Максим Калашников - Воруют! Чиновничий беспредел, или Власть низшей расы

Однако в 1980-е годы мы имеем во главе СССР всю ту же низшую расу бюрократов, жаждущую пограбить собственную страну – даже ценой ее сдачи и развала. Почему? Почему СССР «перегорел»? Почему переродилась его верхушка?

На то есть несколько серьезных причин. Начнем с первой – с тяжелой первой половины истории Советского Союза, с необходимости готовиться к тяжелой мировой войне.

Непримиримое противоречие

В 1930-е годы мир бредил новой Мегавойной. Войной глобальной. Ее приближение чувствовали спинным мозгом. Большевики не строили никаких мирных иллюзий с самого начала: как ни относись к их идеологии, но их вывод о том, что за Первой мировой неизбежно последует Вторая, оказался верен. Ленин и Сталин рассматривали период после окончания Гражданской войны лишь как мирную передышку перед новой всесветной войной. К ней нужно было подготовиться, потому что война обещала быть тотальной, крайне жестокой. С захватом жизненного пространства, геноцидом, массовыми бомбардировками с воздуха и (как думали тогда) с массовым применением отравляющих веществ. Жизнь быстро подтвердила выводы красных. С 1931 года японцы начинают зверствовать в Китае.

Памятуя грустную участь царской России, красные понимали: поражения во Второй мировой страна не перенесет. К тому же создатели СССР не без оснований думали, что Вторая мировая станет последствием жесточайшего социально-экономического кризиса (как, впрочем, и случилось), и в ходе ее могут произойти новые социалистические революции. И потому с самого начала СССР создавался как страна – боевой лагерь. Страна-воин. Все, что происходило в стране, подчинялось главной цели: выдержать грядущую схватку и воспользоваться теми шансами, что даст новая мировая война.

А ее приближение все-таки чувствовалось.

…Щемящее, холодящее чувство охватывает тебя, когда листаешь страницы журнала «Техника – молодежи» за 1937 год. Ты попадаешь в мир, где еще не было ни Дюнкерка, ни катастрофы лета 1941 года, ни Сталинградской, ни Курской битв, ни Мидуэя, ни Хиросимы, ни Майданека с Освенцимом – все это еще впереди. Еще ходят по земле, смеются, любят, огорчаются и радуются десятки миллионов из тех, кому суждено лечь костьми на полях битв, погибнуть от голода или в петле немецких палачей, сгореть в печах крематориев или умереть от голода. Чем живет этот мир?

Вот появилась новая модель легкового «Форда». За 430 долларов. Вот во Франции изобретены стальные будки с газовой защитой – в них может прятаться персонал фабрик и заводов при налете вражеской авиации. В СССР строятся планы широкого освоения Арктики к 1950 году: с использованием танков-вездеходов, целых полей ветроэнергетических установок и подземной газификацией угольных месторождений. Страницы покрывают рисунки новых пассажирских самолетов, трансокеанских летающих лодок в разрезе. А вот фоторепортажи из Мадрида, который бомбит авиация франкистов, немцев и итальянцев.

Читаем репортаж с автомобильной выставки в Берлине февраля 1937-го. Кажется, здесь все нацелено на войну. Скоростные автобусы – это средства для быстрой переброски войск, грузовики – рабочие лошадки войны. Большинство из них у немцев – высокой проходимости. Трехосные-шестиколесные и многоосные. Н-да, не чета нашим полуторкам! С грузоподъемностью в 7–8 тонн, с запасом мощности двигателя. Даже легковые машины при мобилизации становятся штабными авто, а спортивные – машинами связи. Изолированные подножки некоторых моделей – это радиоантенны, сами же машины становятся мобильными радиостанциями. А вот ряд малолитражек – «беби-каров». Они очень экономичны. В ходе войны – чтобы сэкономить миллионы тонн топлива для фронта – они могут заменить собой гражданский автотранспорт в городах.

Гитлер, открывая выставку, говорит о том, что нужно решать «проблему независимости моторного хозяйства от неустойчивого международного импорта». То есть о топливной независимости страны. Почти как Обама сегодня, а до него – Буш-сын. Интересный расчет: вторгнувшись в Абиссинию-Эфиопию, итальянцы в 1935 году сконцентрировали для операции 15 тысяч грузовиков. Они заменили собой около полутора миллионов лошадей, около миллиона повозок и возниц. Все это кажется пророческим: летом 1941 года наша армия, превосходя немцев по числу танков, во столько же раз уступит агрессорам по числу грузовиков в войсках. И это сыграет роковую роль: наши танковые армады окажутся скованными, пехота будет двигаться слишком медленно. Зато гитлеровцы, имея возможность все подвозить огромным парком автомобилей, окажутся быстрее и эффективнее. Их танковые дивизии и пехота превзойдут в мобильности наши части, и итогом станет гибель кадровой армии СССР…

И, в общем, понятно, что ждало в этом случае «Россию без 1917 года»: у нее-то автопром был в самом зачатке.

А вот материалы о грядущей воздушной войне против больших городов.

…9 июля. Париж только проснулся после горячей безветренной ночи. Объявлена воздушная тревога. Полицейские разгоняют скопления людей на улицах. Все – в подвалы и укрытия! А потом начинается ад. Ревут сирены. Гремят зенитные орудия. Леденя душу, свистят падающие бомбы. Земля дрожит. Люди в страхе набиваются в темные туннели метро. У Оперы бомба в тонну весом пробивает мостовую в полусотне метров от входа в станцию метро. Она прошивает свод туннеля и взрывается прямо на станции подземки, где стоят два только подошедших поезда. Страшный подземный взрыв только давлением воздуха уничтожает сотни несчастных.

Термитные бомбы вызывают сотни пожаров в жилых кварталах. Пожарные службы не справляются с огнем. Уничтожен водопровод: перебиты трубы.

Зияющие воронки от бомб наполняются водой. Бушует огненная буря. Над Парижем стелются облака отравляющих газов, уничтожающих все живое. Взрывы постепенно замолкают. Мертвая тишина распространяется над раскаленным городом…

Это журнал публикует отрывок из фантастического романа немца Гельдерса – «Воздушная война».

А вот и проект тогда страшно знаменитого архитектора Ле Корбюзье – перестройка Парижа для лучшего противостояния налетам авиационных армад. Центр города застраивается 220-метровыми домами-башнями, крестообразными при виде сверху. Между ними – обширные подземные сооружения и гаражи, покрытые сверху бетонными плитами. Каждый дом так отступает от края улицы, чтобы при обрушении не завалил ее своими обломками. Промышленность выносится за городскую черту. Жилые кварталы строятся из 12-этажных домов уступами-«зубьями», без внутренних дворов. Улицы широки – по требованиям ПВО. Именно так в советские годы будут строить жилые районы в Москве. Ну а более отдаленные от центра районы – это, по Корбюзье, двух– и трехэтажные виллы. В хорошо защищенном центре города – комплексный вокзал: под землей – метро, на земле – железная дорога, а на крыше – аэропорт. Две основных магистрали, пересекая город крест-накрест, обеспечивают быстрое движение. Улицы ведут к каждому дому-гиганту, в каждый квартал. Перекрестков – минимум…