Максим Калашников - Эскадры красного гиганта

Заветы наших предков – это Православие, вера, впитавшая в себя еще более глубинные пласты исторической памяти, седых традиций. В нем – древнейшие верования славян времен Рода и Сварога, Перуна, Ярилы и Велеса. В нем – захватывающие дух даль, обычаи и праздники, начало коих теряется в необозримой глубине веков.

Православие и есть тот самый «генотип», который и делает нас русскими. Православие – с его презрением к миру вещей и денег, с его неудержимым порывом к Вечному. Православие, которое Запад боится и ненавидит, пытаясь уничтожить уже полтысячи лет. Неважно как – посылкой Лжедмитрия или ракетно-бомбовыми ударами по сербам, сектами или телевизионно-потребительской агрессией.

Многие хорошо известные советским обществоведам умы мира – Карлейль и Вебер, Лебон и Леонтьев, Гумилев и Тойнби – говорят об одном и том же. О том, что каждый народ становится народом прежде всего благодаря единой вере, объединяющей людей в огромные организмы, называемые «русскими», «французами» или «арабами».

Ибо вера, живущая в народе из века в век, не есть просто набор догм или тома богословских сочинений. Основная масса народа просто не знает всех теологических тонкостей. Вера – душа народа, вместилище веками копившихся ценностей, обычаев и привычек, суждений о добром и злом, о славном и позорном. Вера родилась и сохранилась в горниле жесточайших испытаний. Именно Православие дало русским силу выжить и победить в страшных передрягах последних шестисот лет. Оно закалило типы великоросса, малоросса-украинца и белоруса, до боли схожие и под штандартом Романовых, и под красным знаменем.

Православие и его ценности, войдя в нашу плоть и кровь, в подсознание и в повседневную жизнь, сделали из внешне безбожников людей, презирающих смерть. Бросавшихся под гитлеровские танки, обвязавшись гранатами. До конца бившихся в оплавленных руинах Брестской крепости и Севастополя.

Православные ценности и убеждения, впитанные в родительских семьях, в толще народной, изваяли русский тип. Не любящий трескучих фраз и саморекламы, но творящий чудеса. Уроженцев деревень, становящихся покорителями космоса.

Православие – это великая тайна. Никакая западная психология или социология не в силах ее постичь. Или понять всю силу его влияния. Мистика нашей веры во всем. Взгляните на очертания русского пятиглавого храма, на силуэты русского витязя в куполовидном шлеме и на абрис космического комплекса «Буран» на старте. В них – поразительная схожесть линий, устремленность ввысь. Какой-то сверхпорыв к звездным пределам.

Если вы хотите познать русскую душу, поезжайте в Коломенское. В ажурности белоснежной церкви Вознесения, во взлете ее шатра – будущие очертания МиГ-29, силуэт здания Московского университета, шпили ракет «Союз». В суровой массивности храма Иоанна Предтечи – строгость иерархии военной империи, башни танков Т-34, твердые контуры реакторных корпусов будущих АЭС.

Когда вера народа слабеет, раскалывается и чахнет, когда в народе распространяются чужие веры, народ гибнет, деградирует, уступая место под солнцем более молодым нациям, в которых не угас фанатичный религиозный пыл. Так нетерпимые арабы VII века опрокинули слабых и изверившихся персов и римлян.

Чужие религии, рожденные другими народами, нельзя допускать в свою державу. Ибо это подобно вторжению фантастического вируса, разъедающего организм, вызывающего мутации.

Древние люди, обладавшие по сравнению с нами неким сверхчутьем, понимали, что тысячелетнюю веру предков надо беречь, словно зеницу ока. Потому русские не считали русскими тех, кто перешел в католичество или ислам. Поэтому православные украинцы в ХVII веке поднимали жестокие восстания против польских господ, распространявших католичество. Поэтому воспитанные в католичестве французы дважды огнем и мечом истребляли соотечественников, принявших чужие веры – манихеев-катаров в ХIII веке и гугенотов-протестантов в ХVI–ХVII веках. А русские заживо жгли и топили в реках еретиков-стригольников и жидовствующих, гнали хлыстов и молокан, баптистов и тех, кто признал верховенство Папы Римского, – униатов.

Именно за веру дрались русские, защищая в 1608 году Троице-Сергиев монастырь от осаждавших его поляков. Видя в нем не просто укрепленный пункт на стратегических дорогах, а прежде всего – сердце Православия. Крепость веры и преданность древним традициям важны для сохранения силы державы не менее, чем армии и флоты. Это прекрасно понимали при Николае I, создавшем особое отделение при Его Императорского Величества Канцелярии для слежения за сектами и иноверцами. Знал сей закон и Сталин, обратившийся за помощью к Православию в тяжелые 1941–1945 годы.

Здоровый народ всегда сопротивляется попыткам вторжения в его жизнь чуждой веры. С конца ХVI века Запад пытался если не сломать Православие, так подчинить его Риму. В ХVI веке орден иезуитов, этих хладнокровных интриганов, убийц и пользователей пороков людских, порождает уродливую мутацию – униатство. Религию с обрядами Православия, но подчиненную Папе Римскому. Униатство почти уничтожил Сталин, запретив его в 1946-м.

В начале ХVII века, когда соединенный Запад был представлен Папой, Рим посылает на Русь выродка-самозванца. И мы умываемся кровью в гражданской войне, деревни стоят мертвыми, центральные области пустеют. Вера – душа народа, и, разрушив ее, ты победишь его.

Это прекрасно понимают специалисты тайных и психологических войн на Западе. А потому и хлынули к нам разные миссионеры и сектанты со своими ересями. Потому весной 1996-го и распяли управляемые из-за рубежа чеченские бандюги русских солдат в селе Гойском. И униаты торжествуют по поводу столь выгодного Западу разделения двух великих православных оплотов – России и Украины.

Православное ядро нашей Империи надо укреплять. Ядро, которое пытались уничтожить занесенным с Запада учением еврея Маркса.

А ныне – аумами синрике и американскими телепроповедями.

Но возрождать не как цирковое шоу, как ныне, с раскормленными попами, освящающими открытие едва ли не казино и ночных клубов. А как пылающее в сверхнапряжении воинское, имперское Православие! Ядерное Православие, если хотите. Соединяя веру с крылатыми ракетами и фазированными радарами, а ядерный центр в Арзамасе-16 – с мощами Серафима Саровского.

Тяга к живому, воинственному Православию видна и сейчас. Будь то крест на груди молодого рокера, павшего под пулями карателей в октябре 1993-го. Или Святая вода в пластиковой бутылке, бережно хранимая бритоголовым спецназовцем в чеченских предгорьях. Надо поддержать этот порыв. Всей мощью государства.

Крепость и живость тысячелетней веры – вот стержень нашей Сверхцели в борьбе с Западом. Именно Православие начертало наш путь в будущее устами инока Филофея в ХV столетии: «Два Рима падоша. Третий стоит. Четвертому – не быть!» Филофей начертал эти строки в молодом, поднимающемся Московском государстве, сбросившем иго Орды.