Александр Минкин - Президенты RU

А разве одни мы такие?

Англия единодушно поддержала Железную Леди в войне с Аргентиной за никчемные Фолкленды. Америка как сумасшедшая ищет внешнего врага – Гренада, Иран, Ирак…

Война – прилив патриотизма – консолидация нации.

Боюсь, меня запишут в «партию войны». В точности как при Брежневе записывали в пацифисты.

Называть человека, пишущего об угрозе войны, поджигателем войны, – всё равно что физика, говорящего об опасности АЭС, называть диверсантом, планирующим подрыв АЭС. (Именно это говорили о Сахарове: «поджигатель войны».) Почему власти так ненавидят подобных «поджигателей»? Потому что мы лишаем их возможности всё валить потом на внезапное, вероломное и т. п.

Если внезапное – то есть никем не ожидаемое, – тогда понятны поражения и катастрофы. Но если вас русским языком предупреждали: «22 июня, ровно в 4 часа…», тогда кричать о внезапности немножко стыдно и лучше всего убить предупреждавшего. Чтоб не ходил, не вякал: мол, я же говорил…

На прессу шикают: «Тише! Молчите! Одно неосторожное слово в газетах или по ТВ – и кровь!»

Уважаемые читатели (зрители)! Приятно, что вы к штыку приравняли перо. И даже к установке «Град». Но стрелять люди начали раньше, чем писать, – вот какая штука. Газет не было, а люди воевали. Никто не может доказать, что с увеличением числа газет выросло число войн.

Но найти виноватого хочется не в царе, а в поэте. Так удобнее.

Войны не хочу. Но угроза войны нам сейчас поможет. И ничто другое.

И не междоусобная (кавказская), а большая, общая – с внешним врагом.

По русской привычке искать ответа в великой литературе обращаюсь к Пушкину (более великого нет).

Вспомните «Скупого рыцаря». Старый барон на приеме у молодого герцога. Все разделяет их: и возраст, и неприятие стариком нравов, царящих при дворе молодого, – разгул, пиры, турниры… И невозможность (внутренняя) подчиняться тому, кого ребенком качал на коленях.

Хоть и неприлично отказывать властителю, но вассал дипломатично отказывает сюзерену, ссылаясь, конечно, только на возраст:

Старый рыцарь признает лишь одно условие своего возвращения, как теперь сказали бы, к активной общественной жизни:

Обратите внимание, как выражается жадный ростовщик. И не забудьте: сочиняет Пушкин, точный в чувствах и мыслях, как математик в цифрах. Пушкин, которому язык подчинялся, как позже, может быть, лишь Набокову.

Пушкину ничего не стоило вложить в уста старику такую (по смыслу) реплику: Не дай Бог – война, тогда…

«Не дай» – вот как он должен говорить. Ведь он ростовщик . Ему нужна стабильность, а не мятежи и грабежи.

Но он спокойно произносит зловещее «даст Бог».

Как ни странно, наши властители успешно готовят России внешнего врага.

Огромный мусульманский регион – вот он.

Бывшие братские (я бы сказал: младшебратские) республики: Узбекистан, Киргизия, Туркмения, Таджикистан, Казахстан, Азербайджан.

Рядом их кровные братья: изнасилованный нами Афганистан, оскорбленный и брошенный нами Ирак, Иран, Пакистан, Турция.

Еще ближе «суверенные автономии» – мусульмане Северного Кавказа.

Россия делает всё, чтоб оттолкнуть от себя бывшие республики Средней Азии. Всё, чтобы их сплотить.

Вместо единственно умной внешней политики – окружать себя друзьями и ссорить их между собой – мы сделали прямо противоположное.

Сперва в Беловежской Пуще создали славянский союз.

Узнав, что Россия, Украина и Белоруссия объединились и упразднили СССР, все в тот же вечер ждали известий о возникновении – в противовес – исламского союза.

Как удержался от этого обманутый и оскорбленный Назарбаев – Аллах ведает.

Через полтора года мы повторили акцию по созданию внешнего врага.

Опять Россия, Украина и Белоруссия создали экономический союз и опять «бортанули» Казахстан, опять обманули Назарбаева.

Всякий раз славяне вспоминают о Туркестане [55]как бы спохватившись. Будто о бедном родственнике: как?! разве тебе не налили?!

МИД Козырева полностью провалился в среднеазиатской политике. Все вредное, глупое, оскорбительное – всё было сделано, чтоб оттолкнуть Туркестан.

Опыт последних лет заставляет категорически отказывать нашим властям (всем ветвям) в стратегическом мышлении. Приходится считать, что все катастрофические ошибки совершены по простоте душевной. Просто так.

Просто так? Сто раз подряд маслом вниз – случайность?

Или это Бог – пути Его неисповедимы, – используя липкие руки и пустые головы наших владык, создает для России лекарство от Смуты?

У мусульман демографический взрыв.

У нас демографический коллапс.

У них презрение к смерти.

У нас рабское цепляние за жизнь.

У них энтузиазм и упоение обретенной свободой.

У нас уныние и растерянность от утраты империи, от утраты роли старшего брата.

У них миллионы русских заложников.

У нас многомиллионная диаспора сынов Аллаха. Которых – начнись война – тут же назовут пятой колонной. И они, законные граждане России, почувствуют на себе точно те же выразительные взгляды, что русские немцы в 1914-м, в 1941-м.

По воле Божьей у нас есть очень серьезный противник. И он заставит Россию объединиться.

Следует учесть одно странное совпадение. Такое совпадение, что, осознав его, придется либо восхищаться Божьим промыслом, либо ужасаться коварству темных сил.

В настоящий момент внешний враг только-только начал оформляться. Но образ врага уже готов. Ждет.

Образ врага сформировался до распада СССР.

В 1991 году американские эксперты опросили граждан многих стран: какая нация вызывает наибольшую антипатию? какая нация наиболее враждебна?

Результаты были опубликованы и ошеломили многих. У поляков на первом месте оказались немцы. У французов – арабы… У русских и украинцев ответы полностью совпали: первое место – азербайджанцы.

Следует, конечно, учесть, что «простой народ» склонен записывать в «азеры» всю Среднюю Азию и мусульманский Кавказ. В провинциальных русских городах мало кто отличит чеченца от ингуша, азербайджанца от узбека [56].

Чрезвычайно характерно, что уже были случаи (и попали в печать): обнаружив, что в изнасиловании девочки-ребенка виновен кавказец, жители города, угрожая всеобщей забастовкой, требовали от властей убрать из города «всех черных».

Невозможно представить, чтоб в той же Костроме, поймав русского (украинца, белоруса) на совращении малолетней, жители потребовали бы убрать всех славян.