Виталий Дымарский - Времена Хрущева. В людях, фактах и мифах

Командир роты старшина политсостава Страшненко, 3 сентября 1930 года.

С аттестацией и выводами согласен, начальник политотдела Исаенко, 17 октября 1930 года».

Никита Сергеевич Хрущев родился в 1894 году, и к революции ему уже было 23 года, то есть он был вполне взрослым и в какой-то степени состоявшимся человеком.

Родился он в очень бедной семье, учиться ему не давали. Его дед так и сказал: «Все равно ты в своей жизни больше 30 рублей не заработаешь, так и нефиг тебе учиться». Работать он начал сначала трубочистом, потом пастухом, помощником слесаря и, наконец, слесарем. Надо учитывать, что слесарь в дореволюционной России – это была серьезная работа, которая хорошо оплачивалась, и он жил неплохо по тем временам, значительно лучше основного населения России.

Потом, особенно к концу жизни, к старости, Хрущев очень позитивно вспоминал молодые годы: «Ну вот, например, я. И квартира у меня была, и зарплаты мне хватало, и в магазинах все было, и ботинки скороходовские я покупал, но сейчас этого ничего нет. Картошка была, сельдерей был, а сейчас нет, коммунизм есть, а картошки нет».

Хрущев действительно неплохо жил по тем временам и был вполне успешным человеком. Первая мировая война его не затронула: от военной службы он был освобожден как квалифицированный рабочий. В Гражданской уже немного поучаствовал, а дальше началась революция, и его стали втягивать в партийно-политическую жизнь.

Конечно, тут возникает вопрос: что значит «втягивать»? Значит, и сам хотел. Разумеется, он был человеком, рассчитанным на карьеру и на успех. Люди, которые знали его в юности, вспоминали его потом как человека очень симпатичного, живого и бойкого. Он после тяжелой болезни сильно располнел и стал плохо выглядеть. А был хорошенький мальчик, симпатичный, обаятельный. Женился в первый раз на местной первой красавице Ефросинье, у них родилось двое детей. Он умел располагать к себе, был очень контактный, хорошо умел ладить с людьми – это на всю жизнь у него осталось. Обладал прекрасной памятью – помнил всех, с кем когда бы то ни было встречался.

В 20-е годы Хрущев работал в Юзовке, в городе Донецке (он же город Сталин), где и произошло очень важное событие, повлиявшее на всю его дальнейшую жизнь: он познакомился с Кагановичем. Тот был одним из самых видных местных большевиков, депутатом Учредительного собрания от этих мест и очень влиятельным человеком.

Хрущев всегда тяготел к хозяйственной работе, но знакомство с Кагановичем привело его в политику. В 1922–1925 годах он был партийным руководителем Петрово-Марьинского уезда Сталинской губернии, а в 1929 году, в возрасте тридцати пяти лет приехал в Москву, и Каганович взял его к себе в аппарат ЦК. Но Хрущев сильно переживал и даже комплексовал из-за того, что был необразованный, поэтому настоял, чтобы его с партийной работы отправили в Промышленную академию. Но там он столкнулся с людьми, которые на него смотрели сверху вниз из-за его провинциального вида и отсутствия у него образования.

«Меня и некоторых других удивляет быстрый скачок Хрущева. Очень плохо учился в Промакадемии, теперь – второй секретарь вместе с Кагановичем. Но удивительно недалекий и большой подхалим».

Была ли карьера Хрущева типичной для советского партийного или государственного деятеля?

Вряд ли. Он взлетел слишком стремительно: всего за несколько лет прошел путь от секретаря парторганизации Промышленной академии до фактического руководителя Москвы.

Объяснить такую быструю даже для тех времен карьеру можно двумя причинами. Во-первых, конечно, везение и связи: он был хорошо знаком с Кагановичем, тогдашним хозяином Москвы и вторым человеком в партии после Сталина. Бауманский район Москвы Хрущев возглавил как раз по решению Кагановича, который держал в руках весь партийный аппарат в те годы.

А во-вторых, конечно, личные качества. Нельзя сделать карьеру, если нет лидерских качеств, и они у Хрущева, разумеется, были.

Здесь можно сделать отступление и сказать несколько слов о семье – женах и детях Хрущева. Первый брак у него был с красавицей Ефросиньей Ивановной Писаревой. Она умерла от тифа в 1922 году. От этого брака у него были сын Леонид и дочь Юлия.

Леонид Никитич Хрущев стал летчиком. Он был довольно бесшабашный молодой человек, не очень хорошего поведения, не радовал родителей, гулял, пил. Но тем не менее он закончил летное училище и пошел воевать с первых дней войны. В середине июля был сбит, оказался в больнице и там в глупом споре случайно убил человека. Его помиловали, отправили на фронт. С боевого вылета в 1943 году он не вернулся. Существует миф, будто на самом деле он перебежал к немцам, и Хрущев из-за этого ползал перед Сталиным на коленях. Но все немецкие документы открыты, и там нет ни единого упоминания о сыне Хрущева. Есть документы, связанные с пленением Якова Джугашвили, есть связанные с так называемым племянником Молотова: там был некий Скрябин, который выдавал себя за племянника Молотова, его держали в особом лагере, допрашивали и так далее. И если им попал бы в руки сын члена Политбюро и руководителя Советской Украины, то он был бы где-то зафиксирован. Но таких документов нет. Есть только показания летчиков, что они вместе шли, потом самолет Леонида задымился и пошел вниз.

Есть неподтвержденные данные, что Хрущев был женат второй раз, но точных сведений даже об имени этой женщины не сохранилось. И наконец, третья жена – Нина Петровна Кухарчук, с которой он прожил много лет. Интересно, что они расписались только в 1965 году, а до того не были официально женаты, но у них была очень крепкая семья.

От этого брака родилось трое детей – Рада, Сергей и Елена. Сергей Никитич сейчас живет в США. Он очень талантливый человек, очень преуспел в своей сфере, в приборостроении, и ему же мы обязаны четырехтомником воспоминаний Никиты Сергеевича Хрущева – источником огромной ценности о событиях тех лет. Дочь – Рада Никитична, очень скромная женщина, долгие годы работала в журнале «Наука и жизнь», живет в Москве.

Иногда о самом Хрущеве говорят как о троечнике, но это неверно: на самом деле он так никогда по-настоящему и не учился. Из той же Промакадемии его очень быстро забрали, поэтому и процитированным выше мемуарам Соловьева можно доверять лишь частично, так как они писались постфактум. Но зато он был бесконечно работоспособен, очень трудолюбив и всю жизнь жил только делом. Он не был вялым, он не был флегматичным, как многие люди из сталинского окружения в 30-е годы. Вокруг Сталина к концу 30-х годов собрались вялые, аморфные, флегматичные люди. Среди них были только два действительно энергичных человека – Берия и Хрущев.