Владимир Познер - Их Италия. Путешествие-размышление «по сапогу»

Белуччи: Мне нравится Москва… По-моему, это красивый город. Красивый, интересный…

Познер: Интересный?

Белуччи: Да, там много чего происходит. И русские – особенный народ. Они севернее, но мне кажется, что они очень близки итальянцам.

Познер: Хорошо, но все-таки надеюсь встретиться с вами в Риме. Спасибо вам большое, было очень приятно с вами общаться!

Белуччи: Спасибо вам!

Помню, однажды, много лет тому назад, Фил Донахью пригласил меня на свою яхту (очень симпатичная, как ныне говорят, «лодка», ни размерами, ни убранством не напоминающая роскошные корабли российских миллиардеров). Поплыли мы из Уэстпорта на Лонг-Айленде. Фил включил на полную мощность свою первоклассную аудиосистему. И зазвучали сначала женский, а потом мужской голоса, затем после этого вступления мощнейший тенор запел «Time to say goodbye…». Я тогда впервые услышал Андреа Бочелли. Фил был в совершеннейшем восторге от него и сказал мне, что больше всего на свете он жалеет о том, что не родился с таким голосом. Мне же Бочелли понравился, но не более того. Я много слушал записей Карузо, Джильи, Паваротти, меня было трудно удивить.

Но Бочелли удивил.

Понятно, я никогда не думал, что буду интервьюировать его.

За прошедшие годы он побил абсолютно все рекорды по продажам записей опер, классических арий, стал обладателем бесчисленного количества призов, премий, наград. Критики-пуристы его ругают. Мол, у него нет школы, он превращает классику в попсу. Жалко их, бедных критиков. Они (как и Фил) хотели бы иметь такой, как у Бочелли, голос, уметь петь, но нет у них ни того, ни другого, этого они не могут простить Бочелли и за это не любят его (в отличие от Фила).

Бочелли удивил меня не пением, хотя его невероятная популярность поражает. Он удивил меня кругозором, взглядом на жизнь, умом, скромностью.

Познер: Я хотел бы спросить прежде всего о том, как рано у вас проявился музыкальный дар? Когда впервые стало понятно, что у вас он есть?

Бочелли: Я никогда не задавался этим вопросом и так и не знаю до конца, есть ли у меня талант или нет. Но если тебя все время просят петь, значит, твое предназначение – петь. Когда я был ребенком, пение было моим наказанием. Когда к нам в дом приходили гости, меня звали, отрывали от игр с друзьями и просили спеть. И в школе тоже постоянно просили спеть что-нибудь. И тогда я понял, что это моя судьба.

Познер: Я вчера разговаривал с господином Феррагамо, и он рассказал мне, что его отец Сальваторе Феррагамо сделал первые свои туфли, когда ему было девять лет. Но родители не хотели, чтобы он занимался этим делом, и пытались всячески ему мешать. А он все-таки стал великим мастером обуви. Ваши родители помогали вам стать музыкантом, певцом или, наоборот, не хотели этого?

Бочелли: Мои родители всегда старались поддерживать меня в моих интересах и увлечениях. Для моего отца музыка и пение не представляли собой серьезное занятие. Он всегда говорил мне: «Сначала ты должен получить образование, а потом можешь делать все что хочешь».

Познер: Вы поступили на юридический факультет университета в Пизе и стали адвокатом, так?

Бочелли: Да.

Познер: Но вам это не нравилось?

Бочелли: Я старался увлекаться всем, чем мне приходилось заниматься по жизни. То же могу сказать и об учебе на юридическом факультете: она меня затягивала. Почему? Потому что секрет жизни заключается не в том, чтобы делать, что ты любишь, а в том, чтобы любить то, что ты делаешь.

Познер: Хорошо сказано, но это очень непросто. Я знаю многих людей, которые не любят то, чем занимаются. Возможно, это вообще одна из трагедий человечества – большинство людей, пожалуй, не любят того, чем занимаются.

Бочелли: Потому что надо найти правильный подход к жизни. Пифагор говорил, что человек ко всему привыкает. Секрет в том, чтобы вырабатывать в себе хорошие привычки.

Познер: Когда вы все-таки решили, что будете профессиональным музыкантом, когда в вас это решение созрело?

Бочелли: Такого решения я никогда не принимал. Это как сила притяжения – музыка притягивала меня к себе. Отец говорил мне: «Когда люди тебя слушают, а потом кричат «браво», это одно, браво в карман не положишь. А вот когда они начнут платить тебе, твое пение действительно обретет ценность». Он говорил это шутя, но в этом есть доля правды.

Познер: Хорошо, тогда я задам вопрос по-другому. Когда вам стали за это платить?

Бочелли: Не скоро. Моя карьера началась тогда, когда у многих она уже заканчивается. Профессионально петь я начал очень поздно. В студенческие годы я играл на фортепиано в разных заведениях, но это, скорее, ради расширения круга друзей, знакомств с девушками – то, что сейчас вульгарно называют пиаром. Я не думаю, что человек многое решает в своей жизни. Мое видение истории очень похоже на видение Толстого. В том смысле, что история сама выбирает своих героев и ставит их на правильное место. Не люди делают историю. Не отдельные люди. Просто я оказался в нужном месте в нужный час.

Познер: Вы 1958 года рождения?

Бочелли: Да.

Познер: Выходит, вам было тридцать восемь лет, когда вышел ваш первый золотой диск?

Бочелли: Да.

Познер: Чем вы объясняете феноменальный успех песни «Time to say goodbye»? Почему именно эта вещь пользовалась и до сих пор пользуется такой гигантской популярностью?

Бочелли: Случаются удачные совпадения. В музыке, я имею в виду, хотя и не только в музыке. Примерно то же самое произошло много лет назад, когда великий тенор Беньямино Джильи спел песню «Мама». Когда голос исполнителя гармонично сочетается с мелодией произведения, люди сразу это замечают. Потому что они умеют отличать хорошее от плохого, обычное от необычного.

Познер: Вы поете и популярную музыку, и классическую. Не видите в этом никакого противоречия?

Бочелли: Этим, можно сказать, грешили все теноры прошлого: Карузо, Беньямино Джильи. Все они делали то же самое, но гораздо лучше, чем я. У меня на компьютере около ста песен Беньямино Джильи, именно популярных песен. Он был великим их исполнителем, хотя и считается вторым тенором в истории. Карузо, которого и по сей день считают первым, непревзойденным тенором в истории человечества, оставил после себя много замечательных популярных песен. Важно не выбирать, что петь и что не петь, важно просто хорошо петь.