Артем Франков - Украинский футбол: легенды, герои, скандалы в спорах «хохла» и «москаля»

— Как-то Сабо поведал, что только он спас Реброва для футбола. Отыскал нужного врача, убедил Суркиса заплатить 50 тысяч долларов за операцию…

В ответ прозвучал целый монолог:

— Бред. Сабо много чего говорит. Я даже не удержался, ответил ему в украинской прессе по всем пунктам. Уж Сабо-то точно не вправе комментировать мои поступки. Это мое колено, моя жизнь – что он лезет? И с переходом в Казань тоже. Кому нужна его точка зрения? Как мог Сабо заявлять, что «болельщики не поймут Реброва и вообще от него отвернутся»? Вот эта фраза меня оскорбила. Сабо пытается своими высказываниями настроить фанатов против Реброва. Будто бы я отправился в Казань исключительно из-за денег.

У Сабо навязчивая идея, с которой он живет много лет (что игроки «Динамо» сдавали игры. — Примеч. И.Р.). Сколько он руководил «Динамо», столько об этом талдычил. А что мы могли ему сказать?

Что не сдавали игру? Что Сабо лучше обратиться к врачам, а не к журналистам? Вторая его навязчивая идея – игроки «плавят» главного тренера. С Сабо мы словно вернулись на двадцать лет назад. Никто не ожидал, что человек может в пятый раз возглавить одну и ту же команду…

Ни единого доброго слова в команде о нем не слышал. Ребята смеялись над интервью Сабо, в котором он рассказывал на полном серьезе: мол, в 90-х я такую команду слепил в Киеве, что Лобановскому оставалось прийти на все готовое и выиграть. Ведь никто не забыл, что при Сабо мы проигрывали в еврокубках всем подряд – «Ксамаксу», «Рапиду»…

Даже если сделать поправку на личное отношение Реброва к Сабо, об отношении футболистов к этому тренеру такая цитата говорит, полагаю, весьма красноречиво. Как и о том, почему Леоненко со временем перестал к нему сколько-нибудь всерьез прислушиваться…

( Артем Франков: «Тут, видимо, стоит сделать пояснение – почему так остро, что, так сказать, послужило непосредственным толчком. После провального старта «Динамо» в ЛЧ-2007/08 клуб расстался с Анатолием Демьяненко и в который раз сделал главным Йожефа Сабо. Главным кошмаром очередного его правления стал домашний матч с ахтырским «Нефтяником» в чемпионате Украины – 0:1, по ходу которого Ребров не забил пенальти, пустив мяч выше ворот. Этого вкупе с совершенно омерзительной, безвольной игрой команды было достаточно… Представляете, что творилось в раздевалке, раз оно даже на страницы газет выплеснулось?! Также заметим, что еще один матч, в сдаче которого Сабо убежден, случился в далеком сезоне 1996/97, когда «Динамо» внезапно уступило еще одному дебютанту высшего дивизиона – полтавской «Ворскле» – с впечатляющим счетом 3:4, только в гостях».)

Суркис-старший в интервью тем же Голышаку и Кружкову говорил:

— Ко многим высказываниям Йожефа Йожефовича отношусь как к изречениям человека, который безумно устал. Он в депрессии. Но в это состояние загнал себя сам. Не надо брать на себя больше, чем можешь. Истерия не должна застилать разум. А то на глазах всей страны разбираются конфликты – Сабо в раздевалках вышибает дверь, крушит умывальник, унитаз… Для управления такой командой, как «Динамо», требуются тонкие инструменты. Сабо же убежден, что крик или оскорбительная тирада принесут больше пользы. Хотя у него динамовская душа и человек он замечательный. Если я кого-то и прощал без конца, то Сабо – учитывая дружеское расположение. Не хватит пальцев, чтобы сосчитать, сколько раз он возвращался в «Динамо»…

Весьма показательное признание – тем более что сразу после них Григорий Михайлович произнес словосочетание «моя мягкотелость», вроде бы с ним не ассоциирующееся. Так вот оно парадоксально в жизни порой бывает.

А фразы Сабо действительно выдавал крайне злые. За гранью. О Леоненко в 2008 году в интервью «СЭ», например, выдал следующее:

— Если какие-то алкоголики выступают и меня клеймят – отвечал и буду отвечать. О ком я? О господине Леоненко, к примеру. Всю жизнь я ненавидел пьяниц, а в футболе их просто не терпел… Расскажу такую историю. На сборах у нас было по две тяжелейшие тренировки. А я вечером захожу к нему в комнату и нахожу двадцать пустых банок из-под пива. Двадцать! О каком футболе говорить?

Что еще возмущало – как только Шевченко заиграл в «Динамо», Леоненко на него насел и стал руководить. Я знал, что ничего хорошего из этой дружбы не выйдет и что Андрей может пойти той же дорогой. Вызвал его: «Я не могу запретить тебе общаться с Леоненко, но домой к нему не езди ни в коем случае». Спасли Шевченко для футбола. А то ведь его практически затянуло. Его дружбу с Леоненко нейтрализовали. Еще и поэтому Леоненко злой на меня.

Джордж Бест и Герд Мюллер были великими футболистами. Но после того как они запили, на телевидении их было не встретить. Ни одна телекомпания не приглашала, каждая дорожила имиджем. У нас же все наоборот. А что может сказать алкоголик? Он злой на весь мир!

Насчет «злого на весь мир» – тут у Йожефа Йожефовича словно подсознание какое-то сработало. Лучше бы он по этому поводу помолчал. Пусть у него это и не из-за алкоголя…

( Артем Франков: «Не злой… Это, на мой взгляд, другое. Если так можно выразиться – яростный. Сабо очень похож на Лобановского своим истовым, фанатичным отношением к футболу, убежденностью в том, что только самоотречение поможет футболисту добиться успеха в профессии. Другое дело, что ВВЛ держал это при себе, практически никогда не срываясь, характер же и темперамент Йо-Йо, как давно прозвали его журналисты, вел его за собой и ввергал в конфликты с игроками, прессой, чиновниками… Могу сказать одно: во всем этом Сабо безусловно искренен и лез в драку, потому что вела его за собой вера в правоту дела. Во всяком случае, именно такое впечатление сложилось у меня при многократном с ним общении». )

Масштаб личности – вот без чего большому тренеру никак не обойтись. Тем, с кем работал Леоненко периода расцвета, этого масштаба и не хватало. Даже если они – замечательные люди и у них динамовская душа. Ибо только масштабом и мудростью можно изменить сознание футболиста. Как и в любой сфере учитель способен перевернуть мышление ученика.

А на вопрос, он ли научил Шевченко курить, Леоненко отвечает:

— Да Сабо мне многое приписывает! И курить я Шевченко научил, и к бильярду пристрастил… Глупости. Мы с Шевой почти не пересекались, у нас были разные компании. Я общался с Лужным и Шматоваленко, он – с молодыми. Да и жил на Оболони, а я – в центре города. Давление у него прыгало, глаза были красные – вот и думали, что выпить не дурак. А дело было в другом. Шева только-только машину купил, «девятку». И гонял на ней по ночам, как любой пацан. Не высыпался…