Андрей Буровский - Завтра будет война!

Половина полей в Индии требует орошения. Когда-то поля орошались из каналов и рек, или воду задерживали в прудах после муссона. В XVII–XVIII вв. из колодцев стали брать воду не только для питья — для орошения.

Вол с завязанными глазами ходил по кругу, вращал колесо, вода струйкой стекала в канавку. Таким способом нельзя взять воду с большой глубины.

В начале XX в. появились дизельные и электрические насосы, но они были очень дороги, практически недоступны. Правительство независимой Индии объединяло хозяйства в товарищества и давало мощную технику на все хозяйства деревни, в том числе и насосы. Или товарищество получало кредит и само покупало насос.

В 1970-е г. оказалось — из-под земли Индии выкачивают больше воды, чем туда поступает! Колодцы сделались глубже — до 50, 100, 300 м. Часть земель Индии орошается артезианской водой. Эта вода — буквально «полезное ископаемое», медленно возобновимый ресурс.

Прогресс, однако.

Сегодня в Индии воды выкачивают в два раза больше, чем ее поступает в недра. К 2050 г. площади орошаемых полей сократятся: не хватит воды. Некоторые районы страны станут намного более засушливыми, чем сейчас. Ожидается сокращение производства зерна на 25 % (а население возрастет на 50 %).

Одновременно сократится площадь пашни, приходящейся на каждого жителя Индии. Считается, что если на каждого жителя страны приходится меньше 600 кв м пашни, страна начинает ввозить продовольствие. Индия и так его ввозит, а к 2050 г. на каждого индуса придется по 400 кв. м пашни.

Разместить «лишнее» население в городах? Для этого нужны огромные деньги, а их нет.

Пусть заработают? Но они ничего не умеют.

Научить? На это тоже нужно много денег.

Ввезти продовольствие в Индию? А на это сколько денег нужно?!?!

Даже завоевать никого не получится.

Сейчас в Индии недоедает 53 % населения. Они не голодны, но и не сыты. У этих людей нет денег на лекарства, путешествия и книги, на компьютеры и видеотехнику. Нет совсем, нет никогда, нет поколениями. Никогда не было и никогда не будет.

Если население будет и дальше расти предсказанными темпами, в ближайшие 50 лет произойдет грандиозная катастрофа: в один «прекрасный» день не станет еды для нескольких сотен миллионов людей. Сразу, за считаные месяцы.

Одновременно возникнут нехватки воды, а медикаментов попросту не будет. Вообще.

На протяжении считаных недель и месяцев умрут сотни миллионов человек. Все ужасы Второй мировой войны, голода 1930-х, голода в Поволжье в 1921–1922 гг. покажутся просто пикником, развлекательной прогулкой по сравнению с этим выплеском безнадежного кошмара.

А после катаклизма уцелевшие окажутся на бесплодной, уставшей родить земле, где даже вся зеленая трава и листья сожраны голодными, с вычерпанными недрами, истребленной фауной, без домашних животных и без запасов посевного зерна.

О таких случаях сказано в Священном Писании — насчет живых, которые завидуют мертвым.

Только не надо обвинять меня в попытках кого-то пугать или в «крайних преувеличениях». Во-первых, я опираюсь на очень серьезные документы, в том числе документы ООН и данные аналитиков с самой высокой квалификацией. Например, на расчеты и оценки Люксембургского института европейских и международных исследований, Центра по изучению экономик, исторических систем и цивилизаций при Бенгемптонском университете, школы мирсистемного анализа и т. д. Все это — не моя выдумка, не сон после слишком плотного ужина и не бредни садиста.

Во-вторых, это еще не самый устрашающий сценарий, есть и гораздо пострашнее.

Ситуацию Запада сейчас можно описать отрывком из одной фантастической книги Александра Бушкова… В ней есть народ небожителей, живущих на летающих островах. Они ни в чем не нуждаются, живут в 10 раз дольше остальных и проводят время в развлечениях.

А под ними, на поверхности планеты Талар, живут… все остальные. Живут, конечно, совсем иначе, чем небожители-лары. «Представьте остров, населенный полудикими жителями. Посреди — гора, откуда простреливается любой уголок. И вот на этой горе угнездился потерпевший кораблекрушение моряк с пулеметом, заставивший туземцев признать себя королем. Что касается силы — он и в самом деле может перестрелять всех поголовно. А дальше-то что? Как он ими будет управлять?… Он владыка, он король на горе, — сам по себе, а его подданные — сами по себе.

— Но он же может цивилизовать, вести к прогрессу?

— А если ему этого не хочется? Если в этом случае его со временем лишат и пулемета, и власти? Если туземцы, научившись наукам и ремеслам, превзойдут своего короля — в прежней жизни не более чем недалекого боцмана?» [83]

Примерно так оно все и есть. И теория войны цивилизаций не помогает.

Европа давно пыталась объединиться. Идея «Соединенных Штатов Европы» носилась в воздухе в конце XIX — начале XX вв. Ее прервала Первая мировая война.

С идеей европейской интеграции носился премьер-министр Франции Брайан в 1920-е… К нему уже начали было прислушиваться, но процесс пресекла Великая депрессия (1929–1933).

Видимо, для объединения нужен некий уровень богатства…

Американцы хотели европейской интеграции. Но понимали ее совсем не так, как европейцы. США вполне устроило бы, если бы все страны Европы убрали таможенные барьеры, но оставались бы политически обособленными. Пусть каждый союзник живет сам по себе, решая свои внтуренние проблемы и цапаясь с соседями. Главное, чтобы по Европе свободно передвигались товары и капиталы: тогда союзники будут надежно привязаны к Америке.

В какой-то степени американцам удалось добиться и того, и другого.

1) Появились сильные международные организации.

2) Появились свободно конвертируемые валюты.

Уже на Парижском совещании министров иностранных дел Великобритании, Франции, США и СССР (июнь — июль 1947 г.) Великобритания и Франция предложили создать в Европе руководящий комитет, который выяснял бы, в чем нуждаются разные страны.

Комитет стремительно перерос в Организацию европейского экономического сотрудничества (ОЕЭС). под руководством бельгийского премьер-министра Поля-Анри Спаака. Эта организация была заменена впоследствии Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

Сначала организация только помогала американцам составлять «программу восстановления Европы».

В 1957 г. появился Римский договор о создании Европейского экономического сообщества, а иначе говоря — Общего рынка. По форме эта схема экономической интеграции была первоначально гораздо менее радикальна, чем требовали американцы еще в 1949 г. Американцы даже «мудро» покивали: мол, вот, европейцы медленно, но идут в нужную сторону.