Игорь Рабинер - Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018

Конечно, пару вопросов на эту тему я на заседании правительства задал. Но не почувствовал никакого ответного интереса. А продвигаться без этого – голый пиар, не более. И потом, там очень серьезно работала связка Польши и Украины. У них так все было проработано, что лезть не было никакого смысла.

– Иными словами, вы увидели и оценили кипучую деятельность, которую успел развить для получения Euro-2012 президент федерации футбола Украины и член исполкома УЕФА Григорий Суркис, и поняли, что наверстать это отставание невозможно?

– Я это не только видел, я это знал. И подумал: в чем смысл? Кстати, у украинцев до содружества с Польшей было желание и даже попытка однажды предложить вариант совместной заявки нам. Я спросил Путина. И президент очень четко ответил: «Если России будет надо, она сама подаст заявку, победит и получит чемпионат мира или Европы. Объединяться в проведении такого турнира мы ни с кем не будем».

Победа Польши и Украины побудила меня спросить Юханссона:

– Видите ли тенденцию в победах стран Восточной Европы – украинцев с поляками в борьбе за Euro-2012, России – за Белую Олимпиаду-2014?

– Да. Я чрезвычайно рад, что это произошло. Во время моего президентства мы использовали все наши ресурсы – финансовые и организационные, чтобы помогать странам Восточной Европы. В свое время они оказались в ситуации, когда такая поддержка была им жизненно необходима. Мы были убеждены, что однажды они вернутся на авансцену, и это произошло. Победы за право проводить два крупнейших соревнования доказали, что Старый Свет и весь мир начали понимать: Восточная Европа достойна внимания и уважения. В этом регионе 25 стран, столько же, сколько на западе континента. Понимание важности региона начало приходить и к бизнесу, будь то телевидение или спонсоры. До людей доходит то, что я осознавал уже много лет назад.

Когда олимпийские «боги» принимали решение провести Игры-2014 в Сочи, они явно исходили из того, что Россия способна достойно организовать такое событие. Кроме того, мистер Путин своим приездом в Гватемалу и выступлением на презентации продемонстрировал свою личную волю и желание увидеть Олимпиаду в России. Когда так поступает лидер одной из крупнейших держав мира, это не может не произвести впечатления. Когда русские демонстрируют такую решимость, можно быть уверенным, что они справятся на «отлично». Однажды я встретился с президентом Путиным в Кремле. И мне стало ясно, что если этот человек что-то твердо решил и к чему-то стремится – то он этого добьется.

Самое интересное, что в том конкретном случае, которому была посвящена встреча в Кремле, лоббируемая тогдашним президентом России идея развития не получила. По крайней мере, в версии Колоскова:

– Ту встречу организовывал Роман Абрамович. Речь шла о проведении открытого чемпионата России, Украины и Белоруссии, противником которого я всегда был и остаюсь. Тогда как Абрамович и ряд наших президентов клубов (Колосков явно намекает на президента ЦСКА Евгения Гинера, тесно связанного с владельцем «Челси». – Примеч. И.Р.) были в этом заинтересованы.

Разговор в Кремле получился очень коротким, Юханссон мне потом о нем рассказывал. Швед говорил: «Зачем вам это нужно-то? У вас и без того хороший чемпионат. И потом, если есть какие-то идеи, у вас есть эксперт, член исполкома УЕФА – Колосков. Если он внесет от РФС официальное предложение, мы будем его рассматривать. А если нет – то о чем говорить? Это и по уставу не положено». На том все и сошло на нет.

Но в конечном счете опыт матерого Юханссона не подвел. В случае с ЧМ-2018 Путин тоже кое-что для себя твердо решил. Только тактику избрал другую – не громоподобное появление на финальной стадии выборов (этого-то как раз ждали), а тихие, никому до поры не известные встречи с половиной, а то и больше, членов исполкома ФИФА. Кое у кого из них, по рассказу Мутко, дома висит портрет Путина – и от такого персонального внимания люди, значительная часть которых представляет страны третьего мира, просто млели…

Колосков убежден, что роль опыта подготовки к Сочи-2014 в получении чемпионата мира оказалась огромной:

– Глава заявочного комитета Дмитрий Чернышенко тогда лично встретился практически со всеми, кажется, 105 членами исполкома МОК. Либо он сам, либо кто-то от него. Я ему тоже несколько раз устраивал встречи. Однажды даже на своей машине провез на презентацию Дома футбола в Цюрихе, где было немало членов МОК. Попасть туда со стороны было невозможно, а у Чернышенко не было никакой аккредитации. Так я за ним заехал, посадил в свою виповскую машину, привез в гараж, потом вместе поднялись на лифте в зал, где все проходило. Члены МОК не могли поверить, как он там оказался! Но это произошло, и возможность пообщаться с ними он использовал по полной программе. Начиная работу по продвижению российской заявки на ЧМ-2018, мы помнили (да и видели своими глазами), как работал заявочный комитет Сочи. Но когда в исполкоме ФИФА – 24 человека, работать в чем-то легче, чем когда их больше сотни…

Следующим этапом «прелюдии» к заявке России на ЧМ-2018 стал московский финал Лиги чемпионов-2008. Собственно, то самое событие, которое сформировало пару «центральных полузащитников» российской заявочной кампании: «плеймейкер» Мутко, дирижировавший «игрой» как на уровне правительства, так и в самом исполкоме ФИФА, и «опорный хавбек» Сорокин, на котором лежала вся рутинная каждодневная работа.

Сорокин:

– Тогда я был заместителем председателя Спорткомитета Москвы. И занимался всеми спортивными заявками, к которым имела отношение столица. И когда мы претендовали на проведение финала Лиги чемпионов, я делал презентацию для людей из УЕФА, водил их по городу, рассказывал о нем.

Мутко, став президентом РФС, изучил документы, которые подготовил футбольный союз в связи с заявкой, и, видимо, был им не очень рад. Ему казалось, что одними силами РФС, без участия города, добиться цели будет трудно. Ресурс РФС – сто человек, из которых половина – люди сугубо российские и «теоретические», вообще никогда не имевшие отношения к организации таких мероприятий. А Москва – это сразу тысячи человек.

Молодой дипломат Сорокин, начиная профессиональную карьеру, и вообразить не мог, что жизнь занесет его в спорт. В школе, конечно, поигрывал в футбол, как и все мальчишки, смотрел чемпионаты мира. Но не более того: за какой-то клуб не болел, завсегдатаем стадионов не был. А когда уехал на несколько лет на работу в посольство России в США, о забаве с мячом вовсе думать забыл.

Сорокин:

– Да уж, никогда не мог себе представить, что буду работать в футболе. В инязе имени Мориса Тореза у нас ни команды, ни поля не было. И за профессиональным футболом пристально не смотрел. Думаю, Александр (Джорджадзе) как выпускник истфака тоже не мог подобного предположить.