Юрий Мухин - ГосБЕСЫ. Кровавая гэбня и «живой труп»

Вокруг самой операции напущено столько тумана, что разглядеть за ним ход реальных событий не представляется возможным. Тем не менее кое-что из опубликованного только умножает вопросы. Известно, что первоначально планировалось участие Майкла Дебейки в этой операции, и он еще в октябре «отправил в Москву самый современный инструментарий, который используется при операциях подобного рода» («Московские новости», № 44, 1996). Но в последний момент к операции мировое светило кардиохирургии не допустили, и ему пришлось ограничиться ролью наблюдателя-консультанта (вдобавок через 4 часа после начала операции).

К тому же вместо предполагавшихся Дебейки трех-четырех шунтирований оперировавшему президента Ренату Акчурину удалось ограничиться одним – с невероятно удачным результатом.

По заявлению американского хирурга, он не понимал, «почему журналисты с таким упорством продолжают считать его (Ельцина. – Авт.) скорее мертвым, чем живым». Дебейки удивлялся: «У Ельцина никогда не было никакого инсульта, по меньшей мере у меня нет оснований утверждать это. Печень в норме, равно как и почки, и легкие». Интересно, Ельцин ли проходил осмотр у знаменитого врача или другой, более здоровый и молодой мужчина? И если у президента России все было так хорошо со здоровьем, зачем пришлось оборудовать в его самолете целую поликлинику с полным арсеналом медицинского оборудования и штатом врачей?

В следующем номере «МН» было опубликовано интервью с директором Института кардиологии им. А.Л. Мясникова, где проводилась операция, главным кардиологом РФ Ю. Беленковым, который вспоминал: «5 ноября в 7 часов утра президента привезли из Барвихи. Он пришел пешком, гладко причесанный, в галстуке, в дубленке. Мы его встретили». Видимо, приход-приезд президента в институт и считался «началом операции». О других информационных «нестыковках» здесь говорить не приходится – еще раз отметим лишь уверенность газет в удачном исходе операции: «Вы увидите НОВОГО президента, бодрого и здорового лидера» (из статьи В. Гущина «Сердце президента: версии и прогнозы», «АиФ», № 46, 1996). Это пишет не врач – врачи всегда осторожны в прогнозах после таких затяжных операций. Это пишет журналист, который знает, что иначе и быть не может.

Разве никому не нужен был в конце 1996 года «новый президент, бодрый и здоровый лидер», слегка изменившийся после операции? И если бы операции не было, ее бы стоило придумать – именно в такой форме. Но подобного рода операции имеют отношение не столько к медицине, сколько к пропаганде.

Не менее интересны изменения в поведении президента России, случившиеся после его переизбрания и продолжительных болезней 1996 года, которые закончились столь чудесным, двойным (семичасовым на операции и пятиминутным в сауне) избавлением от них.

Борис Николаевич вопреки своим многолетним привычкам стал публично демонстрировать свою искалеченную левую кисть. Он даже приехал для этого в Думу, чего никогда не делал до «операции». Изменилась и мимика объекта.

Например, «голливудская» улыбка вообще не была свойственна Борису Николаевичу, и эту особенность верно подметила «Дуэль»: настоящий Ельцин улыбался иначе.

Вообще, мелкие детали поведения, мимики – как раз то, что поддается воспроизведению другим человеком сложнее всего и о чем осведомлены, как правило, только самые близкие люди. Возросшая роль в «послеоперационном» окружении президента его старшей дочери Татьяны может быть объяснена как раз постоянной необходимостью таких консультаций, которые, кроме нее, новоиспеченному президенту дать никто не в состоянии.

А поведение «ближнего круга» президента после 1996 г. вообще представляет собой сплошную загадку. Одного за другим ближайших соратников Ельцина отправляли в отставку – и никто из них не высказал никаких сомнений в истинных мотивах решения своего «шефа». Кроме Коржакова, но у того, видимо, не оставалось иного выбора. По крайней мере, возле Ельцина не осталось практически никого, ни одного человека, который бы начинал с ним восхождение к вершинам политической власти. Зато когорта «демократических мальчиков», от Чубайса с Кириенко до Лившица с Березовским, становится все плотнее и гуще.

Кому было и остается выгодным бессрочное пребывание Ельцина во главе России? Конечно, именно этой когорте и заокеанским друзьям-покровителям «российской демократии». Могут ли эти люди пойти на любой подлог ради сохранения контроля над Россией? Конечно, могут, о чем свидетельствовала их реакция на ельцинский антиконституционный переворот октября 1993 г. Им закон воистину не писан – им он дан в устной, личностной контртрадиции.

Действие этого сверхзакона, Закона с большой буквы может быть отменено только Божьей благодатью. И Ельцин, говоря о том, что «власти меня может лишить только Бог», прекрасно знал, о чем говорит. Как знал и о том, что на рельсы придется кому-то ложиться: или ему, или России. Сегодня поезда стоят: на рельсах лежит все наше Отечество.

На упомянутой встрече Клинтона с Черномырдиным президент США так оценил «неминуемую победу» Ельцина: «Ничего подобного еще не было за всю тысячелетнюю историю России…»

Конечно, Клинтон плохо знает русскую историю: в ней был Гришка Отрепьев, который выдавал себя за царя (Лжедмитрий I). И была Боярская дума, признавшая самозванца в 1605 г. царем, как это сделала 7 декабря 1997 г. российская Госдума. Лжедмитрий I продержался год на русском троне, и его прахом первый и единственный раз выстрелила кремлевская Царь-пушка. Лжедмитрий II не дотянул и до года. Тогда, без газет и телевидения, русские люди быстро прозрели и увидели, кто ими правит: «цари» стали насаждать чуждую веру. Сколько же времени понадобится нам сейчас, чтобы разобраться, кто нами правит? И сумеем ли?»

Ниже мы увидим, что статья «Двойники» сослужила неплохую службу и использовалась депутатами Госдумы для депутатского запроса. Но об этом позже. А здесь я хотел бы дополнить авторов вопроса об ответственности.

Дело в том, что мы неправильно считаем, что преступниками в этом деле является только «команда Х» – те, кто непосредственно поставил двойников Ельцина и руководит ими. Уголовный кодекс РФ такими же преступниками считает и пособников преступления и судить их требует по тем же статьям, что и исполнителей с организаторами. А пособник, согласно статье 33, – это «лицо, содействовавшее совершению преступления… устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступление…» Желтая и красная пресса двойной тягой стремились «устранить препятствия» к продолжению совершения этого преступления (ст. 278 «Насильственный захват власти или насильственное удержание власти») тем, что «скрывали» его от народа. Но между ними разница: умным желтым журналистам, видимо, не улыбается статья Уголовного кодекса, предусматривающая 20 лет лишения свободы, и они не уверены, что смогут в будущем доказать, что не получали деньги за «обещание скрыть» это преступление от народа. Возможно, этим и объяснялась нервная реакция СМИ, которая выражалась, например, в постоянных намеках, которые можно истолковывать и так, что они-де не скрывали это преступление от народа, а, наоборот, делали, что могли.