЮЩЕМУ 3-й АРМИЕЙ

1. На основании директивы народного комиссара обороны СССР за № 503859/сс/ови происшедшей передислокации частей к 20 мая 1941 года разработайте новый план прикрытия государственной границыучастка <���…>

Указанному плану присваивается название: „Район прикрытия государственной границы № 1”. Командующим войсками района прикрытия назначаю Вас.

Эта армия попала в окружение, генерал Кузнецов вышел из окружения, растеряв всю свою армию, но под суд не попал (возможно, на него просто махнули рукой – не до него было). Но после Кузнецов, уже под Сталинградом, стал героем – получил орден Суворова в числе первых 23 генералов и маршалов, и затем дошёл до Берлина. Ответов генералов из этой армии по ЗапОВО на вопросы Покровского ВИЖ не привёл. Но не только в Белоруссии комдивы и комкоры не были ознакомлены с планами прикрытия. И в КОВО командиры дивизий не имели понятия о майских ПП. Ответ генерала Смехотворова, командира 135-й стрелковой дивизии 27-го стрелкового корпуса 5-й армии КОВО – тому пример:

«Генерал-полковнику тов. Покровскому А. П.

На Ваш № 679030 от 14 января 1953 г. Докладываю:

1. План обороны государственной границы до меня и командиров частей 135 стр. дивизии доведён не был.

2. В какой мере был подготовлен оборонительный рубеж по линии гос. границы и в какой степени он обеспечивал развёртывание и ведение боевых действий? Мне не было известно о подготовке оборонительного рубежа, т. к. всеми работами по подготовке оборонительного рубежа руководили штабы 5-й армии и 27 ск На меня же, как на командира дивизии, возлагалась обязанность своевременно отправлять рабочую силу в составе трёх стрелковых батальонов и сменять их через каждый месяц. Кроме того, на гос. границе бессменно работал сапёрный батальон дивизии и дивизионный инженер. Все они подчинялись непосредственно корпусному инженеру и мне никаких отчётов не представляли. Рекогносцировок оборонительного рубежа штабом 27 ск при участии командиров дивизий не проводилось.

3. До начала военных действий части 135-й стр. дивизии на гос. границу не выводились и такового приказа не поступало.18 июня 1941 года 135-я стр. дивизия выступила из района постоянного расквартирования – Острог, Дубно, Кремец и к исходу 22.06.41 г. прибыла вКиверцы (10–12 километров с. – в. г. Луцка) с целью прохождения лагерного сбора, согласно приказа командующего 5-й армии генерал-майора Потапова.

Распоряжение о приведении в боевую готовностьи о приведении в исполнение плана мобилизации поступило лишь утром 23.06.41 г.,когда части дивизии находились в Киверцах, в 100–120 километров от пунктов постоянного расквартирования. ЦАМО, ф. 15, оп. 1786, д. 50, кор. 22099, лл. 79–86».

(Цитируется по книге М. Винниченко, В. Рунова «Линия Сталина в бою», М., 2010. Но, к сожалению, указанные реквизиты скорее всего не соответствуют настоящим ввиду возможных ошибок при издании данной книги. Однако фонд, в котором хранится данный ответ, и фонд, указанный для ответа полковника Кислицына из 22-й танковой дивизии совпадают. – Ф. 15.) И все ответы, похоже, хранятся в Цамо РФ, д. 15, оп. 97741, у.2).

Комдив Смехотворов написал, что «Рекогносцировок оборонительного рубежа штабом 27-й CK при участии командиров дивизий не проводилось». Т. е. никакого участия в разработке плана прикрытия ни он, ни такие же комдивы в этом стрелковом корпусе 5-й армии КОВО не принимали. Не проводили разработку майского ПП в этом стрелковом корпусе 5-й армии КОВО! О чём ещё первой фразой и поведал Смехотворов: «План обороны государственной границы до меня и командиров частей 135-й стр. дивизии доведён не был». Эта дивизия находилась в резерве, но, в любом случае, комдив должен был знать «свой манёвр».

Кто в этом виноват – командование 5-й армии, в состав которой и входила 135-я СД, или окружное, которое не довело до армейского майскую директиву НКО и ГШ на разработку нового ПП? И те, и те. Командующий 5-й армии должен был побеспокоиться по этому поводу, а разработку окружного ПП должно было организовать командование КОВО. А вот этого, похоже, и не делалось. И об этом прямо написал К. К. Рокоссовский, указывая именно на окружное командование. Что он, командир мехкорпуса, генерал-лейтенант, имеющий в своём подчинении около 40 тысяч бойцов и командиров, окружного плана прикрытия в глаза не видел. Но Рокоссовский и другие командиры хотя бы пытались на своём уровне хоть что-то делать.

«Генерал армии И. X. Баграмян (бывший начальник оперативного отдела штаба КОВО). План обороны государственной границы был доведён до войск, в части их касающейся, следующим образом: войска, непосредственно осуществлявшие прикрытие… имели подробно разработанные планы и документацию до полка включительно;остальные войска округа (пять стрелковых корпусов, семь далеко не закончивших формирование механизированных корпусов и части усиления)… имели хранимый в сейфе соответствующего начальника штаба соединения опечатанный конверт с боевым приказом и всеми распоряжениями по боевому обеспечению поставленных задач. План использования и документация во всех подробностях разрабатывались в штабе округа только для корпусов и дивизий. Исполнители могли о них узнать лишь из вложенных в опечатанные конверты документов после вскрытия последних.