Андрей Буровский - Всё, что вы хотели знать о евреях, но боялись спросить

Дальнейшие события опять связаны с действиями внешних сил. Усиливаясь, молодая Персидская империя двинула свои войска на Вавилон. Дряхлая Вавилония оказалась не в состоянии не только воевать и побеждать, но даже и трезво оценить меру опасности. Вавилонский царь пировал с приближенными в осажденном персами Вавилоне — так он был уверен в безопасности своей столицы. Тем более персы не шли на штурм, они занимались в стороне каким-то странным и, наверное, бессмысленным делом…

Персидская же армия прокопала огромный канал — новое русло для Евфрата. Река потекла в сторону, ее русло возле города обнажилось. По пояс, по бедра и кое-где и по колено персидские солдаты прошли по руслу Евфрата, обогнули стены города и внезапно оказались прямо посреди Вавилона.

По библейской легенде, именно в эту ночь перед пирующими вавилонянами на стене зала вспыхнула горящая надпись: «Мене, текель, уфарсин». То есть «Сосчитано, взвешено и разделено».

Объяснить этого не мог никто; (конечно же!) только иудейский пророк Даниил сразу понял, что бы это означало. «Сосчитаны дни твоего правления, царь, взвешены твои грехи, разделено твое царство между мидянами и персами».

Насчет горящей надписи ничего определенного сказать не могу: это один из тех случаев, когда библейское сказание не подтверждается никакими другими источниками. В Библии приводится даже какое-то никому больше неведомое имя пировавшего царя: Бельшацар. Такого вавилонского царя история не знает, хотя имя тогдашнего владыки Вавилона хорошо известно — царь Набонад.

Но вот что зимой 538 г. до Р.Х. персы, отведя русло Евфрата, внезапно появились в городе и стремительно взяли его — это исторический факт. Иудеи были в таком восторге от этого, что вышли навстречу персидскому войску с пением и плясками, размахивая пальмовыми ветвями.

Персидский царь Набонид умилился такому энтузиазму и освободил иудеев из Вавилонского плена. Всем евреям было разрешено вернуться, казна выдала деньги на восстановление Храма. Даже все захваченные в Храме вавилонянами золотые и серебряные сосуды персы вернули.

С 537 г. началось возвращение иудеев в Иудею. В 516 г. отстроили Иерусалимский храм — ровно через семьдесят дет после разрушения старого, как и предсказывали пророки.

С этого времени Иудея попала под владычество персов и двести лет входила в состав Персидской империи (537–332 гг. до Р.Х.). Что характерно, она ни разу и не попыталась освободиться.

Как будто бы все возвратилось на круги своя… Но так только казалось.

На Древнем Востоке очень часто применяли переселение людей завоеванных стран. У ассирийцев и вавилонян было даже специальное название для такой меры — «вырывание».

Каждый народ слишком тесно был связан со своей землей. Даже языческие боги были для него порождением своей земли и не существовали без нее. Язычники могут жить на обширных территориях и не растворяться в местных народах только одним способом: если они составляют правящее меньшинство, которое может свободно передвигаться по всей империи. Таким меньшинством были вавилоняне, потом персы… хотя, справедливости ради, и они очень мало жили вне своей племенной территории. Ну ходили войска, ну приходили в чужие земли чиновники для сбора дани… Но даже постоянных гарнизонов ассирийцы и вавилоняне вне своей страны не держали и вне своей территории жили временно.

В Вавилонии иудеи находились в положении завоеванных, а не завоевателей; более того — в положении «вырванных». Все известные нам «вырванные», кроме иудеев, теряя связь со своей землей, постепенно теряли и свою религию, свои обычаи, представление о себе как особом народе.

В отличие от иудеев, «вырванные» израильтяне, менее стойкие в единобожии, постепенно растворились среди амореев и арамеев Вавилонии, а в самом Израильском царстве стала формироваться какая-то другая, не иудейская народность.

Жизнь в Вавилонии потребовала создать такую традицию, которая не зависит от территории, на которой живут люди. Язычество не в состоянии создать такую традицию, а единобожие — способно.

Иудеи не могли молиться в Храме — Храм сгорел, и само место, где он стоял раньше, осталось за 600 километров. Расстояние не мало и в наши дни, а ведь тогда и дорог почти не было. Так, вьючные тропы, петляющие между тысячелетних кедров в горах, по степям, где львы не всегда уступают дорогу человеку.

Иудеи молились Й`ахве по-другому: вне Храма. Сначала — просто собирались в домах друг у друга. Потом появились специальные молитвенные дома: «Дома Собрания» какнессет. Греки называли такие дома «синагогами». В синагогах полагалось молиться вместе, обратившись лицом к Иерусалиму (так потом мусульмане будут молиться лицом к Мекке, а в каждой мечети появится михраб — специальное углубление, указывающее на Мекку).

Особую роль приобрели все записи библейских текстов. Писцы на Древнем Востоке вообще почитались — системы письменности были сложные, учиться приходилось долго, и дело это было дорогое. Умников уважали все, образованных ценили везде. Но здесь, в Вавилонском плену, иудеям пришлось выработать особое отношение к писаному слову и к тому, кто его пишет и читает. Иудеи стали считать священным сам текст Библии, особенно тексты заповедей Моисея. При этом умеющие читать и писать приобрели непререкаемый авторитет, и среди иудеев появилось множество людей, которые хотели бы быть грамотными.

До Вавилонского плена Й`ахве для многих иудеев был, вероятно, чем-то вроде бога местности — персонифицированным воплощением Ханаана и одновременно племенным божком. Что и давало возможность ставить ему алтари на высотках или изображать в виде быка или змея. Или почитать его наряду со змеем и быком и приносить ему кровавые жертвы. Не говоря о том, что Авраам кушал с богом тельца и лепешки, а Моисей с первосвященниками лично общался с Й`ахве на горе, хотя уже с ним не выдавал.

Но уже тогда, в «староиудейском времени», Й`ахве все отдаляется и отдаляется от Земли и населяющих ее людей. Теперь же, после Вавилонского плена, Й`ахве окончательно становится невидимым божеством, отделенным от какой-либо конкретной территории. Он до конца становился не богом Синая, не богом Ханаана, а богом Вселенским.

Ревнивый бог, не желавший делить жертвы с другими богами, окончательно сделался единственно возможным, Единым Богом, а остальные божества объявлялись не то Чтобы не правильными… Мало этого! Они объявлялись несуществующими!

Религиозные люди вправе увидеть в этом некие этапы богопознания — постижения людьми объективных знаний о Боге. С точки зрения истории культуры речь идет немного о другом: появился такой вариант культуры, который позволял почитать Единого Невидимого Бога уже не только в Ханаане, но решительно где угодно.