Лев Лайнер - Погоня за Энигмой. Как был взломан немецкий шифр

Весной 1944 года наметились существенные разногласия между Роммелем и Гудерианом [43] Гудериан Хайнц (1888–1954) — немецкий военачальник и военный теоретик. В своих книгах «Внимание — танки!» (1937) и «Бронетанковые войска и их взаимодействие с другими родами войск» (1937) отводил главную роль в исходе войны массированному применению танков. В 1939–1940 гг. командовал танковым корпусом, с октября 1941 г. — танковой армией. В декабре 1941 г. после поражения под Москвой отчислен в резерв. С марта 1943 г. генерал-инспектор танковых войск. относительно того, как следовало действовать, чтобы отразить вторжение англо-американских войск во Францию. В отличие от Рундштедта, Роммель был твердо убежден, что высадка союзных войск произойдет на берегах Нормандии. Тщательно изучив методы, которые англичане и американцы применяли при десантировании на Средиземном море, Роммель пришел к выводу, что отразить вторжение можно только непосредственно в береговой зоне. Роммелю возразил Гудериан, который заявил, что выводить танки к берегу слишком опасно.

Однако Роммель наотрез отказался отступать от предложенной им дислокации войск. Он послал Гитлеру радиограмму, в которой подтвердил свое мнение о том, что танковые дивизии следовало расположить у нормандских берегов, и отверг идею Гудериана разместить танковый резерв в окрестностях Парижа.

Это было чрезвычайно важное сообщение. Из перехваченных ранее интендантских отчетов англичане уже знали состав и расположение немецкого танкового резерва. А из радиограммы Роммеля впервые узнали о том, что существовала реальная возможность переброски этого резерва в район высадки в Нормандии в случае, если Роммель сумеет отстоять перед Гитлером свое решение. Для успеха операции «Оверлорд» англо-американским союзникам необходимо было не только суметь перебросить свои войска в Нормандию, но и добиться наибольшей внезапности в том, что касалось точного места и времени высадки. Также им хотелось бы, чтобы немецкие пехотные дивизии как можно дольше оставались в районе Па-де-Кале, а танковый резерв — около Парижа.

В мае 1944 года англичане перехватили радиограмму Гитлера Рундштедту, в которой говорилось, что четыре танковые дивизии из состава резерва должны оставаться на месте в качестве ударной группы и находиться в распоряжении верховного командования. Учитывая, что не было никаких признаков переброски немецких пехотных дивизий из Па-де-Кале, это означало, что немецкое верховное командование по-прежнему не располагало надежными сведениями относительно истинных намерений англичан и американцев. Вновь и вновь дешифровальщики из Блетчли-Парка просеивали перехваченные и прочитанные шифровки немцев в поисках данных о любых изменениях в численности и дислокации немецких частей, а также малейших признаков того, что противнику стали известны точное место и время высадки англо-американских войск в Нормандии. Таких указаний не было.

В ночь с 5 на 6 июня 1944 года, когда армада английских и американских кораблей вышла к берегам Нормандии, Гарри Хинсли сидел в своем кабинете в Блетчли-Парке, положив перед собой карту Франции. Хинсли было всего 25 лет, но он уже успел довольно высоко подняться по служебной лестнице, превратившись из простого аналитика, занимавшегося составлением информационных сводок для командования военно-морскими силами Англии, в помощника самого Эдуарда Тревиса, начальника английского дешифровального центра.

В эту ночь Хинсли было поручено очень ответственное задание. Он должен был немедленно информировать английских и американских военачальников, находившихся в Лондоне, когда в перехваченных и дешифрованных немецких сообщениях впервые будет упомянуто о том, что десантные корабли союзников замечены в море. К моменту высадки англо-американских войск в Нормандии дешифровальщики из Блетчли-Парка в совершенстве овладели искусством взлома «Энигмы». В течение нескольких месяцев подряд при вскрытии ключевых установок для «Энигмы» они использовали сообщения, которые посылала немецкая метеорологическая станция в районе Бискайского залива. Эти сообщения неизменно начинались одной и той же фразой: «Метеопрогноз для Бискайского залива…»

Фраза служила отличным «подстрочником», который день за днем позволял оперативно читать шифровки противника. Впервые с успехом применить его для чтения шифровок, циркулировавших в немецкой сети связи «Тритон», английские дешифровальщики сумели в октябре 1943 года. До этого им приходилось сначала читать шифровки, перехваченные в другой немецкой сети связи — «Гидра». И лишь потом, зная, что некоторые сообщения «Гидры» дублировались в «Тритоне», использовать прочитанные шифровки в качестве «подстрочников» при взломе «Тритона». Это означало, что шифровки «Тритона» читались с задержкой в один или два дня.

В январе 1944 года англичане перехватили немецкую шифровку, которая была послана Службой связи немецких военно-морских сил и адресована метеорологической станции немцев в районе Бискайского залива. В этой шифровке говорилось:

«Прогноз погоды для Бискайского залива передается ежедневно в одно и то же время, причем тексты прогнозов почти идентичны…»

В Блетчли-Парке, затаив дыхание, ждали ответной реакции немецкого связиста с метеостанции на критику в его адрес. Однако никакой реакции не последовало, и все продолжалось, как прежде.

Еще одной причиной, по которой англичане и американцы смогли существенно ускорить процесс чтения немецких сообщений, засекреченных при помощи военно-морской «Энигмы», являлось то, что в результате исследований, проведенных американскими дешифровальщиками, удалось сократить количество проверяемых ключевых установок. Например, выяснилось, что в течение полугода порядок следования дисков в «Энигме» не повторялся. В результате вскрытые ключевые установки Для «Энигмы» можно было на шесть месяцев исключить из рассмотрения при тестировании на «Бомбах». Кроме того, если какой-то диск был использован в определенной позиции (скажем, диск 2 был установлен в крайнюю левую позицию), то на следующий день с вероятностью 0,8 в этой позиции должен был появиться один из дисков под номерами 6, 7 или 8 (то есть диски, которых не было в «Энигмах» люфтваффе и сухопутных войск). На сбор подобной статистики ушло много времени, однако в Блетчли-Парке и в «ОП-20Г» надеялись, что это позволит более оперативно читать немецкие шифровки и тем самым спасти жизни многим солдатам и морякам в ходе высадки союзных войск в Нормандии.

Положительную роль сыграло и увеличение количества «Бомб», находившихся в распоряжении английских и американских дешифровальщиков. В 1944 году их общее количество достигло 330 против всего 12 в конце 1941 года. По настоянию Фрэнка Берча, начальника секции военно-морской разведки английского дешифровального центра, в Блетчли-Парке были установлены антенны для перехвата немецких сообщений, посылавшихся по радио. Как следствие, время между перехватом сообщения и его чтением значительно сократилось.