Отар Кушанашвили - Я. Книга-месть

Матвиенко первый сказал мне, что он богаче всех в стране. «Единственное, о чем я жалею, – говорил он, – что не остановил Игоря Сорина, не заставил его остаться, не спас. Но он был слишком вне эпохи, он был е…нутый». «Е…нутый» в устах Матвиенко – это комплимент. Игорь Сорин – жертва девяностых, с их безоглядной верой в то, что хорошие люди выживают. Не все. Он думал, что вокруг все такие же, как и он, – романтики. Но люди уже тогда умели считать деньги.

Тебе не кажется, что Отар Кушанашвили в итоге сошел с ума? (вопрос Лере Кудрявцевой)

Ха-ха-ха! Нет, он всегда был таким, ничего в нем не изменилось. Именно такое амплуа и сделало его популярным. Сумасшествие, какие-то каламбуры, понятные только в Кутаиси, – этим он и брал всегда. Может быть, он раньше просто не пил, как сейчас.

P. S. Важно: теперь все реже и реже пью. Но метко!

Отношение наших людей к шоу-бизнесу как минимум ироничное, чему ваш покорный истово способствовал.

Само по себе участие в шоу-бизнесе есть надругательство над природой человека. Жернова масскульта беспощадны, в этом горькая правда, объясняющая недолговечность карьер, превращающихся в дымящиеся руины.

Кого Вы не любите на нашей эстраде?

Посмотрите «Песню года». Это даже физически тяжело.

Молодые готовы пешком, на перекладных, вплавь и вскачь добираться до большого бабла, но если нет покровителя, дело труба.

Даже если есть таковой, это мало что меняет.

Я же без насмешек и без элегичности буду предъявлять вам картину положения дел в нашем шоу-бизнесе. Разворачивать фактографический свиток буду быстро, но уверенно, тщательно выговаривая каждый слог, каждое имя.

Ибо Отарик – это не про перманентные густой сардонизм и хи-хи, это в основном летопись.

Я наблюдал такое количество закатов, что плохой журналист написал бы «мама дорогая!», а я напишу: слишком много для одного временами талантливого парня, влюбчивого со сверхзвуковой скоростью.

Сегодня мы признаем за артистом его сиятельство, завтра артист, если не постарается и не ублажит нас, перескочит в разряд нолей без палочки, прикрывающихся болтовней на тему «недооценили».

Я семь раз отмерил, прежде чем сел писать сей «некропольский» антимадригал. Придется ведь написать, что у – всех-всех! – выпускников нашей «Фабрики звезд» нет силы воли, нет, не так – нет силы как таковой, нет иммунитета, они образуют один безликий ряд или там шеренгу, и причин, по которым они никогда не станут подлинными звездами, – личного ли порядка причин или, так сказать, общих – миллион, и все на поверхности, и можно даже обойтись без драпировки красивыми фразами.

Но это вряд ли.

Я обязан про их краткие, молниеносные, стремительные биографии написать ярко, определенно великодушно, с частыми красивостями.

У подавляющего большинства их нет чувств меры и такта, стильность их продиктована, почти все наносное.

Как складываются Ваши отношения с Алсу после Вашей статьи о ее свадьбе?

Никак. То есть хорошо.

Все, кого из них я имею счастье-несчастье знать, предаются бесплодной кручине, тогда как изначально было понятно, что они обречены на тлен.

Им страшно самим себе признаться, что в подавляющем большинстве своем они – пушечное мясо; кто ж в этом себе признается, все же специальные, особенно, интенсивно эту особенность доказывающие.

Тогда как чуть ли не сразу, с первого взора, с первой улыбки, с секунды первой понятно, кто состоится, а кто нет.

У того, оригинального состава группы «Премьер-Министр» были густые голоса, тонкие голоса, милая сердцу моему немосковскость, явная тяга к полифонии, любовь к музыке, к драматургически выстраиваемым песням, всякий раз семицветным, но – «поди-ка подступись к этому народу!». Что там у них случилось с продюсером Женей Фридляндом, не разбери поймешь, а все же жаль, что отменную группу положили на алтарь притворяющегося онтологическим конфликта.

А пока – довольство, эйфория, впереди – сверкающие горизонты, где не может быть смещения ценностей, ибо их две, они незыблемы – братство и музыка.

Для певицы Дакоты, по крайней мере. Все мои рассуждения про нее разрешатся одним вашим вопросом: а кто это? Выпускница «Фабрики», на первых порах успешная.

Как Алекса, запертая ныне, по слухам, в золотой клетке. Пела песню Крутого, в клипе снимался улыбчивый коммерсант Тимати, Алекса весь клип искала хахаля, спасаясь от разъедаемого страхом одиночества безумия, из чувства самосохранения вопрошала «где ты?» негромко, а хладнокровно ее игнорировал. Чудная песня.

И где Алекса?

В биографии «Блестящих» есть эпизод, когда фифы, облачившись в униформу, спели «На позиции девушка провожала бойца». Бойцом, верно, был Губин, который, как и все наши, обладает античным чувством меры. В кавычках.

Кручина по поводу того, что нет у нас голосистых, бесплодна. Какие есть. По НТВ в проекте «Ты – Суперстар!» выступил Александр Серов и обнаружил выдающееся мастерство. Сразу стало очевидным, кто тут поет, а кто сосет, пардон, не поет.

Бездны духовного тлена никак напрямую не связаны с профессией. Или связаны? Так или не так, профессия утрачена, Дмитрий Колдун – одна из иллюстраций, причем, как показал отборочный тур «Евровидения-2010», не самая худшая иллюстрация.

С годами все более боюсь впасть в грех осуждения, приучая себя – плохо получается – хорошо думать о людях.

Вот… хороший человек Пригожин.

Не смейтесь, это правда.

Или смейтесь, это правда

В чужой стороне дошло до того, что певица Шакира, генератор животного магнетизма, читала лекцию в Оксфорде! У нас один из участников дуэта «Бис», юный товарищ Бикбаев, книгу отписал, в предисловии к коей, клянусь, написано: «Каждый из мыслящих людей найдет в этой книге ответы на ВЕЧНЫЕ ВОПРОСЫ». Не смейтесь, «Отарик, звонит телефон, это Он. Это Он» (на мотив известного хита дуэта «Бис»). А неведомый мне артист Корзин из группы «Челси» открыл школу вокального мастерства. Не смейтесь, это правда. Или смейтесь, это правда.

Налич, конечно, поедет в Осло не за победой, за НАЛИЧностью: по крайности год после позора корпоративов у него станет много более!

Самая победа ПН в отборочном туре есть искажение природы российского шоу-биза.

Он не товарка – креатура Рублевского жителя, он знает, что такое этно, он поет, вооружившись ироничной ухмылкой: «Стерто сердце у старого перца». И, говорят, живет в таком же стиле. Он не Фрэнк Синатра, но он тоже органичен, люди привечают органичных. Вот когда Трофим поет «Жаль, что Пол не слышит, как мы жарим рок-н-ролл», я думаю, одна из причин долголетия Маккартни в том, что он не слышал, как Трофим жарит рок-н-ролл. Антиорганично.