Илья Жегулев - Операция «Единая Россия». Неизвестная история партии власти

Были в распоряжении «Единства» и приятные инфраструктурные возможности, которые давали хозяйства Сергея Шойгу и Николая Аксененко. Благодаря спасателям и железнодорожникам проблем с самолетами и вагонами, а значит, с мобильностью кандидатов, доставкой и распространением агитационных материалов у «Единства» не возникало. А первый замглавы предвыборного штаба Сергей Попов добавил «медведям» лоску, отдав им свои «Народные дома» – сеть приемных, создававшихся еще в середине 1990-х годов для предвыборной поддержки НДР. Нейтральные офисные интерьеры снимали многие проблемы: не со всеми же было удобно разговаривать в полувоенных бытовках МЧС. Именно на базе «домов» позже сформировались нынешние общественные приемные «Единой России».

Регистрационные документы «Единства», как и само движение, собирались буквально на коленке. То, что они вообще были одобрены ЦИКом, можно считать почти чудом. Официальный штаб приступил к работе в начале сентября – на составление списков и сбор документов отводилось полтора месяца. «Весело было с самого начала, – вспоминает сотрудник штаба аналитик Игорь Черный. – Чисто поле, старые щербатые столы, нехватка стульев – я их лично собирал по этажу, дефицит бумаги, ручки свои, телефон один на комнату, раздобытый собственными усилиями в соседних беспризорных пока кабинетах, ближе к октябрю на весь штаб выделили 2–3 машины».

Предвыборная установка гласила: народ устал от примелькавшихся политических лиц, нужны новые и честные. Черный был как раз одним из тех, кто собирал документы для регистрации в ЦИКе – проверял, всего ли хватает, нет ли явных ошибок или откровенно лживых сведений. Работы было невпроворот, учитывая, что людей в список набирали разве что не с улицы. «Мог затрещать факс, и из него на чистом листе вылезало что-то типа «Сидор Задрищенский. Вроде Пермь», или звонил телефон, и оттуда чей-то самоуверенный голос говорил:

– Внесите в список Переплюйкина!

– А кто говорит?

– Я!

Наверное, это был единственный раз, когда «медведи»-депутаты были так похожи на своих избирателей. Но даже тогда выражать в Госдуме мнение народа, судя по разговорам в штабных коридорах, никто не стремился. А вот пафоса в манерах хватало уже на старте. «Считайте, что вы все уже уволены! Как вы разговариваете с будущим депутатом Госдумы?! Вон отсюда!.. Эй, стой… Куда пошел?» – такие вопли слышались на Воздвиженке по нескольку раз за день, вспоминает Черный.

Фамилии людей, рекомендованных администрацией президента, приходили в штаб с отдельной пометкой, на бланках и с печатями от губернаторов. Для последних право предложить в список своих кандидатов было своеобразной платой за лояльность. Аналогичный бонус получали и учредители блока, правда, отстаивали «своих» в списке по-разному. Например, Клинцевич бился за «афганцев» почти как на войне. «Ну, что, сколько надо выкинуть?» – интересовался он у штабистов после их очередного визита в Кремль для промежуточного согласования списков – такое случалось в среднем раз в неделю.

– Пятерых, как минимум, Франц Адамович! – слышал он в ответ неутешительное.

– А троих никак нельзя? – это подкупало, и нередко оказывалось «можно».

Не в пример Клинцевичу «Народные дома» Сергея Попова подали всего несколько кандидатур – их-то лидер и «сдал» на этапе сокращения списков: «Их вычеркните, оставьте меня». Попову это не помогло. В конце октября из штабного факса выползла бумага с фамилией главы администрации Каширы Олега Ковалева, которую нужно было в обязательном порядке поставить на третье место по Московской области. Теперь Ковалев – рязанский губернатор. А в 1999-м именно он оттеснил Попова на непроходное 4-е место, и того пришлось спешно трудоустраивать в сенат в знак благодарности за проделанную на выборах работу. В Думу он попал лишь в 2003 г.

Ни нынешний думский спикер Борис Грызлов, ни бывший вице-спикер нижней палаты Любовь Слиска, с самого начала выделявшаяся, по мнению штабистов, «нахрапистой глупостью», не входили в категорию «неприкосновенных», хотя всегда были в первых тройках Питера и Поволжья. Любопытно и то, что в списках пропутинского движения практически не было столь востребованных электоратом военных, если не считать зама Шойгу по МЧС Николая Локтионова. Не давили массой ни ФСБ, ни МВД, ни «питерские» – все они возникли позже, опровергая предположения Березовского, что Путин не сможет сколотить свою команду.

До конца сентября всех предлагавшихся в список «Единства» вносили без разговоров. Сокращать начали, когда он разросся до 1200 человек: 800–500–300… Чем больше вычеркивали, тем больше новых «будущих депутатов» объявлялось по телефону или в виде списков, переданных по факсу. В финальном варианте списка, отправленном в администрацию президента, осталось 235 фамилий – на 10 больше разрешенного ЦИКом максимума. Эта страховка была не лишней с учетом результатов спецпроверки в ФСБ, МВД и налоговой – скандалы на финишной прямой стали бы для «медведей» приговором. Кандидатский задел нужен был и для ЦИКа. Комиссия по-дружески сообщила в штаб, что «за недостоверные сведения об имуществе и доходах» она отсеет 8 человек. «Подставленные» штабом кандидаты о своем незавидном статусе не догадывались. Но случилась осечка: из черного списка ЦИК позже отбраковал 6 плюс одного «внепланового». И неожиданно для штаба кандидат-парашютист Владимир Вшивцев, чей затяжной прыжок входит в книгу рекордов Гиннесса, не только остался в списках, но и попал в Госдуму со своего не казавшегося проходным места.

Шабдурасулов гордится главным – в Думу от «Единства» не прошли люди с уголовным прошлым. Но это не совсем так. Хотя действительно проводили огромную работу по отсеву, некоторых нельзя было просто так выкинуть. Спецслужбы проверяли кандидатов в кандидаты буквально в режиме онлайн, по мере включения их в черновой список, вспоминает Шабдурасулов. Бывали ситуации, когда из ФСБ приходили одни данные, а из МВД – другие. Приходилось общаться с представителями этих структур и пытаться понять, что происходит. Понять, впрочем, удавалось не всегда.

Из последнего варианта списка спецпроверка забраковала 51 кандидата. Момент передачи финального списка в штаб Шабдурасулов не помнит. Приехавший же за ним на Старую площадь Игорь Черный описывает эту процедуру так. Вместо того чтобы просто передать ему папку, Шабдурасулов устроил театр мимики и жеста с минимумом слов. Вслух фамилии кандидатов называл Черный, а первый зам. главы президентской администрации после сверки с листками, пришедшими с проверки, просто кивал головой или делал неопределенный жест – это значило, что кандидата «можно оставить»; кивал посильнее – «оставить однозначно»; мог указательным пальцем нарисовать в воздухе крест – «вычеркнуть к чертовой матери», но тот же палец мог показать, что человека надо просто опустить пониже. Иногда чиновничья голова молча спрашивала у штабиста совета: мол, а ты что думаешь по поводу этой кандидатуры? Шабдурасулов предохранялся: если бы запись разговора, где он рассказывает, кого оставить кандидатом, а кого выкинуть, попала на то же НТВ – разразился бы огромный скандал. «Единство» не позиционировало себя как партия, создающаяся в Кремле, и такая слава ему была не нужна.