Владимир Рыжков - 26 мифов о России. Ложь и тайны страны

Но тем не менее репутация у Николая Первого в глазах образованных людей по-прежнему плохая и только в последнее время начала немного корректироваться в сторону большей объективности.

«Если кратко подвести итог тридцати годам Николая Первого, то получается неутешительная картина: закрутив общественно-политические гайки, подготовил взрывной рост крайних настроений, рассвет терроризма в царствование сына, на тридцать лет затормозил экономическое развитие России, сохранив крепостное право».

Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы».

В России последних двух веков было три явных периода «застоя»: правление Николая Первого, правление Александра Третьего плюс Николая Второго до 1904 года (потому что он в основном продолжал политику отца) и, наконец, брежневский период. И важно отметить, что все они начинались после того, как происходило что-то, что заставляло власть ставить стабильность выше реформ . Это восстание декабристов и Польское восстание при Николае Первом, бомбы, убившие Александра Второго 1 марта 1881 года, и хрущевская «оттепель», а потом Прага 1968 года. После таких событий начиналась правительственная реакция.

Если говорить о самом последнем, брежневском периоде, то это был даже не застой, а глубокое «погружение в трясину», то есть полная утрата динамизма, без которого общество не может развиваться. Вряд ли можно считать при этом случайностью, что все три периода застоя кончились для страны и народа достаточно печально.

Николаевский период закончился тем, что англо-французский экспедиционный корпус разгромил русскую армию на русской земле – в Крыму. Период Александра Третьего закончился для него самого не так печально – лично он не дожил до революции, но то, что он оставил своему наследнику, вылилось в революцию 1905–1907 годов, а потом и в фатальную для монархии революцию 1917 года. Что касается Брежнева, то могучее, казалось бы, государство, сверхдержава, претендовавшая на ведущую роль в мире, разрушилась вскоре после его смерти как карточный домик. Поэтому, с одной стороны, надо достаточно критически относиться к восхвалению такого рода «стабильности». Но с другой – это, конечно, не означает, что альтернативой застою является только революция.

Историк Раев писал о реформах Александра Второго: «Необъяснимо, почему за пять лет так быстро пошли реформы». Нельзя забывать, что они произошли как раз после николаевского правления, поэтому при рассмотрении любого «застоя» надо видеть и те тенденции, которые происходят в этот период. Обо всех незавершенных в итоге реформах Александра Первого справедливо говорили, что они сделаны были как бы впопыхах, – он словно блуждал впотьмах, не в силах найти нужный путь. Тогда как Александр Второй проводил реформы систематически и комплексно, и было видно, что они тщательно спланированы. При этом сам Царь-освободитель начал реформы вскоре после прихода к власти, а значит, надо объективно разобраться, какую роль в подготовке реформ сыграл его отец и предшественник.

Конечно, Николай Первый сделал много плохого, в частности создал в большой мере безнравственную государственную систему, коррупционную и построенную на лжи. Он сам это понимал и говорил сыну, что они двое – единственные в этой стране, кто не ворует. Но при этом как-то так получилось, что после его смерти Александру оказалось довольно несложно провести реформы, и его многие поддержали. Возможно, свою роль сыграли те новые институты, которые открыл Николай Первый – Технологический, Генштаба, переделанный Лицейский. За двадцать лет их существования выросло новое поколение современно мыслящих профессионалов, которые чувствовали себя не у дел в этом казарменном, казенном обществе, где все было построено на иерархии и безропотном подчинении, страхе и угодничестве. Но они были прагматичны, профессиональны и психологически готовы к тому, что, как только появится возможность, они смогут выйти из тени и начать работать.

Кроме того, надо помнить, что Николай Первый почти не проводил контрреформ. Он не вернулся к тому, что было до Александра Первого, и тут можно вновь провести аналогию с более известным советским «застоем», потому что, при всех бесчисленных недостатках своего правления, Брежнев все же не вернулся, к счастью, к сталинской системе, хотя и пытался отчасти возродить сталинский авторитет.

Если говорить о Брежневе и его периоде, то это, пожалуй, тоже был период созревания очень важных вещей. Но в отличие от николаевского времени, они созревали не благодаря Брежневу, не благодаря его ужесточающемуся курсу, а в значительной мере потому, что в хрущевский период общество успело выйти из сталинского спеленатого состояния. И поскольку не было повальных репрессий, поскольку не было ГУЛАГа сталинского масштаба, поскольку в определенных пределах допускалось разномыслие, общество постепенно готовило альтернативы на будущее.

Можно сказать, что в обществе определенная динамика все же была, а застой был прежде всего в партийно-государственной системе. Ситуация постепенно становилась все более сложной, внешняя политика – все более безумной, но зато в обществе постепенно созревали разумные силы. Появился довольно широкий слой людей, которых все это не устраивало, которые ощущали, что им не дают самореализоваться, что страна резко отстала, что надо что-то делать. Но никаких проектов и реальных планов тогда не возникало. Даже Сахаров был за конвергенцию советской и капиталистических систем, а Солженицын – за социализм, за обновленную Россию с человеческим лицом. Общество было настолько закрытым, настолько замкнутым, что только узкий круг людей имел доступ к информации, благодаря которой можно было понимать, что происходит на Западе и в мире в целом.

Как вы считаете – новый застой в политической жизни России скорее сохранит страну или разрушит ее?

• Скорее разрушит – 44%

• Скорее сохранит – 18%

• Затрудняюсь ответить – 38%

По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob».

Анализируя исторический опыт, можно говорить и о некой цикличности: застой – кризис – реформы. Застой закономерно и неизбежно приводит к кризису, после которого проводятся реформы.

Если следовать этой схеме, то получается, что был брежневский застой, потом кризис СССР, который вылился в перестройку, потом ельцинские реформы. Дальше должен был случиться новый застой, который частично и начался при Путине, хотя до 2003 года продолжались некоторые экономические реформы и одновременно проводились контрреформы – прежде всего в политической сфере. Например, землю наконец-то начали отдавать в частную собственность, были снижены налоги и так далее. С 2003 года появились два фактора, серьезно напугавшие власти и остановившие многие реформы, – дело Ходорковского и «разноцветные революции». Именно тогда и стали появляться все более заметные признаки застоя. Четырехлетие Дмитрия Медведева, хоть и приправленное либеральной риторикой и ароматами (но не «мясом») модернизации, мало что в этом застое поменяло.